Марианна в огненном венке. Книга 2 - читать онлайн книгу. Автор: Жюльетта Бенцони cтр.№ 14

К сознанию соучастия в трагедии, которая, однако, была ей чуждой, примешивалось беспокойство о ее потерянных друзьях. Если Язон и она позволят и дальше уносить себя этому человеческому потоку, они окажутся за Москвой и потеряют всякую надежду встретить когда — нибудь Жоливаля, О'Флаерти и Гракха. Решив любой ценой добраться до Красной площади и дворца Ростопчина, они проскользнули в течение, направлявшееся к первому мосту через Москву — реку, чтобы хотя бы попасть на другой берег.

— Можно будет пробраться на площадь через одну из поперечных улиц, сделав обход. Главное, выбраться из этой массы солдат, — сказал Язон.

Но на другом берегу толкучка была еще больше.

Марианна и Бофор оказались зажатыми у скрещения двух мостов. В этом месте в Москву — реку впадала Яуза, и по мостам шло движение через обе реки. Как один, так и другой буквально кишели отступающими. На мосту через Яузу первые лучи солнца позволили беглецам узнать графа Ростопчина. В военном сюртуке с громадными золотыми эполетами он стоял там с нагайкой в руке, подгоняя ею проходивших, крича как одержимый, чтобы заставить их идти быстрее. Он пытался освободить проход, и Марианна вскоре поняла зачем, увидев приближающуюся среди приветственных возгласов группу генералов на великолепных лошадях.

В белых и темно-зеленых доломанах и больших треуголках с белыми или черными султанами, они окружали тучного старика на маленькой серой лошадке, которого они охраняли не то как святыню, не то как пленника.

Это был человек с приветливым лицом, но грустным взглядом, неприхотливо одетый в старую военную тужурку без знаков отличия, с фуляровым платком вокруг шеи, с глубоко надвинутой на седые волосы обшитой галуном фуражкой. Возбужденная толпа горланила:

— Кутузов! Кутузов!..

И Марианна поняла, что она видит знаменитого фельдмаршала, былого врага юного Бонапарта, того, кого царь Александр, не любивший его; только две недели назад призвал из провинциального изгнания и в ком Россия видела человека ее судьбы и последнюю надежду.

Вся ли Россия? Пожалуй, нет, ибо, когда главнокомандующий приблизился к мосту, где стоял Ростопчин, граф как таран пробился к нему и с дикой злобой начал поносить фельдмаршала, несмотря на усилия двух генералов, пытавшихся заставить его замолчать. Пришлось оттащить его силой, тогда как он кричал, что Кутузов просто предатель, трусливо бежавший и оставляющий город, который он обещал защищать… Обвиняемый только пожал тяжелыми плечами, отдал сквозь зубы короткий приказ и продолжал движение, окруженный свитой.

Позади них Язон, благодаря своему росту возвышавшийся над толпой, заметил просвет и, схватив Марианну за руку, увлек ее туда.

— Живо! — воскликнул он. — Самый момент пробиться. Мы сможем попасть на ту улицу.

Они бросились вперед, цыганка за ними. Но дорогу им преградил отряд конных казаков, остановившийся у входа в большой монастырь. Офицер спрыгнул на землю и разговаривал со стоявшим у двери старым бородатым попом, мрачным и нахохлившимся, как ночная птица.

К несчастью, прорвавшаяся на этот берег толпа оттеснила казаков, и Марианна, которую Язон резко толкнул вперед, чтобы она не попала под копыта лошадей, сильно ударила попа и наступила ему на ногу.

Взвизгнув от боли и возмущения, да еще увидев, что обидчиком была женщина, тот оттолкнул ее, но офицер яростно схватил молодую женщину за руку, крича что-то непонятное, но, видимо, приказывая ей на коленях просить прощения. В то время как два казака удерживали бросившегося ей на помощь Язона, она отчаянно отбивалась от офицера, как вдруг они оказались лицом к лицу… Это длилось не более мгновения, но они узнали друг друга.

— Чернышев! — выдохнула Марианна.

Это был действительно он! Такой же белокурый, такой же привлекательный и элегантный, несмотря на пятна крови и грязи, покрывавшие его темно-зеленый доломан, с которого исчез орден Почетного легиона. Да, это был соблазнительный, смущающий граф Чернышев, царский шпион, любовник всех парижских красавиц, хотя в этом воине с диким выражением лица трудно было узнать беспечного соблазнителя, который всюду умудрялся собирать секреты французской империи… Но, вспомнив о том, что произошло во время их последней встречи, Марианна попыталась вырваться из тисков его руки.

Напрасные усилия! Она помнила, что эти тонкие белые пальцы могут быть твердыми как сталь. К тому же у него ни на секунду не возникло сомнений, кому принадлежит это прекрасное лицо с расширившимися от страха глазами.

— Да ведь это моя княгиня! — воскликнул он по-французски. — Самое ценное из всего моего добра. Сказочный изумруд бедного погонщика верблюдов из Самарканда. Клянусь Казанской Божьей Матерью, этого неожиданного появления как раз и не хватало мне, чтобы поверить, что Бог по национальности русский.

И прежде чем Марианна успела стряхнуть оцепенение, охватившее ее при этой роковой встрече, Чернышев крепко обнял ее и прижался к ее губам в страстном поцелуе, который вызвал восторженные восклицания у его людей, а у Язона — крик ярости.

— Оставь ее! — закричал он, отбросив всякую осторожность. — Грязный казак! По какому праву ты смеешь касаться ее?

Вопреки всякому ожиданию Чернышев отпустил Марианну и подошел к тому, кого удерживали казаки.

— Я имею право, мне кажется, трогать то, что мне принадлежит, — высокомерно заявил он. — Что касается тебя, мужик, кто позволил тебе обратиться ко мне?

Ревность? Ты тоже ее любовник? Тогда вот что заставит тебя изменить тон!

И, подняв руку с хлыстом, он с такой силой хлестнул им Язона по лицу, что след от удара моментально побагровел.

В отчаянном усилии тот попытался вырваться из цепких рук своих стражей, но вызвал у них только взрыв смеха.

— Подлец! — сплюнул он. — Ты просто подлец и трус, граф Чернышев! Ты бьешь и оскорбляешь, только когда уверен в безнаказанности. Ты не задумываясь готов очернить женщину, пользуясь ее беззащитностью.

— Очернить? Княгиню Сант'Анна? Чем я очернил ее, говоря правду? Клянусь Святым Александром, моим патроном, пусть я погибну, если солгал, утверждая, что она принадлежит мне! Что касается тебя, то у меня большое желание заставить тебя заплатить под кнутом за твою наглость, единственным наказанием, достойным таких, как ты.

— Посмотри на меня внимательней! Я не из твоих мужиков. Я человек, которому ты должен дуэль. Вспомни вечер с «Британником»в «Комеди Франсез»!

Рука русского, готовая снова ударить, медленно опустилась, и он, подойдя вплотную к Язону, внимательно вгляделся в него, прежде чем разразиться смехом.

— Черт побери, правда! Американец! Капитан… Лефор, мне кажется?

— Предпочтительней Бофор. Теперь, когда вы знаете, кто я, я жду ваших объяснений, если не извинений за то, что вы посмели сказать…

— Пусть будет так! Я приношу вам мои извинения… но только за то, что исковеркал ваше имя. Я всегда испытывал большие трудности с иностранными именами, — добавил он с насмешливой улыбкой. — Что же касается этой милой дамы…