Властелин Колец. Возвращение Государя - читать онлайн книгу. Автор: Джон Рональд Руэл Толкин cтр.№ 37

– Всех моих сил и способностей может оказаться недостаточно, - проговорил он. - Ах, если бы здесь был Элронд! Он самый старший из нас, у него куда больше сил. Но я сделаю все, что смогу.

Йомер предложил сначала отдохнуть и подкрепиться, но Следопыт отказался.

– Для этих троих, - сказал он, - особенно для Фарамира, время истекает, я должен спешить.

Он велел позвать Иорет и спросил, есть ли в доме целебные травы.

– Да, господин, - охотно пустилась она в объяснения, - но, по моим подсчетам, запасов не хватит. А где взять, я и не знаю. В эти жуткие дни все горит, все рушится, послать некого, да и куда посылать-то? Все дороги перекрыты. Я уж и не упомню, когда на рынок в последний раз приходили торговцы из Лоссарнаха! Но мы пока обходимся, чем можем, а дальше, может быть, господин решит, что делать…

– Об этом поговорим после, - остановил ее Арагорн. - Сейчас не до разговоров. Дорога каждая минута. Есть у вас ацелас?

– Что-то я про такое и не слыхала, господин, - призналась Иорет. - Я, конечно, могу пойти спросить травника, но, может, вы знаете другое название?

– В народе эту траву называют Королевским Листом, - нетерпеливо сказал Арагорн.

– А, эта! - пренебрежительно махнула рукой Иорет. - Ну, если бы ваша светлость так сразу и сказали, я бы сразу и ответила: нету у нас такой, это точно. Да что в ней проку? Я и сестрам своим, когда мы в лесу на нее натыкались, говорила: вот чудное название! Да какой же Король на такое польстится? Запах, правда, если растереть, духовитый. Но ведь запах - это больше для удовольствия, верно ведь?

– Верно, верно, - Арагорн жестом запретил Иорет продолжать. - А теперь, сударыня, если тебе дорог Фарамир, хорошо бы твоим ногам поучиться прыти у язычка и добыть мне хотя бы три-четыре королевских листочка, если они найдутся в Городе.

– А если не найдутся, - добавил Гэндальф, - придется нам с этой почтенной дамой прогуляться в леса Лоссарнаха. А Сполох покажет ей, что значит спешить.

Когда Иорет ушла, Арагорн велел женщинам согреть воды. Потом взял Фарамира за руку и прикоснулся ко лбу. Фарамир не шевельнулся. Похоже, он едва дышал.

– Совсем обессилел, - повернулся Арагорн к Гэндальфу. - Но это не от раны. Добрый знак! Если бы его поразила стрела назгула, он был бы уже мертв. Я думаю, его ранили южане. Кто вытащил стрелу? Она сохранилась?

– Вытащил я, - выступил вперед Имрахиль, - но не сохранил. Там было не до этого. Но, помнится, это была не стрела, а дротик, и он действительно походил на те, которыми пользуются южане. Рана неглубокая, и меня удивило, что у Фарамира от нее такая лихорадка. Поэтому я и подумал про крылатый ужас. Какова же, по-нашему, причина?

– Причин много, - покачал головой Арагорн. Это и усталость, и огорчение, нанесенное отцом, и рана, а самое главное - Дыхание Мрака. Он человек сильной воли, но еще до битвы долго пробыл под Тенью. Мрак медленно овладевал им, но, пока его не ранили, он держался. Мне нужно было прийти раньше!

В это время появился травник.

– Ваша светлость спрашивали о Королевском Листе, так его простолюдины называют, - важно сказал он. - На благородном наречии имя сему растению ацелас, или, если кто по-валинорски понимает…

– Я, например, - оборвал его Арагорн. - И мне все равно, будешь ли ты говорить «асеа аранион» или «Королевский Лист», лишь бы он у тебя был.

– Примите мои извинения, - поклонился травник. - Я вижу, вы сведущи в древнем знании. Но увы, сударь, мы не держим такого в госпитале, ведь здесь у нас только тяжелобольные. Насколько мне известно, в ацеласе нет особых лечебных свойств, разве что запах свежий, ну, усталость снимает… Может, правда, вы заинтересовались старинным стишком, его иногда повторяют, не понимая…

Когда дохнёт слепая тьма

И с нею смерть придет сама,

Истает луч, нахлынет боль -

Явись, Король!

Явись, Король!

Верни ушедшее дыханье

Своей целительною дланью!

Так старухи запомнили, ни складу, ни ладу… Настой из этой травы принимают от головной боли.

– Тогда, именем Короля, найди старуху, у которой поменьше знаний, зато побольше мудрости и у которой в доме найдется то, чего нет у тебя! - воскликнул Гэндальф.

Арагорн опустился на колени у ложа Фарамира, снова положил ему руку на лоб и застыл. Так прошло несколько минут. Воздух над ложем словно накалился и звенел. Все почувствовали, как Следопыт, напрягая волю, борется с чем-то; лицо у него осунулось, глаза запали. Время от времени он повторял имя Фарамира, но с каждым разом все тише и слабее, как будто и сам он уходил все дальше, окликая затерявшегося во мраке.

В этот момент в залу вбежал Бергиль. Он принес шесть листьев, завернутых в чистую тряпицу.

– Я нашел ацелас! Правда, он немного подвял: его сорвали недели две назад. Годится? - Мальчик взглянул на Фарамира и неожиданно заплакал.

Но Арагорн встал и улыбнулся.

– Годится, - сказал он. - Самое плохое уже позади. Успокойся! - Он взял два листка травы, подышал на них, потом размял в пальцах. Комната тотчас же наполнилась таким свежим ароматом, словно воздух проснулся и заискрился радостью. Потом он бросил листья в чашу с кипящей водой, и сердца тех, кто был в зале, возрадовались, когда они вдохнули запах: каждому припомнилось росистое утро в стране его юности. Арагорн выпрямился, словно ощутив прилив новых сил, и, когда он поднес чашу к лицу Фарамира, глаза его улыбались.

– Ну кто бы мог подумать! - сказала Иорет стоявшей подле нее женщине. - Трава-то, пожалуй, лучше, чем я думала. Она напомнила мне розы Имлот Мелуи, когда я была девушкой…

Прошло еще несколько мгновений, и Фарамир шевельнулся, открыл глаза и увидел Арагорна. Взгляд у него просиял, и он сказал едва слышно:

– Вы звали меня, и я пришел. Приказывайте мне!

– Вот мой приказ, - ответил Арагорн. - Вернись из страны теней, пробудись к жизни! Сейчас ты устал. Отдыхай, пей, ешь и жди меня.

– Я буду готов, повелитель, - сказал Фарамир. - Кто же будет лежать праздно, когда вернулся подлинный вождь?

– Пока прощай, - промолвил Арагорн. - Я нужен другим. - И он вышел из комнаты, сопровождаемый Гэндальфом, Имрахилем, Йомером и Пиппином.

Берегонд с сыном остались у ложа Правителя. Уже закрывая дверь, Пиппин услышал восклицание Иорет: