Соблазненная подлецом - читать онлайн книгу. Автор: Луиза Аллен cтр.№ 33

Эйврил слегка всхлипнула. Гнев, возможно, или разочарование.

— Если вы настаиваете на таком решении, я должен ехать с вами. Брэдон захочет вызвать меня на дуэль.

Это дело чести.

Должно быть, он привлек ее к себе, не понимая, что делает. Чувства переполняли его.

— Я не намерена говорить ему, кто вы. Эта миссия, полагаю, должна остаться в тайне. Я не могу представить, что в свете откажутся раструбить на всех углах, что кузен адмирала был вовлечен в государственную измену и разоблачен французом. Вы думаете, я хочу этой вашей чванливой дуэли? Что, если вас убьют?

— Убит буду не я один. Говорю это без всякого чванства.

— Ха! — Она тряхнула головой. — А если вы убьете моего жениха? Эта дуэль, вы думаете, поможет сохранить все в секрете? Вы погубите меня, но чего ради? Ради своей собственной чести — не моей.

— Черт побери, Эйврил! — То, что она сказала, было правдой. И если она продолжит настаивать на своем безумном решении, ему придется отойти в сторону. — Но что вы будете делать, если он отвергнет вас?

— Я не знаю. — Она смотрела на него, лицо ее было резко очерчено тенями в серебристом лунном свете. Люк увидел, что она закусила губу, почувствовал, что она вздрогнула от страха в его руках. Но потом взяла себя в руки. — Он не поступит так. Не поступит.

— Он может так поступить, очень даже может. И тогда ваша жизнь будет разрушена. Подумайте о скандале, который разразится. Куда вам идти тогда?

— Я не знаю. — И снова ее охватила дрожь. Смелость оставила ее перед лицом опасности того шага, который она собиралась сделать. — Мне кажется… я всегда могу вернуться домой.

— Или стать моей любовницей.

Говоря это, Люк знал, что именно на это он и надеется. Он желал ее, и у нее был выбор прежде, чем Брэдон отвергнет ее.

Она могла вернуться в Индию, вновь совершив опасное трехмесячное плавание, преследуемая позором, и там, лишенная всякой поддержки, попытаться найти себе менее разборчивого мужа или и вовсе стать одной из женщин сомнительной репутации.

— Вашей любовницей? — Мгновение она, казалось, не понимала этого слова, но затем все ее тело содрогнулось от негодования. — Вы… вы — мерзавец! Я не кажусь вам достаточно удобной для женитьбы, но вы готовы содержать меня для развлечения! — Она попыталась вывернуться из его рук. — Отпустите меня немедленно…

Люк ослабил объятия, боясь повредить ей, но не настолько, чтобы она могла освободиться. Затем прижал ее к своей груди, одна ладонь его легла ей на спину, другая коснулась волос, он поцеловал ее.

Он убеждал себя, что это нужно, чтобы прекратить сцену, которая может привлечь в сад прочих людей. Эта рациональная мысль занимала его достаточно долго, он почувствовал губами ее плотно сжатые губы и проник в них языком, как будто проникая в девственное тело. Это неправильно, это восхитительно — это рай. От нее исходил вкус вина, фруктов и женщины, он тонул в ней, пока она не извернулась, ударив его коленом. Если бы ей не помешала юбка, удар пришелся бы в пах, но колено ударило его в бедро, поцелуй был прерван.

— Как вы посмели… — произнесла она ослабевшим голосом, у нее подогнулись колени.

Люк оперся на постамент статуи рядом с ним и хотел извиниться. Но затем он увидел ее лицо в лунном свете. Ее глаза были широко раскрыты, губы приоткрыты, лицо выражало не страх женщины, подвергшейся насилию, но муку страсти и нерешительности. Ей, как и ему, этот поцелуй принес терзающую тоску, страх и волнение.

— Вы цените честь и правду, — сказал Люк, не обращая внимания на ее слова. Если он прав, ее слова обращены скорее к ней самой, нежели к нему. — Так скажите мне, что вы не желаете моих поцелуев. Скажите, что не хотите быть моей любовницей. Заставьте меня поверить вам.

— Самовлюбленный дьявол, — прошептала она.

— Смелей, скажите мне это. Намного проще, чем признаваться Брэдону в том, что было на острове.

— Так не должно быть. Это грех, если это так.

— Я просил сказать правду, а не читать мораль, — сказал он и увидел, как Эйврил вздрогнула от этой резкости.

— Да! — бросила она ему. — Да, я хочу быть вашей любовницей. Да, я хочу отдать вам свою девственность. Вам легче теперь? Должно быть, легче, потому что я разбита.

И сейчас в ее всхлипывании кроме гнева звучало горе.

— Эйврил… — Вожделение отхлынуло от него так же быстро, как и пришло, опустошив его. — Эйврил.

Он поднял руку, чтобы коснуться ее щеки. Он не мог взять ее девственность и знал это. Если существует даже самая малая вероятность того, что ее брак состоится, ему следует оставить ее нетронутой. И как только могло случиться, что он стал так заботиться о ее судьбе?

Он провела пальцами по завиткам волос вокруг ее ушей и услышал ее легкий вздох, который можно было расценить положительно, и все прежние чувства тотчас вернулись к нему. Нежность, желание и осознание того, что она с ним здесь.

— Вы отправитесь в Лондон, и вы будете смелой и честной. Если Брэдон не примет вас с распростертыми объятиями, он совершенный кретин.

Он не мог воспользоваться ее невинной страстью, но он мог заставить неизбежное произойти должным образом.

— Я бы не хотела выходить замуж за кретина, — сказала она, принужденно рассмеявшись. — Я надеюсь, он хороший, добросердечный человек, который простит меня за все и постарается стать мне добрым мужем. Я надеюсь, что почувствую это, когда он будет прикасаться ко мне.

Люк привлек ее к себе и склонился над ней.

— Нет, — прошептала Эйврил.

— Позвольте мне заняться с вами любовью, Эйврил. Только один раз. Я клянусь, перед ним вы предстанете девственницей.

А потом, когда Брэдон укажет ей на дверь, она будет знать, к кому идти.

Она подняла к нему лицо, исполненное страстью, без малейшего признака гнева.

— Вы можете сделать так?

— Я могу сделать так, что вы испытаете наслаждение, и никакая опасность не коснется вас, если доверитесь мне.

«Это не во вред, — утешал он свою совесть. — Все прочее совершит с ней другой мужчина».

— Здесь? Но…

— Здесь, — он повел ее в беседку вдали от дома под склоном холма, — здесь.

Она доверяла ему. Рисковала лишь добродетелью, но не жизнью, которую он, и Эйврил это знала, будет защищать ценой своей жизни. Люк просил стать его любовницей и целовал ее, у нее кружилась голова от желания, он — последний человек, которому она могла отдать себя. И все же у нее не было воли отказать ему. Или она не могла отказать самой себе?

Он привлек ее на широкую скамью и поцеловал медленно, лишая способности рассуждать, и все, что осталось от мира, было его тепло, его сила, ласки его губ и ладоней.

Простое платье с вырезом на груди не стало препятствием для умелых пальцев, скользнувших под кружевную отделку, чтобы обхватить ее соски. Он сжимал их между большим и указательным пальцами, пока она изнемогала, тяжело дыша, потрясенная наслаждением. Словно искусительная игра, в которой пальцы протянули горячие марионеточные нити к пульсирующей горячей точке в низу ее живота. Эйврил со стоном припала к его рту, и он ласкал ее язык своим, будто успокаивая, но эта ласка только подлила масло в огонь желания.