— Через некоторое время тебе все станет
понятнее, — заверил он ее, закончив объяснения. — Когда Эмми первый
раз положила на меня свои лапки, я думал, что сошел с ума, но со временем это
прошло. Как ты, вероятно, уже заметила, у нее есть свои особые подходы.
— Что ты имеешь в виду? — спросила девушка.
— Проснись, Андина. Неужели ты и вправду продала бы мне
Элиара, если бы твое сердце не оказалось в лапках одного очень могущественного
существа? Когда я пришел во дворец, единственной твоей мыслью было убить его. И
тогда Эмми прыгнула к тебе на колени и начала петь тебе песенки. Через полчаса
ты готова была отдать мне за нее весь Остос, помнишь?
— Ну… — Андина беспомощно посмотрела на кошку, лежащую
на ее коленях. — Она такая очаровательная, — сказала она, поднимая
Эмми на руки и прижимая к лицу пушистую похитительницу своего сердца.
— Ты заметила, — сухо сказал Альтал. — Не
пытайся бороться с ней, потому что она всегда побеждает. Просто отдай ей всю
свою любовь и делай то, что она велит. Тебе придется повиноваться, потому что,
если ей надо, она хитростью добьется своего.
— Мне кажется, этого достаточно, — раздался в его
голове решительный голос Эмми.
— Да, дорогая, — ответил он. — Тебе удалось
прочитать надпись на Кинжале, когда Элиар показывал его Андине?
— Конечно.
— Куда же мы теперь направимся?
— В Хьюл.
— Хьюл велик, Эмми. Ты случайно не узнала имя того, кто
нам нужен?
— Нам не нужно знать его имя, милый. Он сам тебя
найдет.
— Вы снова разговариваете между собой? — с легкой
завистью спросил Элиар.
— Она просто дала мне указания. Мы отправляемся в Хьюл.
Глаза Элиара заблестели.
— Значит, мы будем проходить через Арум? Как ты
думаешь, я успею зайти навестить мою матушку? Она очень за меня беспокоится.
— Думаю, это можно устроить, — согласился
Альтал. — Но, мне кажется, тебе не стоит рассказывать ей, чем мы
занимаемся.
Элиар расплылся в улыбке.
— Это у меня неплохо получается. Когда я еще был
мальчишкой, я о многом ей не рассказывал. Разумеется, я не врал ей. Ребенок
никогда не должен лгать своей матери, но иногда забываешь о чем-то рассказать.
Ты же знаешь, как это бывает.
— О да, — рассмеялся Альтал. — Сколько себя
помню, я много о чем забывал.
— Альтал, я немного голоден, — сказал
Элиар. — Я был так занят заботами о ее высочестве, что, похоже, иногда
забывал поесть сам. Я совершенно измучен.
— Лучше покорми его, Альтал, — посоветовал
Бхейд. — Мы не хотим, чтобы он умер от голода у нас на глазах.
— Ты можешь спросить ее высочество, не желает ли она
тоже чего-нибудь, — добавил Элиар. — Я не мог кормить ее как следует
во время привалов.
Андина смотрела на них непонимающе.
— Ты ничего этого не помнишь, Андина? — хитро
спросил Бхейд. — После того как Эмми усыпила тебя, Элиар носился с тобой,
как курица со своим единственным цыпленком. Он уделял больше времени твоему
кормлению, чем собственным трапезам, а хорошее питание сейчас очень важно для
молодого Элиара. Если присмотреться к нему повнимательнее, можно прямо-таки
увидеть, как он растет.
— О чем ты говоришь? Он взрослый человек.
— Нет, он всего лишь мальчишка, — поправил ее
Бхейд. — Он, наверное, ненамного старше тебя.
— Он выше ростом, чем любой мужчина в Остосе.
— Арумцы вообще крупнее треборейцев, — сказал ей
Альтал. — Чем дальше на север, тем выше становятся люди — вероятно, потому
что им надо быть достаточно высокими, чтобы возвышаться над сугробами.
— Если он всего лишь мальчишка, что он делает на войне?
— Он принадлежит народу с воинственной культурой. У них
все происходит стремительнее, чем у цивилизованных людей. Это была его первая
война, предполагалось, что она будет спокойной. Но недоумок, сидящий на троне
Кантона, слишком увлекся: он приказал солдатам из клана, принадлежащего вождю
Элиара, которых он нанял, вторгнуться на территорию твоего отца. Глупый
поступок, этого не должно было произойти. Твой отец погиб по его вине, а не по
вине Элиара. Элиар только исполнял приказ. Все это — результат ряда дурацких
ошибок, но, мне кажется, все войны таковы. Если хорошенько подумать, в войне
никто никогда не выигрывает. Может, чего-нибудь поешь? Ты, конечно, не обязана,
но Элиар немного обеспокоен тем, что недостаточно кормил тебя по дороге из
Остоса сюда.
— А ему какое до этого дело?
— Он чувствует свою ответственность за тебя, а Элиар
очень серьезно относится к своим обязанностям.
— И ты поручил меня заботам этого чудовища? — Она
повысила голос. — Счастье еще, что он меня не убил!
— Он бы этого не сделал, Андина, — скорее
наоборот. Если бы кто-то угрожал тебе по дороге, Элиар убил бы его, а не тебя,
или погиб бы сам.
— Ты лжешь!
— Спроси у него сама.
— Я не стала бы разговаривать с ним, даже если бы от
этого зависела моя жизнь.
— Когда-нибудь придется, Андина, так что не замыкайся в
себе.
— Брось это, Альтал, — сказал ему голос
Эмми. — Она к этому еще не готова. Пока держи этих двоих подальше друг от
друга. Передай ее на время Бхейду. Я останусь с ней и попробую помочь ей это
пережить.
— Может, купить ей лошадь?
— Пусть она сначала немного успокоится.
— Думаешь, она может попытаться бежать?
— Кинжал ей этого не позволит, милый, но она не желает
признавать правду о том, кто такой Элиар на самом деле, так что она, вероятно,
попытается преодолеть принуждение, и это может причинить ей немало страданий.
Расскажи Бхейду, в чем дело, и пусть он ей поможет. Ты останешься с Элиаром и
будешь держать его в стороне от Андины. Будем осторожнее с этими детками, пока
они не утихомирятся.
Они поскакали на север через опустошенные засухой поля
Перкуэйна, и Альтал с Бхейдом тщательно следили, чтобы между Элиаром и Андиной
сохранялась некоторая дистанция. Вскоре Альтал понял, что золотоволосый
священник очень умен; как только он распрощался с идеей о значимости
астрологии, его ум можно было применить с большей пользой.