Иствикские ведьмы - читать онлайн книгу. Автор: Джон Апдайк cтр.№ 14

Стояла безлунная ночь. Сверчки исполняли свою бесконечную монотонную песнь. Фары автомобилей, несущихся по дороге Кокумскуссок, и облетевшие кусты у входа в церковь четко вырисовывались в свете иллюминации, как сложные жвалы и сочлененные с лапками усики огромных насекомых. В воздухе стоял едва уловимый запах кислых яблок, они превращались в сидр под собственной кожицей – их не собирали, они падали и гнили в заброшенных садах, ставших церковной собственностью и ждущих настоящего хозяина. На гравийной стоянке у церкви сгрудились в ожидании машины. Ее собственный маленький «субару» представлялся ей туннелем цвета тыквы, в конце которого ярко светилась огнями тихая деревенская кухня. Коул, приветливо стучащий по полу хвостом, дыхание детей, спящих в своих комнатах или притворившихся спящими и выключившими телевизор в ту минуту, как фары ее машины ярко осветили окна дома. Она проверит каждого из них в своей постельке, затем вынет двадцать обожженных малышек (искусно разложенных так, чтобы ни одна пара не соприкасалась и не соединялась) из шведской печи для обжига, которая будет все еще пощелкивать, охлаждаясь, и рассказывать ей о том, что произошло дома, пока ее не было, – ведь время движется везде, а не только в речушке, в дельте которой мы плывем. Затем, исполнив свой долг по отношению к детям, к мочевому пузырю, к зубам, она войдет в просторное постельное царство королевы без короля, принадлежащее ей одной. Александра читала бесконечный роман, автором была женщина с тремя именами и яркой раскрашенной фотографией на блестящей суперобложке. Каждую ночь, прежде чем впасть в небытие, Александра прочитывала несколько страниц бесконечных описаний ковбойских приключений среди утесов и замков на Диком Западе. В снах своих она странствовала повсюду: далеко над крышами домов, попадала в комнаты, причудливо составленные из обломков собственного прошлого, и в каждом сне присутствовало ее собственное «я», исполненное неясной печали, когда она доставала из материнской рабочей корзинки подушечку для иголок в форме яблока или, глядя на снежные вершины за окном, собиралась позвонить по телефону давно умершей подруге. Во снах вокруг нее витали предчувствия, как яркая реклама из папье-маше в парке развлечений, заманивающая простаков. Но мы никогда не предвкушаем снов, как и надуманных приключений, что следуют за смертью.

За спиной заскрипел гравий. Какой-то темноволосый мужчина коснулся ее локтя, прикосновение было холодно как лед, а может, просто она сама была как в лихорадке. Александра подскочила от испуга. Он захохотал.

– Только что случилось ужасное. Старая дама, у которой рассыпались бусы минуту назад, разнервничалась и споткнулась о собственные туфли, все боятся, что она сломала бедро.

– Как печально, – искренне, но рассеянно сказала Александра, мысли ее были далеко, а сердце еще сильно билось от испуга.

Даррил Ван Хорн наклонился к ней близко, очень близко, и сказал в самое ухо:

– Не забудьте, милая. Подумайте. Я наведаюсь в ту галерею. Мы созвонимся. Доброй ночи.

– Ты в самом деле к нему ездила?– спрашивала Александра по телефону у Джейн, испытывая какое-то неясное удовольствие.

– А почему мне было не съездить? – твердо сказала Джейн. – У него действительно есть ноты сонаты ля минор Брамса, и он изумительно играет. Как Либерас, но только без всех этих улыбочек. А ведь, глядя на его руки, не подумаешь, что он на такое способен.

– Ты была одна? Я так и представляю себе рекламу духов. Ту, где молодой виолончелист соблазняет аккомпаниаторшу в платье с глубоким вырезом.

– Зачем же так вульгарно, Александра. Он не испытывает ко мне влечения, а потом, там вокруг все эти работники, включая твоего дружка Джо Марино, нарядно одетого, с пером в маленькой клетчатой шляпе. И постоянный грохот от ковшей экскаваторов, сгребающих валуны с будущего теннисного корта. Очевидно, там не раз пришлось взрывать породу.

– Как он с этим справится, ведь там плывуны.

– Не знаю, дорогая, но у него есть разрешение, прикреплено кнопками прямо на дереве.

– Бедные цапли.

– Ох, Лекса, да у них, чтобы строить гнезда, остается весь Род-Айленд. Что бы было, если бы природа не приспосабливалась?

– Она приспосабливается до определенных пределов, потом она обижается.

В кухонное окно светили косые лучи октябрьского солнца, крупные рваные листья на виноградной лозе побурели с краев. Слева у болота маленькая березовая рощица под порывами ветра бросала пригоршни ярких острых листьев, сверкая, они падали на лужайку.

– Долго ты у него пробыла?

– Ох, – протянула Джейн, солгав. – Около часа. Может, полтора. Он и в самом деле глубоко чувствует музыку, и у него другие манеры, когда с ним вдвоем, он не паясничает, как было на концерте. Он говорит, что, когда находится в церкви, у него бегают мурашки по коже. По-моему, несмотря на всю его браваду, он довольно застенчив.

– Дорогая, ты неисправима.

Александра увидела, как у Джейн от гнева задрожали губ:

– Он сказал, что бакелит – первый из синтетических полимеров, – и она тут же прошипела: – Думаю, характер тут ни при чем, каждый должен заниматься своим делом. Ты целыми днями пропалываешь свой огород в мужских штанах, а потом лепишь из глины маленькие фигурки. Но чтобы создавать музыку, нужныслушатели. Другиелюди.

– Это не фигурки, и я не пропалываю огород дни напролет.

Джейн не останавливалась:

– Ты и Сьюки всегда насмехались над моей связью с Реем Неффом, и, однако, пока не появился этот человек, единственно, с кем в городе я могла играть, был Рей.

Александра продолжала свое:

– Это скульптура. Хотя и не похожа на то, что ваяют Колдер и Мур. Ты выражаешься так же вульгарно, как этот имярек, придумавший, что, если я создам более крупные вещи, какая-то нью-йоркская галерея возьмет пятьдесят процентов за их реализацию, если они вообще продадутся, в чем я очень сомневаюсь. Сейчас все в искусстве так тенденциозно и дико.

– Он так и сказал? Значит, он и тебе что-то предложил?

– Я не стала бы называть это предложением, просто типичная предприимчивость ньюйоркца, сующего нос не в свои дела. Им всем хочется быть в гуще событий. Каких угодно.

– Мы произвели на него впечатление, – заявила Джейн Смарт. – Зачем нам, молодым, бесплодно растрачивать себя здесь?

– Расскажи ему, что залив Наррангасет всегда был прибежищем для чудаков, а какие дела собирается он приводить здесь в порядок?

– Интересно, – Джейн произнесла раскатистое «р», как истая жительница Массачусетса. – Похоже, где бы он ни появлялся, дела начинают налаживаться. Ему действительно нравится новый просторный дом. У него там три рояля – один он держит в библиотеке, и еще прекрасные книги в кожаных переплетах с латинскими названиями.

– Он предложил тебе выпить?

– Только чай. Его слуга, с которым он говорит по-испански, притащил огромный поднос с множеством забавных старых бутылок, как будто из затянутого паутиной погреба…