Несколько стражников, взявшись за свисавшие с моих оков
цепи, отвели меня обратно во дворец. Я совершенно не замечал великолепия
обстановки. Я был здесь пленником и, вероятно, скоро буду либо мертв, либо
подвергнут пытке. Так или иначе, я ровным счетом ничего предпринять не мог.
Лишь проходя мимо окна, я заметил, что на дворе уже рассвело. И с удивлением
обнаружил, что испытываю полное равнодушие к бесчисленным залам, где играл еще
ребенком.
Миновав еще один длинный коридор, мы вошли в огромную
столовую. Во всю ее длину были накрыты столы, за столами сидели люди; многие из
них были мне знакомы.
Меня окружали сотни знатнейших людей Амбера в роскошных
парадных костюмах. Играла тихая музыка, горели факелы. Столы были уставлены
изысканными блюдами, но никто пока не ел.
Среди нескольких незнакомых мне людей я заметил лицо Флоры.
Потом увидел нашего менестреля, лорда Рейна. Да, именно лорда — я же сам
посвятил его в рыцари когда-то. Мы не виделись несколько столетий! Встретив мой
взгляд, он отвел глаза.
Меня усадили за огромный стол в центре зала. Стража осталась
стоять за моей спиной. Концы моих цепей прикрепили к кольцам, явно не так давно
вмурованным в пол.
Место во главе стола пока пустовало.
Женщина, сидевшая справа от меня, была мне незнакома, зато
моим соседом слева оказался Джулиан. Я не обратил на него ни малейшего
внимания, как бы весь поглощенный дамой, миниатюрной блондинкой.
— Добрый вечер, сударыня, — сказал я. — Мне
кажется, я никогда еще вас здесь не видел. Меня зовут Корвин.
Она растерянно обернулась за поддержкой к своему соседу
справа — огромному рыжему малому с усеянным веснушками лицом. Но тот вдруг
принялся нарочито оживленно беседовать с другой своей соседкой, сидевшей
дальше.
— Со мной вполне можно разговаривать, — сказал я
блондинке. — Я вовсе не заразен.
Она слабо улыбнулась в ответ:
— Меня зовут Кармель. Как вы себя чувствуете, принц
Корвин?
— У вас прелестное имя. И чувствую я себя прекрасно. Но
признайтесь: что вы, такая красивая женщина, делаете в этом мрачном дворце?
Она поспешно отпила глоток воды из бокала.
— Корвин, — сказал Джулиан, пожалуй, несколько
громче, чем требовалось, — мне кажется, дама находит тебя слишком
назойливым!
— Она сама об этом тебе поведала?
Он аж побелел от ярости.
— Хватит! Замолчи!
Я расправил плечи, нарочно загремев цепями на весь зал.
Кроме как эффекта для — я хотел проверить, насколько цепи сковывают движения.
Конечно же, свободного места почти не было. Эрик был осторожен.
— Ну-ка, братец, подойти и шепни мне на ухо, что ты там
сказал! — обратился я к Джулиану.
Братец не ответил.
Я был последним из гостей за этим столом, и теперь все ждали
выхода Эрика. И он появился.
Шесть труб пять раз звонко возвестили об этом, и Эрик вошел
в зал.
Все встали. Все, кроме меня. Стражникам пришлось поднять
меня за цепи и силой держать в стоячем положении.
Эрик слегка улыбнулся и спокойно проследовал к своему месту
во главе стола, справа от меня. Я едва мог разглядеть, во что он одет: все
скрывала тяжелая горностаевая мантия.
Эрик не сел, а продолжал стоять. Рядом с ним неслышно
появился виночерпий, и на столах тотчас же начали наполнять кубки и бокалы.
Когда вино всем было налито, Эрик поднял свой кубок.
— Да пребудем мы вовеки веков в мире, — провозгласил
он, — и да пребудет во веки веков наш Амбер!
Все подняли кубки. Все, кроме меня.
— Подними кубок! — прошипел Джулиан.
— Пошел к черту! — ответил я.
Он, конечно, не пошел, но злобно уставился на меня.
Затем я быстро наклонился и поднял свой кубок. Эрика
отделяло от меня сотни две народа, однако слышал он меня вполне хорошо. Тем
более что все время, не отрываясь, на меня смотрел.
— За Эрика, что сидит вон там, на дальнем конце
стола! — провозгласил я.
Меня почему-то никто не тронул. Джулиан тут же вылил свое
вино на пол, и все остальные последовали его примеру. А я успел выпить кубок
почти до дна, прежде чем его у меня выбили.
Эрик сел, и все тоже сели. Меня наконец отпустили, и я упал
в свое кресло.
Слуги начали обносить яствами, и я принялся за еду. Я был
голоден и ел с не меньшим аппетитом, чем остальные, пожалуй, даже и с большим,
чем многие.
Обед длился два часа с лишним, в зале все время играла
музыка. Никто больше не сказал мне ни слова, да я и сам все это время молчал.
Но мое присутствие за столом ощущалось отчетливо: на этом конце его
разговаривали значительно тише, чем в других местах.
Каин сидел дальше от меня и ближе к Эрику, справа от него. Я
догадался, что Джулиан почему-то лишен милости. Здесь не было ни Дейдры, ни
Рэндома, зато было множество других, кого я знавал когда-то и даже раньше
считал друзьями; никто из них даже не взглянул на меня.
И тут я понял, что Эрику требуется всего лишь маленькая
формальность, чтобы стать полновластным правителем Амбера.
И вскоре он своего добился.
Окончание обеда не было ознаменовано речами. Эрик просто
встал из-за стола. Вновь хрипло зазвучали трубы.
Все тоже встали, и процессия направилась в тронный зал.
Я уже понял, что будет дальше.
Эрик остановился у трона, и все склонились перед ним в
низком поклоне.
Кроме меня, конечно. Но меня все-таки заставили упасть на
колени. Силой.
Сегодня был день коронации Эрика.
В зале воцарилось полное молчание. Каин приблизился к Эрику,
держа в руках алую подушечку, на которой лежала корона Амбера. Каин преклонил
перед будущим королем одно колено и замер, протягивая корону Эрику и предлагая
взять ее.
И тут меня рывком подняли с пола и поволокли вперед. Я понял
зачем. Эта мысль поразила меня как молния. Я сопротивлялся изо всех сил. Но
меня сбили с ног и подтащили к подножию трона.
Вновь зазвучала музыка. Теперь она играла «Зеленые рукава»
[11]
. Джулиан, стоявший позади меня, провозгласил:
— Восславим же нашего нового короля! — А потом мне
на ухо прошептал: — Возьми корону и подай ее Эрику! Он сам наденет ее!