Дорога - читать онлайн книгу. Автор: Кормак Маккарти cтр.№ 12

— Нельзя, тебе надо подождать в лесу.

— Ну пожалуйста, пап.

— Прекрати. Делай, что я тебе говорю. Возьми револьвер.

— Я не хочу.

— Я не спрашиваю, хочешь ты или нет. Бери.

Лесом прошел туда, где оставил тележку. Нашел. Выпотрошили, и бросили, и раскидали ненужные им вещи. Осталось несколько детских игрушек и книжек. Его собственные старые ботинки и кое-какое тряпье. Поднял тележку, сложил вещички сына, выкатил тележку на дорогу. Вернулся. Пусто. Черные пятна засохшей крови на листьях. Рюкзак сына исчез. На обратном пути наткнулся на сложенные в кучу кости и куски кожи, придавленные булыжниками. Кишки в луже крови. Поковырял кости носком ботинка. Похоже, варили. Ни клочка одежды. Приближалась ночь, становилось все холоднее. Он повернулся и пошел к сыну. Встал на колени, обхватил его руками. Долго не отпускал.

Они довезли тележку до конца старой дороги и оставили ее там. Сами пошли на юг, торопясь найти место для привала до наступления темноты. Мальчик все время спотыкался от усталости, и отец посадил его на плечи и понес. К тому времени, когда добрались до моста, стало темно как в преисподней. Поставил мальчика на землю, и они на ощупь начали спускаться по насыпи. Под мостом достал зажигалку, зажег и при слабом мерцании осмотрел берег. Песок и мелкая галька, намытые ручьем. Поставил рюкзак на землю, спрятал зажигалку, обнял сына за плечи. С трудом различал его силуэт в темноте.

— Я хочу, чтобы ты подождал меня здесь. Я схожу за дровами. Для костра.

— Я один боюсь.

— Знаю. Я буду недалеко и услышу, если ты вдруг испугаешься или вскрикнешь. Позовешь меня — я сразу же приду.

— Мне ужасно страшно.

— Чем быстрее я уйду, тем быстрее вернусь. Разожжем костер, и ты больше не будешь бояться. Только не ложись. Ляжешь — сразу уснешь. Я стану тебя звать, ты не откликнешься, а в этой темноте попробуй тебя найти… Понимаешь?

Мальчик не отвечал. Отец подумал: еще немного, и его терпение иссякнет. Но потом до него дошло, что мальчик в темноте мотает головой:

— Я не усну. Не усну.

В кромешной темноте, вытянув перед собой руки, поднялся по насыпи и углубился в лес. Дров вокруг навалом: сухие палки, ветки, валяющиеся на земле. На ходу сбивал их ногами в одно место, и, когда получилась довольно внушительная куча, наклонился и все подобрал. Потом позвал сына. Тот ответил, по звуку его голоса он нашел дорогу к мосту. Сидели в темноте, пока он ножом рубил ветки потолще, а тонкие переламывал руками. Вытащил из кармана зажигалку, большим пальцем покрутил колесико. Бензиновая зажигалка давала слабый голубоватый огонек. Согнулся, поднес зажигалку к сложенной куче. Смотрел, как пламя поползло вверх по переплетенью сучков и веток. Подкинул еще, наклонился и осторожно раздул огонь, а потом перекладывал с места на место сучья, чтоб не прогорали слишком быстро.

Еще дважды он возвращался в лес, каждый раз принося полные охапки веток и валежника, и сбрасывал их с моста вниз. Отойдя на небольшое расстояние, увидел огонь костра. Но не встревожился — вряд ли его можно заметить. Под мостом среди камней разглядел темную заводь с неподвижной водой. По краям — толстая корка льда. Встал на мосту, скинул вниз последнюю охапку. Выдох — в свете костра видно облачко белого пара.

Уселся на песок, стал проверять содержимое рюкзака. Бинокль. Почти полная четвертьлитровая бутылка бензина. Плоскогубцы. Две ложки. Положил все рядком. Пять алюминиевых баночек со съестным. Выбрал банку сосисок и банку кукурузы, открыл армейской открывалкой, поставил банки поближе к огню. Сидели и смотрели, как тлеют и закручиваются от жара этикетки. Когда от кукурузы пошел пар, плоскогубцами вытащил банки. Сидели, склонившись, и медленно ели, мальчик то и дело клевал носом.

Потом он повел мальчика к отмели под мостом. Расколол палкой лед у края. Встали на колени, и он начал мыть сыну лицо и волосы. Вода была ледяная, и мальчик заплакал. Отошли подальше и нашли воду почище, он снова стал мыть мальчику голову. Не так тщательно, как хотелось бы, — ребенок стонал от холода. Вытер его одеялом, стоя на коленях в отблесках костра. В этом свете тень нижней решетки моста преломлялась на фоне частокола деревьев за ручьем. «Это мой сын. Я должен вымыть ему волосы, забрызганные мозгами того мерзавца. Это моя обязанность». Потом завернул его в одеяло и понес к костру.

Мальчик сидел и качался из стороны в сторону. Отец устраивал лежанку в песке: сюда — плечи, сюда — бедра; следил, чтобы не свалиться в огонь. Потом сел и, держа сына на коленях, над огнем просушивал ему волосы. Как соборование у древних. Пусть так. Восстанови в памяти образы из прошлого. Если нечего вспомнить, сам придумай новые ритуалы и неукоснительно их соблюдай.

Ночью проснулся от холода, поднялся, наломал побольше веток. Попадая на угли, они сразу же вспыхивали ярко-оранжевым пламенем. Раздул костер, добавил еще веток. Сидел, скрестив ноги, прислонившись спиной к каменной опоре моста. Здоровенные блоки известняка, один на другом, без капли цемента. Над головой — коричневая от ржавчины арматура, огромные заклепки, деревянные перекрытия и балки. Песок под ним был теплый на ощупь. Ночь за пределами освещенного костром круга — холодна как сталь. Поднялся, притащил еще сучьев из-под моста. Стоял и слушал. Мальчик спал как убитый. Присел рядом, погладил его спутанные светлые волосы. Драгоценная чаша, способная стать прибежищем Бога: «Пожалуйста, не говори мне, как такие истории обычно заканчиваются». Посмотрел в темноту над мостом: идет снег.

Веток, что он заготовил, хватило бы на час, может, чуть больше. Перетащил остатки валежника из-под моста и принялся его крушить: наступал на ветки, которые от его тяжести трескались, потом ломал их. Боялся, что шум разбудит ребенка. Нет, спит как ни в чем не бывало. Мокрые ветки шипели в огне, снег продолжал идти. Утром надо проверить, нет ли каких следов на дороге. Всякое может быть. За последний год это первое, если не считать мальчика, живое существо, с которым довелось поговорить. Мой брат. Холодный расчет, бегающие глаза. Гнилые черные зубы. С застрявшими частицами человеческой плоти. Каждое его слово — ложь. Все — сплошной обман.

Когда проснулся в следующий раз, снег прекратился. В мутном свете зарождающегося дня за мостом стал виден оголенный лесной массив, а на фоне снега — резкие черные силуэты деревьев. Полежал еще немного, зажав руки между коленями, встал, разжег костер посильнее, поставил подогреваться банку свеклы. Свернувшись калачиком на земле, мальчик лежал и смотрел на отца.

По всему лесу, на ветвях деревьев, в чашечках листьев, лежал свежевыпавший снег. Уже успевший посереть от пепла. Вернулись за тележкой, бросили в нее рюкзак, вышли на дорогу. Никаких следов. Постояли в полной тишине. И пошли по дороге месить серую грязь, мальчик — сбоку, руки в карманах.

Брели весь день. Мальчик не сказал ни слова. К полудню слякоть на дороге начала подсыхать, к вечеру исчезла совсем. Не останавливались. Сколько миль? Десять, двенадцать? Раньше играли с большими металлическими прокладками для труб — бросали их, как кольца, на дорогу. Когда-то нашли эти кольца в хозяйственном магазине, но теперь они пропали вместе с остальными вещами. Той ночью остановились на ночлег в ложбине. Развели огонь под скальным навесом и доели последнюю банку тушеной свинины с бобами. Он приберег ее напоследок, потому что это было любимое блюдо сына. Смотрели, как она греется в углях. Плоскогубцами вытащил банку из огня. Съели в полном молчании. Налил в банку воды, ополоснул, налил еще, дал мальчику выпить. Всё, продукты закончились.