К такому выводу Мушармен пришел только теперь.
– Это невероятно! – запротестовал Ришар. – Я уверен в своей
прислуге.
Мушармен пожал плечами, как бы говоря, что не желает входить
в такие детали. Ришар почувствовал, что Мушармен занимает в отношении него
невыносимую позицию.
– Мушармен, с меня достаточно!
– Ришар, я и так вынес много!
– Ты смеешь подозревать меня?
– Да, я подозреваю тебя в нелепой шутке.
– С двадцатью тысячами франков не шутят!
– Я полностью согласен, – сказал Мушармен. Он развернул
газету и подчеркнуто сделал вид, что читает.
– Что ты делаешь? – возмутился Ришар. – Ты действительно
собираешься сейчас читать газету?
– Да, пока не придет время отвезти тебя домой.
– Как в последний раз?
– Именно, как в последний раз.
Ришар выхватил газету из рук Мушармена. Тот, рассерженный,
вскочил.
Раздраженный Ришар сложил руки на груди – дерзкий жест
вызова – и сказал довольно несвязно:
– Вот что я думаю: я думаю, что бы я подумал, если бы, как в
прошлый раз, мы провели вечер вместе и ты отвез меня домой и если, когда мы
намеревались расстаться, я увидел бы, что из моего кармана исчезли двадцать
тысяч франков-, как в прошлый раз.
– И что же ты бы подумал? – спросил Мушармен, лицо которого
покраснело.
– Я, возможно, подумал бы, что поскольку ты был со мной
каждую секунду и поскольку, согласно твоему желанию, ты был единственным, кто
находился возле меня, как в прошлый раз, – я, возможно, подумал бы, что, если
двадцати тысяч франков нет в моем кармане, есть вероятность, что они находятся
в твоем кармане!
Мушармен пришел в бешенство от такого предположения.
– О, мне нужна английская булавка! – закричал он.
– Что ты хочешь делать с английской булавкой?
– Прикрепить! Английскую булавку! Английскую булавку!
– Ты хочешь прикрепить меня английской булавкой?
– Да, прикрепить к тебе двадцать тысяч франков. Затем здесь
ли, по пути к дому или дома ты почувствуешь руку, которая попытается взять
деньги из твоего кармана, – и ты увидишь, моя ли это рука! О, ты подозреваешь
теперь меня! Булавку!
И в этот момент Мушармен открыл дверь кабинета и закричал в
коридор:
– Английскую булавку! Кто может дать мне английскую булавку?
Мы уже знаем, как он принял Реми, у которого не было
английской булавки, и что рассыльный дал эту столь необходимую ему вещь.
А вот что случилось дальше.
Закрыв дверь, Мушармен встал на колени позади Ришара.
– Надеюсь, что двадцать тысяч франков все еще здесь, –
проговорил он.
– Я тоже, – сказал Ришар.
– Это настоящие банкноты? – Мушармен был полон решимости не
позволить на этот раз провести себя.
– Посмотри сам. Я не хочу прикасаться к ним. Мушармен взял
из кармана Ришара конверт и дрожащими руками вытащил из него деньги. На этот
раз, чтобы чаще проверять наличие банкнотов, он не запечатал конверт и даже не
заклеил его. Увидев, что все банкноты на месте и подлинные, Мушармен
успокоился, положил конверт в карман фрака Ришара и осторожно прикрепил
булавкой. Затем сел сзади и не спускал глаз с Ришара, пока тот неподвижно сидел
за столом.
– Потерпи, Ришар, нам осталось ждать всего несколько минут.
Часы скоро пробьют полночь, в прошлый раз мы ушли именно в это время.
– Терпения у меня достаточно. Время шло медленно и тягостно.
Ришар пытался даже шутить.
– Я, возможно, закончу тем, что поверю в могущество
призрака, – сказал он. – Ты не чувствуешь, как что-то тревожное, беспокойное и
пугающее появилось в атмосфере этой комнаты?
– Да, чувствую, – признался Мушармен, который действительно
начал ощущать это.
– Призрак! – сказал Ришар шепотом, как будто боялся быть
услышанным невидимыми ушами. – Предположим, это действительно он трижды
постучал об этот стол, как мы ясно слышали, и он положил этот волшебный
конверт, и говорил в ложе, и убил Жозефа Бюке, и разбил люстру – и ограбил нас!
Потому что, в конце концов, здесь никого нет, кроме тебя и меня, и, если деньги
исчезнут и ни один из нас не имеет ничего общего с этим, мы должны будем
поверить в призрак, в привидение..
Как раз в это время стали бить часы на камине.
Оба директора вздрогнули. Беспокойство охватило их, но они
не понимали его причины. Пот струился по их лбам. И двенадцатый удар странно
отозвался в их ooao.
Eогда бой часов смолк, они вздохнули и встали.
– Думаю, теперь мы можем идти, – сказал Мушармен.
– Я тоже так думаю, – согласился Ришар.
– Прежде чем мы пойдем, позволь мне заглянуть в твой карман?
– Конечно! Ты должен сделать это! – сказал Ришар. – Ну как?
– спросил он Мушармена, производящего инспекцию.
– Я чувствую булавку.
– Естественно. Я уверен, что заметил бы, если кто-то
попытался обворовать нас.
Но Мушармен, чьи руки все еще были в кармане, вдруг
закричал:
– Я чувствую булавку, но не деньги.
– Не шути, Мушармен. Сейчас не время для этого.
– Посмотри сам!
Ришар быстро снял фрак. Теперь они оба схватились за карман.
Он был пуст. И самое странное состояло в том, что английская булавка была
прикреплена в том же самом месте.
Оба директора побледнели. Они имели дело с чем-то
сверхъестественным, в этом больше не было никакого сомнения.
– Призрак… – пробормотал Мушармен. Но Ришар внезапно
бросился на него.
– Ты единственный, кто прикасался к карману. Отдай сейчас же
двадцать тысяч франков! Отдай их мне!
– Клянусь своей душой, у меня нет их, – пробормотал
Мушармен, слабея и находясь очевидно на грани обморока.
Раздался стук в дверь. Мушармен пошел открывать, шагая почти
как автомат, и обменялся несколькими словами с Мерсье, явно не узнавая его и
едва понимая, что тот говорит. Затем бессознательным движением он вручил
полностью сбитому с толку Мерсье английскую булавку, которая ему больше была не
нужна.