В тот день они преодолели примерно пятнадцать миль, идя по
краю обрыва, который Альтал по-прежнему считал краем света, несмотря на
застывшие ледники, видневшиеся на севере. Когда наступил вечер, они укрылись в
рощице из низкорослых деревьев и Альтал развел костер. После чего Эмми научила
его словам, чтобы появился хлеб и жареный цыпленок.
— Неплохо, — заметила она, вгрызаясь в куриную
ножку, — но не слишком ли пережарен?
— Я же не критикую твою стряпню, Эм.
— Это просто замечание, милый. И я не критикую.
Он откинулся назад, прислонился к дереву и вытянул ноги к
огню.
— Мне кажется, ты должна это знать, Эм, — сказал
он после некоторого размышления. — Прежде чем Генд нанял меня, чтобы
украсть Книгу, я попал в полосу неудач. Сейчас она, должно быть, уже
закончилась, но тогда все шло не так, как надо.
— Я знаю. Кажется, я здорово тебя надула с этими
бумажными деньгами из сундука Друигора.
Он уставился на нее.
— Так это все из-за тебя? За всей этой полосой неудач
стояла ты?
— Конечно. Если бы удача не отвернулась от тебя, ты
вряд ли бы обратил внимание на предложение Генда, ведь так?
— А до этого только ты была виновницей моей
удачливости, которой я так славился?
— Ну конечно, я, милый. Если бы у тебя не было такой
полосы удач, ты не смог бы отличить от них наступившую полосу неудач.
— Так значит, ты — богиня удачи, Эм?
— По совместительству, милый. Мы все играем с удачей
некоторых людей. Это один из способов заставить их помогать нам.
— Эмми, я поклонялся тебе многие годы.
— Я знаю, это было приятно.
— Подожди-ка, — перебил он. — Мне казалось,
ты сказала, что не знала о том, что меня нанял Генд, чтобы украсть Книгу. Но
если ты сидела на моем плече и играла с моей удачей, как могла ты этого не
заметить?
— Я была не настолько близко, Альтал. Я знала, что
кто-то собирается сделать это, но не знала, что это сам Генд. Я думала, он
поручит это кому-нибудь из своих сообщников — может быть, Аргану или Хному. Но
уверена, что не Пехалю.
— Кто они такие?
— Подручные Генда. Я убеждена, что ты будешь встречать
их на своем пути, пока все не кончится.
— Знаешь, ты чуть не убила меня в Экуэро. Некоторые из
тех стрел пролетели так близко, когда я убегал через сад Куизо.
— Но ведь ни одна из них тебя не задела? Я не допущу,
чтобы с тобой что-то случилось, милый.
— А эта затея с бумажными деньгами была твоей идеей?
Никому ведь и в голову не придет, что бумага может чего-то стоить.
— Эта мысль давно уже витала в воздухе. Люди,
занимающиеся покупкой и продажей, выписывают друг другу небольшие чеки. Это
что-то вроде обязательства заплатить, к тому же они занимают не так много
места, как золото. Народ Магу просто воплотил эту идею.
— И это ты надоумила Гасти Большое Брюхо наврать мне
относительно содержимого его кладовой?
— Нет. Скорее всего, это Генд. Тогда у него было не
меньше причин, чем у меня, желать тебе неудачи.
— А я-то гадал, почему мне так не везет. Оказывается,
на меня навалились сразу с двух сторон, обливая грязью мою фортуну.
— Разве не приятно, когда все о тебе думают?
— Так значит, теперь удача снова вернулась ко мне?
— Конечно, Альтал. Я твоя удача и буду любить тебя
безраздельно, покуда будешь любить меня ты, — обещаю. И она погладила его
мягкой лапкой по щеке.
Несколько дней спустя они дошли до того места, где стояло
мертвое дерево.
— Оно все еще стоит? — Альтал был несколько
ошарашен.
— Это ориентир, милый. Мы оставляем его здесь вроде как
точку отсчета.
Оттуда они повернули на юг и примерно через неделю
спустились с горы Кагвера. Однажды к вечеру они взошли на вершину одного из
холмов и увидели невзрачную деревню, приютившуюся в соседней долине.
— Как ты думаешь, Эм, — спросил Альтал через
плечо, — может, нам пойти в деревню и поговорить с людьми? Я довольно
долго был лишен общения, и было бы неплохо узнать, что происходит в мире.
— Лучше не оставлять позади себя следов своего
пребывания, милый. У Генда повсюду есть глаза и уши.
— Здравая мысль, — согласился он. — Тогда
давай поспим. Мы можем незаметно проскользнуть через эту деревню завтра перед
рассветом.
— Вообще-то мне еще не хочется спать, Альтал.
— Конечно, нет. Ты же спала весь день. А мне
приходилось идти, и теперь я устал.
— Хорошо, тогда дадим здесь передохнуть твоим бедным
ножкам.
Однако Альтал не чувствовал себя таким уж усталым. Просто
когда он взошел на вершину холма и увидел эту деревню внизу, его взгляд сразу
же привлекла одна деталь. На южном конце деревни располагался загон, в котором
были лошади, а на изгороди висело несколько грубых седел. До Арума путь еще был
неблизкий, а ехать, очевидно, все-таки быстрее и легче, чем идти пешком.
Он решил не обременять Эмми своими планами. В конце концов,
он был профессиональным вором, а значит, вполне мог украсть лошадь вместе с
седлом без посторонней помощи и комментариев.
Он заказал ужин, и после еды они свернулись калачиком,
накрывшись плащом, и уснули.
— Что ты делаешь? — сонно спросила Эмми, когда он
начал готовиться к отходу почти сразу после полуночи.
— Я подумал, что нам лучше выйти пораньше и
проскользнуть через деревню до того, как люди проснутся. Лучший известный мне
способ пройти незамеченным — это идти ночью.
— Не возражаешь, если я еще немного посплю?
— Спи, конечно, Эм, — сказал он. — Свернись в
капюшончике и спи.
Когда он уходил, она немного покружила внутри капюшона,
устраиваясь поудобнее. Затем улеглась и, мурлыча, уснула.
Впрочем, когда Альтал пустил свою новую лошадь легким
галопом, она неожиданно проснулась.
— Мне следовало догадаться, — прошептала она.
— На нас ведь возложена, так сказать, святая миссия, не
так ли, Эм? — ответил он возвышенным тоном. — Мы отправляемся спасать
мир. Разве не справедливо, что люди, которые встречаются нам на пути,
протягивают нам руку помощи?
— Ты, наверное, никогда не изменишься, Альтал?