Царица царей - читать онлайн книгу. Автор: Мария Хэдли cтр.№ 45

«А может, позволить Клеопатре уничтожить римлян», — закралась Усему в голову шальная мысль. Избавившись от римской угрозы, мир снова станет прежним.

Но царица также завоевывала чужие земли. Египтяне и племя Усема издавна жили рядом, однако соседство не всегда было спокойным. Расправившись с Римом, она возьмется за остальных. И ее уже никто не остановит.

Император, по крайней мере, принадлежит к числу смертных, и он обещал выполнить свою часть сделки. Возможность добиться независимости — одна из тех причин, что выпадают раз в жизни. Такое нельзя упускать. Усем повернулся спиной к Палатинскому холму [35] и двинулся в обратную сторону. Ветер трепал плащ псила.

«Ты ни в коем случае не должен ему доверять, — раздался знакомый шепот. — Он обманывает тебя».

— Тогда и я буду лгать, — ответил Усем. Наконец-то он добрался до резиденции Августа. Заклинатель переступил порог дворца и направился к себе в комнату.

Ветер оставил Усема в одиночестве и принялся шнырять по коридорам. Он просачивался сквозь дверные щели и прислушивался к разговорам, заглядывая в глубины сердец.

Селена на цыпочках выбралась в коридор. В глазах у нее застыла настороженность, ночная рубашка почти не измялась. Ей приснился кошмар. В ее сне к ней явились родители, но тут же исчезли, бросив свою дочь на растерзание толпе александрийцев.

Она услышала какой-то шорох и замерла. Разгуливать по императорским покоям ей, конечно же, не полагалось. В Александрии она никуда и шагу ступить не могла без сопровождения няньки. К Юлии были приставлены две женщины, безотлучно находившиеся в спальне, если девочке вдруг что-нибудь понадобится. Селена же, лишившись положения царского отпрыска, пользовалась в Риме непривычной свободой. Она вжалась в стену и затаила дыхание, но опоздала.

Распахнулась дверь, и в коридоре появилась красивая улыбающаяся девушка.

— Я думала, все спят, — сказала она. — Наверное, все, кроме нас с тобой.

Девочка заколебалась, готовая броситься наутек.

— Не бойся. Я — гостья, как и ты. А ты — дочь Клеопатры, названная в ее честь, я не ошиблась? — спросила незнакомка.

— Нет. Меня зовут Селена, и я теперь римлянка, — произнесла та, слегка запинаясь. — Мои родители умерли. Я — сирота.

— От родителей не отрекаются, — улыбнулась девушка. — В тебе течет царская кровь. Не стоит испытывать неловкость. Это — исключительный дар, а не нечто постыдное. Ты — бесценна, хотя с тобой и обращаются как с пленницей.

— Неправда, — возразила Селена. — За мной вообще не следят. Я делаю, что хочу.

Хризата приблизилась к ребенку. Не следовало, чтобы Селена видела тень своего отца. В данный момент разгневанный дух Марка Антония был заперт в кабинете императора.

Вдруг в руках жрицы возник букет полевых цветов. Селена ахнула от восторга.

Спустя секунду они превратились в стайку певчих птиц с переливчатым радужным оперением. Девочку охватило томление. Буйство красок напомнило ей о родине.

Хризата жадно усмехнулась. Ничто в гадании не предвещало, что в Риме она найдет наследницу фараонов. Ребенок являлся всем тем, кем сама Хризата была давным-давно. И Хризата намеревалась вернуть себе утраченное. Селена станет недостающим звеном заклинания, которое поможет ей вызвать Гекату.

Хризата потратила много сил, чтобы вызвать из загробного мира Марка Антония, и сейчас она изрядно ослабела. Боги мертвых не одобряли подобного. Призраки обычно погружались обратно в бездну Аида, как только вызвавший переставал их удерживать. Однажды она принесла в жертву животное. Черного барана. Теперь она привязала к себе Антония лишь каплей собственной крови. Но жрица не была уверена, что этого окажется достаточно. Пока она не восстановится окончательно, без удерживающего камня не обойтись.

И Хризата оказалась буквально связана по рукам и ногам. Цветы и птицы, призванные расположить к себе девчонку, напоминали сон или колыбельную. Примитивное любовное заклятие, вздохнула жрица.

Впрочем, она и таким образом добьется желаемого. Пусть даже на это уйдет больше времени, чем хотелось бы. Кроме того, она слишком долго использовала свое новое тело… Но подобный дар должен быть добровольным, иначе магия сработает вхолостую.

— Селена, — промурлыкала она. — Они прилетели из Греции, чтобы спеть тебе. Неужели ты откажешь им?

А те открыли золоченые клювики и мелодично зачирикали.

Ветер прокрался по коридору. Птицы щебетали Селене о медовых ядах и трупах, танцующих под звездным небосводом. О медведях, встающих на задние лапы, чтобы произнести речь, и о луне, погружающейся в кровь и утопающей в ней.

Пение очаровывало, но в его глубине скрывалась чернота. Завороженная Селена медленно протянула руки к Хризате.

Сейдкона, запертая в своих покоях, внезапно насторожилась. Токи силы бушевали вокруг здания, обволакивали души, внедрялись в плоть, проникали до самых костей. Волшебство ночи и дня. Она чувствовала и то, и другое. Кто-то плел любовный приворот. Под землей копились реки холодного огня и смерти.

Ауд повернула голову к окну, но ничего не увидела.

Лишенная прялки, она не могла безошибочно разгадать роли двух колдунов в грядущих событиях. «Мужчина явился ради денег», — решила она. Египетское золото щедро текло в римскую казну. Псил получит столько, сколько сможет унести, если его услуги окажутся полезными. Женщину же привело в Рим что-то иное. Нити ее судьбы были колючими и жесткими. Хризата служила очень древней богине. Она вызывала мертвых и заставляла их вмешиваться в дела живых.

Сейдкона улыбнулась. Все не так уж плохо. Душа, чью нить перерезали в Египте, вернулась обратно. Узор на полотне мироздания изменился. Это может оказаться полезным.

Ауд впилась взглядом в узлы, стягивавшие ее запястья. Постанывая от напряжения, наблюдала, как веревки упали на пол. Тюремщики понятия не имели о ее мощи. Она — сейдкона и управляет чужими судьбами. Ей подвластны жребии смертных. Узы, которыми ее связали, — те же нити, просто иного прядения. Пальцы ведьмы вытянулись, как лапы паука, который слишком долго просидел на паутине.

Прялку спрятали неподалеку. Ауд чувствовала ее, хотя и не могла увидеть.

Она знала, что без главного орудия ей не обойтись. Если у мира и оставалась какая-то надежда, то лишь на Ауд.

Сейдкону скрутил приступ хриплого и мучительного кашля. Когда ее, наконец, отпустило, на ладонях остались красные следы. Ауд ощупала холст судьбы, проверяя крепость собственной канвы. Скверно ее здоровье, но Клеопатра приближается. А без прялки толку от Ауд не будет почти никакого.

Она открыла дверь, выбралась в коридор и побрела вдоль мраморных стен. На ходу она отодвигала нити, принадлежащие римлянам. Ее собственная судьба была переплетена с ними. Свиваясь и перекрещиваясь, она образовывала замысловатый узор. «Удивительно», — подумала Ауд. Она могла одним движением обеспечить Риму падение или взлет, оборвать старый аристократический род или основать новый. А еще — отыскать источник Хаоса.