То, что было изображено на рубашке верхней карты, буквально
сразило меня. Весь покрывшись испариной и едва дыша, я так и застыл — у стола
на коленях.
Это был вставший на дыбы белый единорог на зеленом поле,
обращенный вправо.
Он был мне до боли знаком, хотя я не мог сказать, где видел
его прежде.
Открыв колоду, я стал рассматривать карты. Обычная колода в
стиле Таро — жезлы, пентакли, кубки и мечи. Но Старшие Козыри были иными.
Я поставил на место все ящики, стараясь не защелкнуть замок
на секретном. Потом продолжил изучение колоды.
Картинки почти как живые: люди на странных картах, похоже,
готовы шагнуть ко мне сквозь блестящую оболочку. Сами карты холодные, гладкие и
приятные на ощупь. У меня тоже были такие, вспомнил я вдруг.
Я принялся раскладывать их на столе.
На одной был изображен остроносый смеющийся человечек с
коварным и хитрым лицом и целой копной волос соломенного цвета. Костюм был в
стиле эпохи Возрождения, сочетание оранжевого, красного и коричневого: длинные
штаны в обтяжку и тесно прилегающий расшитый дублет. Я узнал его. Это был
Рэндом.
Со следующей карты на меня равнодушно смотрел Джулиан.
Длинные темные волосы и бесстрастные голубые глаза, полностью закован в белые доспехи
— не серебристые и не стальные, а словно покрытые эмалью. Однако я знал, что
они чертовски прочные и надежные, несмотря на кажущуюся декоративность и явную
изысканность. Именно этого человека я когда-то обыграл в его любимую игру, за
что он и запустил в меня стаканом с вином. Я знал его и от всей души ненавидел.
Затем возник смуглый и темноглазый Каин, одетый в черный с
зеленым отливом атлас. Темная треуголка сдвинута набекрень, длинный зеленый
плюмаж спускался ему на спину. Он повернулся в профиль, лихо подбоченясь. Носки
его сапожек загибались вверх. На поясе висел украшенный изумрудами кинжал. Этот
человек вызывал у меня двойственные чувства.
Следующим был Эрик. Красавец, что ни говори. Волосы
иссиня-черные, как вороново крыло, борода кудрявая, вечно улыбающийся сочный
рот. Обычная кожаная куртка и кожаные штаны, простой плащ и высокие черные
сапоги. На широкой красной портупее длинная серебристая сабля, в рукояти
которой светится крупный рубин. Капюшон плаща и обшлага куртки тоже отделаны
красным. Большие пальцы рук заложены за пояс; руки мощные, крупные. Пара черных
перчаток заткнута за ремень справа. Именно он — я был в этом уверен — пытался
убить меня, подстроив автокатастрофу. Я смотрел на него с некоторым страхом.
Затем возник Бенедикт — высокий, суровый, очень худой,
узколицый, но с широкой душой и великим умом. Костюм у него тоже был
оранжево-красно-коричневый, и внешне он напоминал то ли пугало с головой-тыквой
и клоком соломы вместо волос, то ли главного героя «Легенды Спящей Долины»
[4]
. У него были тяжелая крепкая нижняя челюсть, карие глаза и
каштановы, совершенно прямые волосы. Бенедикт держал под уздцы буланого коня и
опирался на копье, украшенное гирляндой цветов. Смеялся он редко. Его я любил.
Когда я открыл следующую карту, сердце мое забилось так,
словно хотело выпрыгнуть из груди.
Это был я.
Я видел себя в зеркало, когда брился, и это был тот самый
парень за зеркалом. Зеленые глаза, черные волосы, и одет в черное с серебром,
конечно же. На плечах плащ, чуть раздуваемый ветром. Черные высокие сапоги, как
у Эрика. Клинок на боку, только потяжелее и не такой длинный, как у него. На
руках — перчатки, отливающие чешуйками серебра. Пряжка под горлом в виде
серебряной розы.
Я, Корвин.
А со следующей карты на меня смотрел могучий и властный
мужчина. Мы с ним были очень похожи, только челюсть у него была потяжелее, да и
сам он был покрупнее меня, зато не так быстр. Силищей он обладал поистине
сказочной. Одет в серую с синим парадную мантию, перехваченную в талии широким
черным поясом, он стоял и смеялся. На груди — крепкая цепь, а на ней серебряный
охотничий рог. Лицо обрамлено короткой бородкой, небольшие усы. В правой руке —
кубок вина. Внезапно какие-то добрые чувства проснулись во мне, и тут же в
памяти всплыло его имя: Джерард.
Потом возник ярко-рыжий, словно в огненной короне, человек,
одетого в красные и оранжевые шелка. В правой руке он держал меч, в левой —
кубок. В глазах, той же синевы, что у Флоры и Эрика, плясали черти. Подбородок
тонковат, но его скрывала борода. Меч украшен золотой филигранью. На правой
руке — два массивных перстня, и еще один на левой: соответственно с изумрудом,
рубином и сапфиром. Это и был Блейз.
А потом возник еще один, похожий на Блейза и на меня. Черты
лица — почти как у меня, только помельче, а глаза и волосы, как у Блейза.
Безбородый. В зеленом костюме для верховой езды. Он сидел на белом коне, причем
конь на карте смотрел вправо. В этом человеке одновременно чувствовались и
сила, и слабость; предприимчивость и полная отрешенность от мира. Он и
нравился, и не нравился мне, чем-то привлекая и отталкивая. Звали его Бранд. Я
вспомнил это, лишь только взглянул на него.
Итак, я знал их всех, помнил их сильные и слабые стороны, их
победы и поражения.
Потому что все это были мои братья.
Я добыл из Флориной сигаретницы сигарету и закурил. Потом
откинулся на спинку кресла и стал размышлять о том, что успел вспомнить.
Да, это были мои братья — все восемь странных людей, одетых
в странные костюмы. Но я понимал, что именно так они и должны быть одеты, равно
как и сам я должен носить черное с серебром.
Мне вдруг стало смешно: я понял, во что одет, что именно я
купил в первом попавшемся магазинчике, когда сбежал из «Гринвуда». На мне были
черные брюки, а все три купленные мною рубашки были серебристо-серого цвета.
Куртка тоже была черной.
Я опять взял карты в руки. И передо мной появилась Флора в
платье цвета морской волны, в том самом, в каком вспомнилась мне накануне.
Следующая картинка изображала черноволосую девушку с голубыми глазами — как у
Флоры. Ее длинные волосы свисали ниже пояса, она была в черном платье, на талии
— серебряный поясок. Мои глаза вдруг наполнились слезами, сам не знаю почему.
Имя ее было Дейдра.
Потом последовала Фиона; волосы в точности как у Блейза или
Бранда, а глаза мои. Кожа жемчужно-белая. И сразу же во мне вспыхнула
ненависть.
Я быстро перевернул следующую карту, и там была Ллевелла с
зеленоватыми нефритовыми волосами и глазами, в мерцающем серо-зеленом платье,
перетянутом лиловым поясом. Выглядела она какой-то мокрой и печальной.
Почему-то я был уверен, что она совсем иная, чем мы, но тоже моя сестра.