Гость - читать онлайн книгу. Автор: Ли Чайлд cтр.№ 89

Поскольку мужчины пользуются сотовыми телефонами для того, чтобы польстить своему самолюбию, желание позвонить возникает у них гораздо чаще. Так что если украсть телефон у мужчины, это будет обнаружено значительно раньше. Таково твое суждение. Поэтому ты ждешь в ресторане аэропорта и наблюдаешь за женщинами.

Второе главное преимущество женщин заключается в том, что у них карманы меньшего размера. А очень часто вообще нет никаких карманов. Поэтому женщины носят сумочки, где и хранят все свои вещи. Бумажники, ключи, косметички. И сотовые телефоны. Они достают телефоны для того, чтобы позвонить, потом ненадолго кладут их на стол рядом с собой, после чего убирают назад в сумочки. Отправляясь за новой чашкой кофе, женщины, естественно, захватывают сумочки с собой. Это у них в крови. Никогда не расставаться с сумочкой. Но иногда у них есть при себе и другие сумки. В частности, сумки с переносными компьютерами, в которых есть масса самых разных кармашков для дискет, компакт-дисков и шнуров. А у некоторых есть еще кармашки для сотовых телефонов: маленькие кожаные прямоугольники такой же формы, в которых раньше женщины носили сигареты и зажигалки — в те времена, когда люди еще курили. Вот с такими сумками иногда приходится расставаться. Если женщины просто отходят к стойке за кофе или соком, они, как правило, оставляют сумки на столе, отчасти для того, чтобы обозначить, что место занято, отчасти потому, что кто сможет одновременно нести сумочку, компьютер и чашку с горячим кофе?

Но ты не обращаешь внимания на женщин с портативными компьютерами. Потому что эти дорогие кожаные сумочки говорят о серьезной работе. Вполне вероятно, обладательница такой сумочки через час вернется домой и захочет проверить электронную почту, просмотреть бухгалтерский отчет или еще чего-нибудь; она откроет сумку и увидит, что телефон пропал. Сообщит об этом в полицию, телефон будет блокирован, и все это в течение часа. Нет, так не пойдет.

Поэтому ты присматриваешься не к деловым женщинам, а к женщинам-путешественницам. С маленьким нейлоновым рюкзачком, который можно пронести в салон как ручную кладь. И в первую очередь к тем, которые улетают отсюда, а не прилетели домой. Такие сделают пару последних звонков из аэропорта, уберут телефон в рюкзак и начисто забудут о нем, потому что улетят из зоны покрытия, а с платой за роуминг им связываться не хочется. Быть может, они улетают в отпуск за границу, и в этом случае от сотового телефона толку будет не больше, чем от ключей от дома. Это нужно таскать с собой, но за весь отпуск об этом они ни разу не вспомнят.

Особенно тебя интересует молодая женщина лет двадцати трех или двадцати четырех, которая сидит футах в сорока от тебя. Она уютно оделась, готовясь к долгому перелету, и сидит на стуле, склонив голову влево, прижимая плечом телефон. Разговаривая, женщина рассеянно улыбается и рассматривает свои ногти. Крутит руки так и сяк, чтобы на них падал свет. Нет никаких сомнений, что это ленивая болтовня с подругой. На лице никакой сосредоточенности. Женщина говорит просто для того, чтобы говорить.

Ее сумка, которую она возьмет с собой в салон самолета, лежит на полу рядом со стулом. Это небольшой рюкзачок, весь в кармашках, ремешках и молниях. Судя по всему, застегивать его так сложно, что женщина оставила его открытым. Она берет чашку и снова ставит ее на стол. Чашка пуста. Сверившись с часами, женщина оборачивается в сторону кафе. Заканчивает разговор. Захлопывает телефон и бросает его в рюкзачок. Берет сумочку, встает и отправляется за кофе.

Ты мгновенно вскакиваешь на ноги. В руках ключи от машины. Ты проходишь десять футов, двадцать, тридцать. Помахивая ключами. С деловитым видом. Женщина стоит в очереди. Ее скоро обслужат. Ты роняешь ключи. Они громыхают по плиткам пола. Ты нагибаешься за ними. Твоя рука ныряет в рюкзачок. Ты выпрямляешься с ключами и телефоном. Идешь дальше. Ключи возвращаются назад в карман. Телефон остается в руке. Нет ничего более обычного, чем человек, идущий по залу ожидания аэропорта с сотовым телефоном в руке.

Ты идешь, не замедляя и не ускоряя шаг. Останавливаешься у колонны. Раскрываешь телефон и подносишь его к уху, притворяясь, что кому-то звонишь. Это лучшая маскировка. Люди стоят, прислонившись к колоннам, и говорят по телефону. В радиусе двадцати футов от тебя таких не меньше дюжины. Ты оборачиваешься. Женщина возвращается за стол, пьет кофе. Ты ждешь, бормоча в телефон всякую чепуху. Проходит три минуты. Четыре. Пять. Ты тычешь наугад какие-то кнопки и снова принимаешься говорить. Новый звонок. Ты изображаешь из себя делового человека. Одного из многих. Женщина встает. Закрывает рюкзачок. Поднимает его за шнурки, чтобы те затянулись под его весом. Застегивает ремни. Закидывает рюкзачок на плечо и берет сумочку. Открывает ее, проверяя, что билет на месте. Снова закрывает ее. Оглядывается вокруг и целеустремленно направляется к регистрации. Идет прямо на тебя. Проходит в пяти футах и скрывается в зале отлета. Ты закрываешь телефон и убираешь его в карман пиджака. Направляешься к выходу. Улыбаясь. Теперь счет за такой важный звонок придет кому-то другому. Ты в полной безопасности.

Звонок дежурному в Форт-Армстронге не открыл ничего явного, однако ответы офицера были такими уклончивыми, что Ричер, прослуживший тринадцать лет в военной полиции, принял их за подтверждение своей версии, так, словно это были письменные показания, данные под присягой.

— Он там, — сказал Ричер.

Харпер, слушавшая разговор, колебалась.

— Тебе так прямо и ответили? — спросила она.

— Более или менее.

— Значит, сто́ит туда поехать?

Ричер кивнул.

— Он там. Обещаю.

Карты в «Ниссане» не было, и Харпер не имела понятия, где они находятся. У Ричера были самые общие представления о географии Нью-Джерси. Он знал, как попасть из точки А в точку Б, затем из Б в В, потом из В в Г, но он не имел понятия, будет ли это кратчайшей дорогой из А в Г. Поэтому, выехав со стоянки, Ричер развернулся на развязке и направился на юг. Он решил, что для начала все равно надо будет ехать около часа в эту сторону. Через пару минут Ричер сообразил, что это та самая дорога, по которой всего несколько дней назад его везла Ламарр. Моросил дождь, и маленькому «Ниссану» приходилось тяжелее, чем массивному «Бьюику». Машина двигалась прямо сквозь тоннель брызг. Лобовое стекло покрылось тонкой пленкой городской грязи, и щетки, двигаясь в одну сторону, только размазывали ее. Чисто, грязно, чисто, грязно. Датчик количества бензина опустился ниже отметки четверть бака.

— Нам надо остановиться, — предложила Харпер. — Заправиться, почистить стекло.

— И купить карту, — добавил Ричер.

Он свернул на следующую стоянку. Внешне она оказалась похожа на ту, где останавливались для отдыха они с Ламарр. Похожие здания, похожая обстановка. Ричер подъехал к заправке и свернул на площадку полного обслуживания. Когда он через несколько минут, промокший, вернулся с пестрой дорожной картой, неуклюже развернутой в квадрат ярд на ярд, бак уже был залит под пробку, и служащий заправки вытирал стекла.