Деньги в банке - читать онлайн книгу. Автор: Пэлем Грэнвил Вудхауз cтр.№ 23

За последние несколько дней Джеф не раз беседовал с Энн и утвердился в мысли, что сладкие речи — метод, который следует использовать и впредь. Он перешел на бег и начал сладкую речь, едва оказавшись на расстоянии окрика.

— Так вот вы где! — воскликнул он. — Я-то думал, что буду вас долго и мучительно искать, а в конце концов найду у миссис Корк, с блокнотом, куда вы записываете ее нудные воспоминания о слонах.

Энн посмотрела на него тем удивленным, пристальным взором, который запомнился Джефу с их первой встречи.

— Странно, — сказала она. — Когда вы побежали, мне показалось, что я вот-вот вспомню. Уверена, что видела вас прежде.

— И, когда я побежал, картина воскресла в памяти?

— Только на секунду, и тут же снова пропала.

— Мне еще пробежаться?

— Не трудитесь. Пустяки.

— Ну нет. Вы лишаете себя одного из прекраснейших воспоминаний. Для большинства людей увидеть меня впервые — целая жизненная эпоха. Они переживают это мгновение снова и снова, чтобы подбодрить себя в трудный час. Скажите, теперь, когда у вас было время подумать, вы по-прежнему убеждены, что не бывали в милом Люцерне?

— Убеждена. Он и вправду такой милый?

— Еще бы! Прелестный, синий, полный зачарованных туристов с Бедекерами под мышкой.

— Если он так хорош, я бы вряд ли его забыла. Особенно если бы встретила вас.

— Верно. Осталось предположить, что мы встречались в прежнем рождении.

— Это будет великий день, когда я вспомню.

— День ликованья, — кивнул Джеф.

Совесть укоряла его, что все это очень похоже на треп, а он дал зарок не трепаться в день избавленья от мисс Шусмит. Однако, убеждал он себя, он не треплется, хотя внешне это очень похоже. Когда любишь девушку всеми фибрами души, это уже не треп. Очень просто, если хорошенько подумать, убеждал он свою совесть, и совесть отвечала: «Очень!».

Энн повеселела. Она уже замечала, что веселеет в обществе Джефа. Никто вот так сразу не пробуждал в ней столь живую симпатию, как будто кто-то рассказал ему про ее интересы и любимые книги. Она честно признавалась себе, что ее огорчение было отчасти вызвано его внезапным отъездом.

— Куда вы исчезли на целый день? — спросила она. — Я боялась, что вы пресытились угубианской пищей и пропали совсем.

— Нет, нет, — отвечал Джеф. — Я давно возвысился духом и не замечаю, что ем. Я был в Лондоне. Привез вам коробку шоколадных конфет.

— Какое благородство! Здесь они, конечно, под строжайшим запретом.

— Догадываюсь. Придется вам есть у себя в спальне. Я встану в коридоре и буду нести дозор. Это напомнит вам Роудин.

— Я не училась в Роудине. Как пишут в «Кто есть кто», мне дали домашнее образование. Так вы были в Лондоне. Что вас туда увлекло?

Джеф без запинки ответил, что должен был приглядеть за делами в конторе. Труднее был вопрос, преследовавший его с тех пор, как миссис Моллой сообщила, что знает Тайну Поместья Шипли — рассказывать об этом Энн или хранить молчание.

Лорда Аффенхема безусловно следовало предупредить, но пришлось бы сознаться Энн, что он ее обманул, а никто не знает, как девушки могут на это отреагировать. Джеф решил, что лучше пока молчать.

— Как вы провели день? — спросил он.

— Не очень.

— Не говорите, что ваша грымза заставила вас работать в такой день.

— Только до ланча.

— Тогда у вас был приятный, в меру возможности, день.

— Почему «в меру возможности»?

— Потому что без меня.

— Ясно. Нет, у меня не было даже того сравнительно приятного дня, который бывает у девушек, лишенных вашего общества. Дядя Джордж очередной раз воспарил мыслью, и вышла куча неприятностей. Собственно, я угодила в переплет.

Она умолкла и зажмурилась, вспоминая. Джеф не обнял ее за талию и не привлек к себе, однако едва не надорвался, борясь с собой. Впервые он понял, что в грубом совете лорда Аффенхема есть здравое зерно.

— Скажите, — нежно проговорил он, — в мое отсутствие на дядюшку снизошло новое озарение?

— Да. Он решил, что спрятал бриллианты в голове антилопы — ну той, что в кабинете у миссис Корк.

— Какая ерунда!

— Почему? Как раз такое хитрое место он мог выдумать.

— Когда он прятал бриллианты, этого отсеченного образчика африканской фауны еще не было. Антилопа появилась здесь об руку с миссис Корк.

— А, понимаю. Нет, это не жертва миссис Корк, она живет здесь с самого моего детства. Ее подстрелил дедушка.

— Он тоже был охотник?

— Могучий и безжалостный. Гроза антилоп.

— Трудно быть антилопой, — задумчиво проговорил Джеф, — ни минуты покоя. Воображаю, как они утешали друг дружку тем, что дедушка не вечен. «Когда-нибудь, — говорили они, — он преставится, и мы отдохнем». И вот, он отходит в мир иной, но является миссис Корк.

— Горькая правда.

— Поневоле задумаешься, а?

— Только об этом и думаю.

— Вас это печалит?

— Невыносимо.

— И меня. Давайте попробуем забыть о грустном. Где мои таблички? Я должен записать для памяти: посмотреть в голове у антилопы.

— Вы не побоитесь зайти к миссис Корк и шарить в чучелах?

— Конечно.

— Неужто вы, Эдеры, совсем не знаете страха?

Энн снова расстроилась. Когда днем она предложила Лайонелу совершить этот дерзкий подвиг, тот наотрез отказался приближаться к тетушкиной берлоге. Он знал про бриллианты и горячо желал, чтоб они нашлись, поскольку, подобно большинству современных молодых людей, предпочел бы состоятельную жену, но не хотел рисковать даже ради самых радужных перспектив. Энн, девушка храбрая, презирала трусливых мужчин.

На мгновение она подумала, что, может быть, дядя прав насчет Лайонела. Она тут же отбросила эту мысль, но в душе остался неприятный осадок.

Готовность Джефа ринуться навстречу опасности невольно заставила Энн сравнить молодых людей, и сравнение, как уже говорилось, ее расстроило. Всегда неприятно, если желанные качества оказываются не у того, у кого нужно.

— Можете не трудиться, — сказала она. — Я уже проверила.

— Вы?

— Я.

Джеф почувствовал, что вправе немного обидеться. Вообразите средневекового рыцаря, который прискакал спасать деву от дракона и слышит, что она уже прибила чудище прялкой.

— Так не годится, — сказал он. — Грубую работу надо оставлять мне.

— Вас рядом не было.

— Вы же знали, что я вернусь. Вы должны были сказать себе: «Он вернется, когда в полях забелеют маргаритки». По вашему невеселому виду я могу заключить, что бриллиантов там не было?