Божество реки - читать онлайн книгу. Автор: Уилбур Смит cтр.№ 15

По-прежнему ухмыляясь, Расфер поворачивал дубинку, и цепочка кожаных узелков погружалась в лоб Алиды. Череп начал менять форму. Сначала мне показалось, что зрение сыграло со мной злую шутку от напряжения, а потом я понял: ее голова действительно сжимается и вытягивается в петле. Крики уже не прекращались, бронзовым клинком пронзая мое сердце. Казалось, это будет продолжаться вечно.

Потом череп раскололся. Я слышал, как кости его затрещали, будто раздавили орех, и ужасный вопль оборвался. Тело Алиды обмякло в руках Расфера, и сердце мое переполнилось горем и отчаянием.

После паузы, которая показалась мне вечной, вельможа поднял мою голову и посмотрел в глаза. С печалью и сожалением он сказал:

— Ее больше нет, Таита. Она была дурной девочкой и сбила тебя с пути истинного. Мы должны сделать так, чтобы это никогда больше не повторилось. Нужно защитить тебя от будущих соблазнов.

Он снова дал знак Расферу, и тот, схватив обнаженное тело Алиды за ноги, потащил его на прибрежную террасу. Ее раздавленный череп со стуком бился о каменные ступени, а волосы потоком текли за ней. Одним движением мощных плеч Расфер выбросил ее далеко в реку. Бессильные конечности взметнулись в воздухе, и она, перекувырнувшись, упала в воду и быстро утонула. Веер волос ушел в глубину, словно опускающиеся под воду плети водорослей.

Расфер отвернулся и пошел в противоположный конец террасы, где двое его людей раздували огонь под жаровней с раскаленными углями. Рядом с жаровней на деревянном подносе лежал полный набор хирургических инструментов. Он осмотрел их и удовлетворенно кивнул. Затем вернулся и сказал, поклонившись, вельможе:

— Все готово.

Господин отер слезы с моего лица, а потом поднес палец к губам, словно хотел вкусить мою печаль.

— Пойдем, милый красавчик, — прошептал он, поднимая меня на ноги и выводя на террасу. Я был настолько убит горем и ослеплен слезами, что не почуял опасности до тех пор, пока стражи не схватили меня. Они бросили меня на землю и прижали мои руки и ноги, расставив их в стороны. Только голова оставалась свободной.

Господин встал на колени у моей головы, а Расфер опустился между раздвинутых ног.

— Ты больше никогда не сможешь совершать дурных поступков, Таита, — сказал мой господин. Только тогда я заметил крошечный бронзовый скальпель в огромной лапе Расфера. Вельможа Интеф кивнул ему, и он схватил меня и тянул до тех пор, пока мне не почудилось, что он вытаскивает из меня внутренности через пах.

— Какая хорошенькая парочка яичек! — ухмыльнулся Расфер и показал мне скальпель, поднеся его к моим глазам. — Скоро я скормлю их крокодилам, так же как и твою подружку. — И поцеловал лезвие.

— Пожалуйста, мой господин, смилуйтесь… — Мои мольбы перешли в резкий вопль, когда Расфер резанул клинком. Мне почудилось, будто раскаленный вертел вонзился в живот.

— Попрощайся с ними, красавчик. — Расфер поднял мешочек бледной сморщенной кожи с жалким содержимым. Он уже собирался встать и выбросить его в реку, но вельможа остановил.

— Ты не закончил, — тихо сказал он Расферу. — Я хочу, чтобы ты сделал все.

Расфер уставился на него, не понимая приказа, а затем начал смеяться, да так, что его огромное брюхо затряслось.

— Клянусь кровью Гора, — орал он сквозь смех, — теперь нашему красавчику придется писать на корточках, как девчонке! — Снова резанул скальпелем и заржал, поднимая в руке маленький гибкий пальчик, который когда-то был самой интимной частью моего тела.

— Брось, парень, тебе будет легче ходить без такой тяжести промеж ног. — Спотыкаясь от смеха, он отправился было к террасе, чтобы выбросить в реку, но вельможа снова резко остановил его.

— Отдай мне, — потребовал он, и Расфер послушно положил кровавые останки моего мужского достоинства в его ладони. Несколько мгновений тот с любопытством разглядывал их, а потом обратился ко мне:

— Я не настолько жесток, чтобы лишить тебя столь прекрасных украшений, мой милый. Я прикажу забальзамировать их, и, когда они будут готовы, их прикрепят на ожерелье из жемчуга и лазурита. Это будет мой подарок тебе к празднику Осириса. В день твоих похорон можно будет положить их в могилу вместе с тобой, и, если боги будут добры к тебе, ты сможешь воспользоваться ими в загробной жизни.

Ужасные воспоминания прекратились в тот момент, когда Расфер остановил кровотечение, облив рану кипящим лаком для бальзамирования, и от невыносимой боли я погрузился в благословенное забытье. Но теперь Алиды не было, и вместо кастрационного ножа Расфер размахивал кнутом из гиппопотамовой кожи.

Бич этот, длиной в сажень, у основания был шириной с руку Расфера, а на конце сужался до толщины мизинца. Я сам видел, как он плел его, срезая грубую подложку с внутренней стороны, пока кожа не заблестела. Время от времени взмахивал им в воздухе, чтобы проверить ухватистость и гибкость, и не остановился до тех пор, пока кнут не начал разрезать воздух с визгом и воем ветра пустыни, зажатого холмами Лота. Кнут этот был цвета янтаря — Расфер любовно отполировал кожу так, чтобы она блестела как стекло. Гибок он был настолько, что сгибался в круг в медведеподобных лапах палача. Он специально позволил крови сотен жертв высохнуть на его кончике, чтобы тот покрылся матовым блеском, не лишенным определенной красоты.

Расфер владел этим инструментом, как художник. Резким и легким ударом оставлял яркую красную полосу на нежной молоденькой коже, не повреждая ее, но удар этот обжигал, как укус скорпиона, и жертва начинала выть и извиваться от боли. Но мог также дюжиной свистящих ударов содрать кожу и мясо со спины человека, обнажив его ребра и хребет.

И вот теперь он стоял надо мной и, ухмыляясь, гнул в руках длинный бич. Расфер любил свою работу и ненавидел меня со всей силой, какую только могли породить зависть и ощущение моего превосходства, основанного на уме и красоте.

Вельможа Интеф погладил мою обнаженную спину и вздохнул.

— Ты иногда так коварен, мой милый. Пытаешься обмануть того, кому обязан быть верным до гроба. Кому ты обязан самим своим существованием. — Он снова вздохнул. — Почему ты заставляешь меня заниматься такими неприятными вещами? Тебе следовало бы знать, что бесполезно обращаться ко мне с такой просьбой и вступаться за двух молодых глупцов. Это смехотворная попытка, но мне кажется, я понимаю, почему ты сделал это. Ребяческое сочувствие — одна из многих твоих слабостей, и в один прекрасный день оно может стать причиной твоей гибели. Однако временами это несколько забавляет и даже умиляет меня, и я был бы готов простить тебя, если бы мог посмотреть сквозь пальцы на то, что ты чуть было не обесценил порученный тебе товар. — Он повернул мою голову так, чтобы я мог ответить ему. — За это ты будешь наказан. Ты понимаешь меня?

— Да, мой господин, — прошептал я и попытался разглядеть кнут в руках Расфера. Однако вельможа Интеф снова повернул меня к себе и обратился к палачу:

— Половчее, Расфер, не порань кожу. Я не хочу испортить такую великолепную чистую спину. Для начала хватит и десяти ударов. Считай вслух.