Эффект бумеранга - читать онлайн книгу. Автор: Александр Звягинцев cтр.№ 30

– О, освященная столетиями мудрость Востока! – закатил глаза Али-хан.

Потерявшие «товарный» вид громилы уже не могли встать на ноги. Отплевывая выбитые зубы и выхаркивая кровь, они корчились на полу, с бессильной яростью и страхом наблюдая за Сарматовым. А тот опять уселся на топчан и тихонько сказал по-русски:

– Маруська, место… Нам ли с тобой бояться всякую шантрапу!..

Крыса высунула из-под топчана испуганную мордочку и по протянутой руке быстро вскарабкалась на его плечо. Громила с рыжей копной на голове со стоном перевернулся на бок и уставился на Сарматова только одним глазом, ибо второй был скрыт под фиолетовой опухолью.

– Иван рязанский, что ли? – спросил он по-русски, но с явным акцентом.

– Английский Джон я, но по-русски разумею, – ответил Сарматов.

– А-а-а, – сник громила. – Я-то думал, братушка…

– Ты кто?..

– Серб я, Станко Рубич, по кличке Ржавая Сука.

– Почему Ржавая?..

– А почему Сука не спрашиваешь?.. Ха-ха-ха!.. Прозвали так в югославской армии за то, что у меня даже на яйцах волосы рыжие. Последнее место службы и должность – капрал французского Иностранного легиона.

– Что такое «Иностранного легиона»?

– Сдвинутый, что ли? – вытаращился на него одним глазом серб. – У французов военная часть, что-то вроде спецназа. Из разного иностранного сброда набирается, которому война – мать родна, неужели не слышал?

Сарматов пожал плечами.

– А эти, – кивнул он на лежащих на полу громил. – Они тоже из Иностранного легиона?

– Из Иностранного легиона, рехнулся?!. Эти – отбросы со всего света, – ответил серб и всадил каблук в спину хрипящего жирного громилы. – Этот жирный боров – потрошитель проституток, из Бразилии. Вон тот с расквашенной мордой – садист, из кубинских гусанос. От парней Кастро бежал в Штаты, оттуда в Колумбию. Работал по мокрым делам у какого-то тамошнего наркобарона… Тот, что со свекольным носом, обожал вспарывать животы неграм в Родезии. А тот красавчик у двери – серийный потрошитель экзальтированных фрау из Германии; вон тот с рожей Квазимодо – растлитель малолетних из Бельгии. Вон тот косоглазый – гангстер, – показал серб на отрешенного китайца, не принимавшего участия в драке. – Говорит, что на Формозе он укокошил с дюжину полицейских, но, скорее всего, врет для понта.

– А ты?..

– Я-то?.. Я – дерьмо самое последнее, – ощерил рот с выбитыми зубами серб. – В России в десантном училище учился. Женился на русской. В Вуковар ее привез… Однажды зимним вечером не вовремя с полигона вернулся и застал на ней своего полковника!.. Его – в окно с пятого этажа, а ее, сучку, голую облил маслом и вывалял в перьях из подушки. Так, в перьях, по улице прогнал… В деревне моей, в Косово так было принято. За полковника срок по самое никуда впаяли… Другари через месяц побег из тюрьмы устроили… В Канаду свалил, а оттуда во Францию перебрался. Помыкался без документов и работы, не дай боже!.. Вот и пришлось, друже, капитану Рубичу наняться капралом в Иностранный легион… Пять лет молодых ублюдков учил убивать без шума и блевотины, а потом не сдержался и французскому офицеру-гомику яйца оторвал и в рот засунул. И… и стал гражданином мира. Где только меня не носило… Последний год в Гонконге вышибалой в китайском ресторане служил… А тут арабы пообещали в джунглях какую-то работу. Говорят, по специальности, а там кто их знает…

– А что тебя связывает с этими? – кивнул Сарматов на громил.

– Связался бы я с этими, если бы не на игле сидел. А у тебя, кстати, ширнуться не найдется?

– Что такое «ширнуться»? – не понял Сарматов.

– С луны свалился, твою мать? – взвился серб.

– Я из монастыря, твою мать, и такого слова там не слышал.

– Ха-ха, монах!.. А мордой на крутого бандюгу похож.

– Ну а ты свою морду в зеркале видел? – усмехнулся Сарматов. – Так что такое «ширнуться»?

– Наркоту в кровь загнать. Кайф хватаешь, и гори все синим пламенем!

– А-а…

– Ты-то, англичанин, как к арабам на крючок попал? – не унимался серб. – Вы же, бритты хитрожопые, цивилизованные, мать вашу!

Сарматов пожал плечами.

– Можешь не отвечать, – ощерился серб. – Тебя все равно зарежут. Оглянись на борова, – добавил он, кивнув за спину Сарматова.

Очухавшийся боров, нащупав на полу свой нож, встал на ноги и с утробным рыком заполосовал лезвием воздух.

– Это мы, Маруська, уже проходили! – спокойно сказал Сарматов и снова отправил крысу под топчан.

Увидев раздухарившегося борова, приободрились и остальные громилы.

Серб, с трудом встав на ноги, бросил Сарматову по-русски:

– Хоть ты и паршивый бритт, а с тыла я тебя прикрою, другарь.

– Ол райт! – кивнул Сарматов.

Оценив настрой в оживших громилах, боров с занесенным ножом прыгнул на Сарматова. Удар кулаком в физиономию с одновременным страшным ударом ногой в солнечное сплетение впечатал борова в дверь. Но у него еще хватило сил, чтобы метнуть нож. Сарматов пригнулся, и нож просвистел в нескольких сантиметрах от головы серба. Подняв его, тот размахнулся для ответного броска.

– Не торопись, Иностранный легион! – остановил его Сарматов.

Он подошел к борову и, когда тот выбросил в его сторону кулак, сделал молниеносное движение скрещенными руками. Рука борова в локтевом суставе загнулась в другую сторону, а из разорванной вены хлестнула кровь. Бункер наполнился жутким животным ревом.

– Поздравляю всех проституток Айреса! – заорал серб. – Амигос боров больше не выпотрошит ни одного их девственного брюха!..

Через минуту боров потерял сознание. Получив по зуботычине от серба, остальные громилы вжались в стены и больше не помышляли о нападении. Сарматов вырвал у серба нож и, сломав его о колено, опустил обломки в решетку стока воды.

– Ты не прав, бритт, – осудил его серб. – В такой благородной компании нафт лучше иметь под рукой.

И тут на середину бункера выпрыгнул тот, которого серб назвал гангстером с Формозы. Размахивая непонятно откуда взявшимся нунчаком, китаец стал приближаться к Сарматову.

– Ли Фан, гроза Тайбея, сейчас укокошит русского! – глядя в экран монитора, воскликнул Махмуд. – Я готов поставить на китайца тысячу против одного бакса. Ему хватит минуты, чтобы русская свинья осталась без скальпа.

Али-хан вопросительно посмотрел на Юсуфа, тот кивнул головой.

– Принимаю твой вызов, брат Махмуд, – сказал Али-хан. – Но при условии, что скажешь, за что ты ненавидишь русского?

– Он успел искалечить троих моих родственников, а остальные, которые никогда никого не боялись, боятся его… Китаец сейчас прикончит русского и успокоит пылающее ненавистью сердце Махмуда.