Когда умирают слоны - читать онлайн книгу. Автор: Чингиз Абдуллаев cтр.№ 12

Министры торопливо проходили через человеческий коридор к отведенному для них месту, справа от которого находились супруга и дети покойного. Супруге, полной рыхлой женщине с крупными чертами лица, было, на взгляд Дронго, лет сорок пять. Она была в темном платье и черном платке. Рядом стояла похожая на нее и уже тоже склоняющаяся к полноте молодая женщина. По ее красным глазам было видно, что она тяжело переживает гибель отца, происшедшую почти у нее на глазах. Ее брат – высокий красивый мужчина со светло-коричневыми волосами, неуловимо похожий и на мать, и на покойного отца, – старался мужественно держаться, отвечая на соболезнования всех прибывших. Но особое внимание Дронго привлек другой мужчина – среднего роста, лет тридцати, лысоватый, с нервным, подвижным лицом, одетый в черный костюм с крупной светлой полоской. Уж очень внимательно он смотрел на всех, кто подходил к ним, чтобы выразить сочувствие. А когда появилась машина министра иностранных дел, этот мужчина оставил семью покойного и поспешил навстречу высокому гостю. Бывший зять, понял Дронго, и, словно услышав его мысли, Тамара прошептала:

– Это Константин Гозалишвили, зять покойного, назначен советником нашего посла в Лондоне. Должен скоро улететь в Англию. Уже два года в разводе с дочерью генерала, но приехал сюда как близкий родственник.

– Судя по его поведению, пытается получить дивиденды даже на похоронах бывшего тестя, – иронично заметил Дронго.

– Да уж, – согласилась Тамара. – Хорошо, что ты взял с собой кепку, а то твоя колоритная внешность привлекла бы внимание. Между прочим, раньше ты не носил головных уборов.

– Раньше у меня было больше волос на голове, – недовольно прошептал Дронго, – и мне было не так холодно. А сейчас достаточно подняться небольшому ветру, как у меня начинает болеть голова. Может, это старость?

– В твои-то годы? – удивилась она. – Что же ты скажешь лет через тридцать?

– Столько не проживу – у меня вредная профессия, – проворчал Дронго. – Это нормально, когда ночью меня достают твои друзья, заставляют лететь в Хельсинки, оттуда с пересадками к вам, и только для того, чтобы найти очередного подонка? Неудивительно, что мне бывает нехорошо, часто снятся кошмары, я плохо сплю, плохо питаюсь, не обращаю внимания на красивых женщин. Кто это подошел к семье покойного?

– Министр внутренних дел, – пояснила Тамара. – А почему ты считаешь, что перестал обращать внимание на красивых женщин? Есть симптомы?

– Еще два раза так скажешь, и я стану импотентом. К счастью, никаких физических изменений нет. Но я же не затащил тебя в постель, когда ты поднялась ко мне в спальню.

– Только поэтому, – усмехнулась она. Тамара стояла у него за спиной, и он не мог видеть ее лица. Но насмешку в голосе уловил.

– А тебе не кажется, что нужно было бы спросить и мое мнение? – продолжила она. – Или ты считаешь, что я готова броситься к тебе, как только ты меня позовешь?

– Убежден. А это кто приехал? Какой-то посол. У него такое озабоченное выражение лица…

– Российский посол. Он, между прочим, одним из первых выразил соболезнование.

– Я думал, американский. Хотя они, наверное, одинаково сильно переживают случившееся. А насчет женщин, должен признаться, я все-таки немного изменился. Стал циником. Разве это не заметно?

Мимо них прошел Нодар. Он поздоровался с полковником Джибладзе, кивнул Тамаре и Дронго и пошел к семье погибшего.

Чуть в стороне от нее все время находился еще один мужчина. Проходившие мимо кивали ему, словно выражая соболезнование. У него были темные, узкие щегольские усики, красивое породистое лицо, печальные глаза. С некоторыми из подходивших он здоровался как близкий знакомый.

– Кто это? – заинтересовался Дронго, чуть повернув голову, чтобы Тамара увидела, на кого он смотрит.

– Виталий Чхиквадзе, помощник генерала, – пояснила она. – Говорят, они были очень близки, дружили уже много лет. За его спиной стоит его жена. Она родственница супруги Гургенидзе.

– Виталий – один из лучших наших сотрудников, – вмешался в их разговор, услышав последние слова Тамары, полковник Джибладзе, – у него два ранения. Такие люди – гордость нашей полиции. Представляю, как он переживает, ведь они были не только родственниками, но и друзьями. Генерал Гургенидзе очень ему доверял.

В этот момент в толпе началось легкое движение. Стоявшие в оцеплении сотрудники полиции начали оттеснять людей с проезжей части. Появились высокие мужчины в штатском. Прибыло еще несколько машин с полицейскими. И наконец, минут через пять подъехал кортеж президента республики.

Все замерли. В толпе прекратились разговоры. Президент вышел из автомобиля. Он заметно постарел за последние годы, видимо, сказалось напряженное десятилетие, когда ценой неимоверных усилий ему удавалось удерживать в республике стабильность, не давая общей ситуации сползти в хаос, столкновениям перерасти в новую гражданскую войну. Он был в мятом темном костюме, с невыспавшимися красными от постоянного напряжения глазами. Проходя в сопровождении телохранителей и сотрудников службы безопасности сквозь толпу людей, Шеварднадзе по привычке здоровался с каждым, и почти все почтительно приветствовали его. Президент подошел к семье погибшего и, взяв за руку жену генерала, сказал ей несколько ободряющих фраз.

Находившийся рядом бывший зять даже выпрямился от сознания собственного величия. Ему очень хотелось, чтобы президент выразил соболезнование и ему. Но тот пожал руку сыну, сказал несколько слов дочери и уже повернулся, чтобы отойти от семьи генерала. Тогда зять, протиснувшись вперед, сам подал руку президенту. Удивленный президент посмотрел на незнакомца и пожал ему руку, пробормотав слова соболезнования.

– Это зять генерала, – пояснил ему помощник, – он назначен советником нашего посла в Англии.

– Очень хорошо, – кивнул президент, вероятно, подумав, что хоть таким способом отблагодарил семью генерала за его безупречную службу, – поезжайте в Лондон всей семьей. Для нас очень важно иметь хороших дипломатов в такой стране, как Англия.

– Безусловно, господин президент, – ответил зять, не уточняя, что давно развелся со своей супругой.

Президент повернулся и пошел обратно к автомобилю. Все снова заволновались, словно ждали именно его, и в этом театральном действии был сыгран решающий акт.

– Мне нужно поговорить с этим дипломатом, – показал на зятя погибшего Дронго.

– Только завтра, – напомнила Тамара, – сегодня к ним ездить нельзя. Люди нас не поймут.

Наступил момент захоронения, и толпа начала напирать. Дронго с трудом выдерживал этот напор. Он взял за руку Тамару.

– Давай отсюда выбираться, – предложил он.

Она кивнула в знак согласия. Вместе с Джибладзе они с трудом пробились сквозь толпу, напиравшую все сильнее.