– Предположим, что это правда, — произнес наконец
маленький агент, — тогда, не могли бы вы сообщить, кто, кроме вас, способен
пойти на столь чрезвычайные меры, чтобы получить эти ленты. Кого вы
подозреваете?
– Понятия не имею, — пробормотал я, и перед моим
внутренним взором предстал Остров Мертвых. Я знал, что должен сам найти ответ
на заданный вопрос.
– Должен вам напомнить, — сказал Бриггс, — что мы не
имеем права закрыть дело, пока не выясним, где находятся ленты в настоящее
время.
– Понимаю, — кивнул я, — и сколько в вашем Бюро
незакрытых дел на сегодняшний день?
– Количество не имеет значения, — с вызовом ответил он.
— Дело в принципе — мы никогда не сдаемся.
– Просто я слышал, что подобных дел у вас уже немало, —
заметил я, — и некоторые из них изрядно заросли пылью.
– Как я понял, вы отказываетесь сотрудничать?
– Нет, не отказываюсь. Просто не могу рассказать вам
ничего интересного.
– И на Землю вы со мной не полетите?
– Чтобы еще раз выслушать эту историю из уст вашего
Шефа? Нет, спасибо. Передайте ему, что мне очень жаль и что я рад бы был
помочь, но не вижу способа, как это сделать.
– Хорошо. Тогда, я полагаю, мне пора. Спасибо за обед.
Он поднялся из-за стола.
– Вы вполне могли бы остаться до утра и хорошенько
выспаться в удобной постели, — сказал я.
Он покачал головой.
– Спасибо, не могу. Я в командировке и должен
отчитаться за каждый день, потраченный на выполнение задания.
– А как учитываются дни, которые вы проводите в
подпространстве? — поинтересовался я.
– Это сложная система, — ответил Бриггс.
Итак я сидел и ожидал курьер-грамму от Марлинга. Почтовый факс
превратит полученное по лучу сообщение в обыкновенное письмо и передаст
электронному секретарю, а тот отделив его от прочей корреспонденции, отправит в
приемную корзину в моем кабинете. Чтобы не тратить времени зря, я готовился к
визиту на Иллирию…
Перед этим я проводил Бриггса до самого корабля и убедился,
что он задраил за собой крышку люка. Затем я лично проследил на мониторе, как
его корабль покинул систему Вольной. Я был уверен, что мне еще не раз придется
столкнуться с ним или с его коллегами. Разумеется, если я сумею распутать эту
историю и вернуться домой живым и невредимым. Ясно было одно: кто бы ни ждал
меня на Иллирии, банкетов в мою честь он устраивать не будет. Вот почему моя
подготовка к путешествию заключалась в основном в выборе оружия. И пока я
подыскивал в своем арсенале самые смертоносные и самые миниатюрные образцы, я
думал о Воспроизведении.
Бриггс, безусловно, был прав. Только очень богатый человек
может позволить себе построить Воспроизводящую машину — копию той, что спрятана
в Далласе. К тому же, ему придется пойти на затраты, связанные с определенными
исследованиями, поскольку о некоторых тонкостях процесса был осведомлен лишь
узкий круг специалистов.
Я стал перебирать возможных кандидатов из числа моих
конкурентов. Дуглас? Нет. Он меня ненавидит, но вряд ли стал бы прибегать к
столь замысловатому способу, если бы решил со мной разделаться. Креллсон? Этот
еще и не такое способен, но я следил за ним и точно знал, что возможности для
столь крупномасштабной акции у него не было. Леди Куилл с Ригеля? Фактически,
уже впала в старческий маразм. Империей руководят ее дочери, которые вряд ли
пойдут на столь значительные расходы. Какое им дело до давно забытых обид?
Тогда кто?
Я проверил свои записи. Финансовых операций такого масштаба
за последнее время отмечено не было. На всякий случай я послал курьер-грамму в
Центральной Регистрационное Отделение в нашем секторе Галактики. Но прежде, чем
оттуда пришел ответ, я получил сообщение от Марлинга.
«Прилетай на Мегапею немедленно», — гласило оно. Никаких
формальных приветствий и витиеватых иносказаний, столь характерных для
пейанского стиля, не было. Лишь единственная фраза, причем в повелительном
наклонении! Значит, надо было спешить. Либо состояние здоровья Марлинга
оказалось гораздо хуже, чем он рассчитывал, либо мне на крючок действительно
попалось нечто стоящее.
Я послал сообщение, что вылетаю немедленно, и отправился в
путь.
Мегапея. Если вы ищите место, где можно спокойно умереть, то
стоит подобрать местечко поудобней. Пейанцы так и сделали и, как мне кажется,
поступили мудро. Когда они открыли этот мир, то, насколько мне известно,
хорошего в нем было мало. Поэтому вначале они как следует поработали над ним, а
лишь затем переселились сюда, чтобы спокойно встретить старость.
Диаметр Мегапеи составляет около семи тысяч миль. В северном
полушарии имеется два больших континента и три помельче — в южном. Больший из
северных континентов напоминает высокий чайник с отломанной ручкой, который
наклонили, чтобы плеснуть в чашку чая. Второй напоминает лист плюща, от
которого прожорливая гусеница отгрызла солидный кусок на северо-западе. Эти два
континента разделяет восемьсот миль океана, причем нижняя часть листа залезает
на пять градусов в пояс тропиков. Тот, что похож на чайник, размером примерно с
Европу. Континенты южного полушария выглядят как единое целое. Они напоминают
мне раскиданные тут и там серо-зеленые стеклышки, окруженные кобальтом моря. По
всей планете разбросано множество мелких островков, но есть и несколько
довольно крупных. Полярные шапки невелики и тенденции к увеличению пока не
имеют. Климат приятный, поскольку плоскость эклиптики почти совпадает с
экватором. У всех континентов красивая линия побережья, а горы выглядят вполне
мирно. Здесь всегда можно найти именно тот райский уголок, о котором вы мечтали
всю жизнь, и поселиться там. Именно так пейанцы и задумали.
Тут нет крупных городов, и даже столица планеты Мегапеи под
названием Мегапея, расположенная на континенте Мегапея — совсем небольшой
городок. (На континенте, что похож на обгрызенный лист.) Столица Мегапеи лежит
на берегу моря примерно посередине выеденного куска. Причем, как правило, между
двумя соседними домами расстояние в городе не меньше мили.
Я сделал пару витков, любуясь планетой и мастерством тех,
кто ее благоустраивал. По-прежнему я не мог найти ни одной режущей глаз детали.
Я учился и всегда буду учиться у пеайнцев всему, что касается искусства.
Внезапно нахлынули воспоминания о тех далеких счастливых
днях, когда я еще не был богат и знаменит, и поэтому никто не испытывал ко мне
ненависти.
Население всей планеты численностью не превышало и миллиона.
Вероятно, я мог бы затеряться там, внизу, как уже было однажды и провести на
Мегапее остаток своих дней. Но я знал, что не стану этого делать. По крайней
мере, сейчас. Но как иногда приятно помечтать!