37 девственников на заказ - читать онлайн книгу. Автор: Нина Васина cтр.№ 51

— Не перебивай. Знаю, и все.

— Аквиния, дорогая, — вступила моя мама, — вы ошибаетесь, уверяю вас! Ваш бывший муж не мог подарить маленькой девочке такую дорогую вещь; я все обыскала в доме — у нас нет этих бриллиантов, клянусь!

— Никто не говорит, что они у вас в доме.

— Даже если ему казалось, что моя дочь слишком восторженна, слишком покорена, — не слышит ее мама, — я уверена, она не позволяла себе ничего плохого! Я воспитывала ее в лучших традициях целомудрия, я отдала ее воспитанию все силы, всю свою молодость. Да вы знаете, чего мне это стоило — одной воспитывать дочь?!

— Извините, а что это за традиции целомудрия? — заинтересовалась Анна-бель. — В каком возрасте вы объяснили дочери разницу между мальчиком и девочкой?

— Что? — очнулась мама от упоения собственным самопожертвованием. — Какую разницу?

— Все понятно, — кротко вздохнула Анна-бель.

Лицо мамы пошло пятнами.

— Не волнуйся. — Я погладила ее по руке. — Мне все и в подробностях объяснил Богдан. И еще, отчего начинаются месячные и как нужно предохраняться.

Получилось жестоко, но сил выслушивать мамины восторги и жалобы о своей нелегкой доле родительницы уже не было.

— Я так и думала, — кивнула Аквиния.

— Вы не смеете! — вскочила мама, опрокинув стул. — Я вам тут не позволю!.. — Она выбежала из комнаты.

— Давайте закончим с делами, — бесстрастно предложила Аквиния.

— Откуда вы знаете, что Богдан пообещал бриллианты мне?

— Знаю, — повторила Аквиния.

— Да откуда же? Насколько я поняла, вы не общались с ним после развода. Вы слышали, как он это говорил?

— Она видела, — с усмешкой подсказала Анна-бель. — Ви-де-ла.

— Видела? Как это?..

— Она видела тебя голой в камушках, — понизила голос Анна-бель, покосившись в сторону коридора. — Она видела, что сказал Богдан. — В меня опять уставился ее веселый глаз сквозь трубочку из ладони.

— Я умею читать по губам, — подтвердила Аквиния. — Я почти десять лет работала в приюте для детей-инвалидов.

— У меня их нет, — развела я руками. — И, как ни странно это звучит, я искала вашу дочь, хотела ее увидеть и поговорить.

— Зачем? — напряглась Анна-бель.

— Я хотела сказать ей, что Богдан скучает, что бриллианты, конечно, принадлежат ей.

— Он и сам мог это сказать, — усмехнулась Анна-бель. — Дочь посещала его вопреки моим запретам.

— Значит, Аквиния желает, чтобы я нашла это ожерелье для дочери Богдана?

— Желаю, — кивнула Аквиния. — Это семейная реликвия; нам с ним Бог детей не дал, но мой младший сын…

— Прекрати, — лениво попросила Анна-бель.

— Мой младший, — повысила голос Аквиния, — обручен с Людочкой.

— Очень смешно. Он совсем не говорит по-русски.

— Они переписываются. В будущем месяце Лю-дочка приедет в Америку. Мой сын наполовину ирландец, он красив и смел, от него трудно отказаться.

Покопавшись в кармане длинной кофты, Аквиния достала что-то похожее на портсигар, раскрыла его, и я имела счастье минут пять рассматривать небольшие фотографии огненно-рыжих и совершенно неотразимых сыновей Аквинии с такими правильными чертами лица, что закрадывалось подозрение, не покрасила ли она парочку бюстов каких-нибудь известных греков.

— Счастливые молодожены средних лет из них вряд ли получатся, — умерила ее восторг Анна-бель. — Моей дочери тридцать восемь — в таком возрасте не бросаются бездумно в замужество, потому что уже не имеют терпения и оптимизма малолеток.

— Анна-бель, а чего вы от меня хотите?

— Не слушай ее, она меркантильная дура, — тут же отреагировала на мой вопрос Аквиния.

— Значит, ты, желающая, чтобы моя дочь через месяц приехала на смотрины к твоему сыну в ожерелье за полмиллиона — не меркантильная, да? И еще хочешь сказать, что, лелея в душе надежду на этот идиотский брак сорокалетних переростков, на их внуков, ты не дура?

— Я родила своего старшего в сорок пять, и все было в порядке! Я хочу, чтобы семейная реликвия…

— А я чуть не сдохла от кровотечения при родах в тридцать шесть и повторить мой подвиг дочери не позволю!

— Тихо! — Я подняла руки. — Пусть Анна-бель ответит, что ей от меня надо.

— Мне нужен нож, который нельзя забрать с пола, пока не найден убийца.

— Какой еще убийца?

— Разве твоя мама не объяснила тебе, что Богдана убили?

— Зачем его нужно было убивать?

— Это может знать только тот, кто убил, — логично заключила Анна-бель.

— Это все ерунда, — отмахнулась Аквиния. — Предрассудки. Иди и забери этот нож с пола, кто тебе мешает? — Она повернулась ко мне и объяснила: — Наследники какого-то Купина, проживающие в Таиланде, обещали ей кучу денег, если она согласится продать три ножа Богдана. Оказывается, это ножи из коллекции, даже футляры сделаны известным мастером. Они написали письмо, прислали приглашение…

— Я сама расскажу!

— А эта дура!..

— Заткнись! Я сама расскажу. — Анна-бель постучала по столу ладонью, привлекая мое внимание. — Я поехала туда. Все было шикарно. Представь: это очень богатая русская семья — отели на побережье, яхты, казино. Один из них, Матвей, мне очень понравился, очень. Он на пять лет моложе, но выглядит шикарно, мы с ним отлично смотримся. И я по глупости рассказала, что одним из ножей был убит мой бывший муж. Матвей сначала только улыбнулся — сказал, это ничего, нож специально приспособлен для убийства, а потом я случайно проговорилась — назвала имя этого ножа — Мудрец. Он даже в лице изменился: “Не может быть! Если его убили, то только ножом Ай!” Нет, его убили Мудрецом, — настаивала я. И доупиралась: оказывается, если эти освященные ножи были использованы не по назначению, любому, нарушившему их местоположение после этого, грозит страшное проклятие!

— Ерунда, — повторила Аквиния.

— А вот и не ерунда! Человек из органов, который держал этот нож у себя как вещественное доказательство почти месяц, — он и потом не хотел его отдавать, я жалобу писала! — превратился в настоящую жабу!

— Ты говорила раньше, что в бегемота, — заметила Аквиния.

— Какая разница? Он за пару лет достиг такой степени ожирения, при которой уже показывают свой живот и задницу за деньги в цирке или идут в борцы сумо!

Я закрыла глаза, стараясь справиться с гулом внутри моей головы.

— Ее мать, — понизила голос Аквиния, — сдвигает этот нож каждые две недели, протирает паркет и кладет обратно.