Кролик, беги - читать онлайн книгу. Автор: Джон Апдайк cтр.№ 42

– Да, но он уходит все дальше, – ноет миссис Спрингер. – Ему слишком хорошо живется. У него не будет причины вернуться, если мы сами об этом не позаботимся.

Экклз снова садится в алюминиевый шезлонг.

– Нет. Он вернется по той же причине, по которой ушел. Он привередлив. Он должен сделать мертвую петлю. Мир, в котором он теперь живет, мир этой девушки в Бруэре, перестанет питать его воображение. Я вижу его раз в неделю – и заметил, что он уже изменился.

– Послушать Пегги Фоснахт, так все как раз наоборот. Ей сказали, что он ведет развеселую жизнь. Не знаю, сколько у него там женщин.

– Всего одна, я в этом уверен. Самое удивительное в Энгстроме то, что он от природы домашнее животное. О Господи!

Группа во дворе распалась – мальчики бегут в одну сторону, собака в другую. Юный Фоснахт останавливается, Нельсон же мчится вперед, лицо у него перекосилось от страха.

Услышав его всхлипыванья, миссис Спрингер сердито говорит:

– Опять они довели Элси. Собака, наверное, спятила, если все-таки сюда приходит.

Экклз вскакивает – шезлонг валится у него за спиной, – открывает затянутую сеткой дверь и выбегает на солнце навстречу Нельсону. Мальчик пытается увернуться. Он хватает его на руки.

– Собака тебя укусила?

Всхлипыванья мальчика мгновенно прекращаются от нового испуга – он боится этого черного дядю.

– Элси тебя укусила?

Юный Фоснахт держится на безопасном расстоянии сзади.

Нельсон, неожиданно тяжелый и влажный в объятиях Экклза, издает глубокие хриплые вздохи и постепенно вновь обретает голос.

Экклз трясет его, чтобы он не заревел, и, изо всех сил стараясь, чтобы тот его понял, щелкает зубами возле самой его щеки.

– Так? Собака так сделала?

От этой пантомимы лицо ребенка расплывается в восторженной улыбке.

– Так, так, – говорит он; его узкая верхняя губа поднимается, обнажая зубы, нос морщится, и он отдергивает голову.

– Не укусила? – настаивает Экклз, ослабляя свои объятия.

Нельсон снова свирепо поднимает верхнюю губу. В этом живом личике, формой и выражением напоминающем лицо Гарри, Экклз ощущает насмешку. Нельсон опять начинает всхлипывать, вырывается из его рук и взбегает по ступенькам веранды к бабушке. Экклз встает; пока он стоял на корточках, его черная спина вспотела от солнца.

Поднимаясь по ступенькам, он вспоминает, как, подражая собаке, мальчик оскалил мелкие квадратные зубки, и это хватает за душу чем-то пронзительно-трогательным. Безобидный, но такой живой инстинкт. Инстинкт котенка, который ватными лапками пытается задушить клубок.

Вернувшись на веранду, он видит, что мальчик стоит между ногами бабушки, уткнувшись лицом ей в живот. Приникнув к теплому телу, он задрал платье с ее колен, и молочная белизна беззащитно оголившихся широких бледных ног, на которую наложились весело оскаленные зубы ребенка, ассоциируется в сознании Экклза с чем-то, что имеет привкус его собственной крови. Преисполненный силы – словно сострадание, как его учили, не беспомощный вопль, а мощная волна, вымывающая пыль и мусор изо всех уголков вселенной, – он делает шаг вперед и обещает обеим склоненным головам:

– Если он не вернется, когда она родит, мы прибегнем к помощи закона. Такие законы есть, и их не так уж мало.

– Элси кусается, потому что вы с Билли ее дразните, – говорит мальчику миссис Спрингер.

– Элси бяка, – говорит Нельсон.

– Нельсон бяка, – поправляет его миссис Спрингер. И, подняв лицо к Экклзу, таким же менторским тоном продолжает:

– Ей осталось всего неделя, но я не вижу, чтоб он торопился.

Минута симпатии к ней миновала, и он оставляет ее на веранде. Любовь никогда не перестает, говорит он себе. Это по американскому исправленному и переработанному изданию. В Библии короля Якова сказано, что любовь пребудет вовеки. Голос миссис Спрингер сопровождает его по дому:

– Если ты еще раз начнешь дразнить Элси, бабушка тебя отшлепает.

– Не надо, баба, – робко упрашивает мальчик. Испуг его прошел.

Экклз надеется найти кухню и напиться воды из крана, но в беспорядочном нагромождении комнат кухня от него ускользает. Выходя из оштукатуренного дома, он глотает слюну. Он садится в свой «бьюик» и по Джозеф-стрит и Джексон-роуд едет к дому Энгстромов.

У миссис Энгстром четырехугольные ноздри. Вернее, они ромбовидные и помещены в нос, который не то чтобы велик, а просто не укладывается в обычные анатомические формы. Кусочки мышц, хряща и кости индивидуально выразительны и в резком свете делят кожу на множество граней. Интервью происходит у нее на кухне под множеством горящих ламп. Они горят средь бела дня, потому что Энгстромы занимают темную сторону двухквартирного кирпичного дома. Когда миссис Энгстром открыла ему дверь, руки ее были покрыты мыльной пеной, и, возвратившись с ним на кухню, она идет к раковине, полной раздувшихся рубашек и нижнего белья. Во время их беседы она энергично кидается на эти вещи. Она энергичная женщина. Рыхлый жир, болезненный излишек веса у миссис Спрингер образовался на тонкой кости, некогда принадлежавшей козявке вроде Дженис, тогда как миссис Энгстром плотно вставлена в большую крепкую раму. Высокий рост Гарри, очевидно, унаследовал от нее. В голове у Экклза неотступно вертится мысль о холодной воде в кранах, заслоненных мощным телом миссис Энгстром, но для столь мелкой просьбы все никак не представляется удобный случай.

– Не понимаю, зачем вы ко мне пришли, – говорит она. – Гарольду не сегодня исполнился двадцать один год. Я им не распоряжаюсь.

– Он у вас не был?

– Нет, сэр. – Она поворачивает голову через левое плечо, демонстрируя ему свой профиль. – Вы внушили ему такой стыд, что он, наверно, стесняется.

– Разве вы не считаете, что ему должно быть стыдно?

– А чего ему стыдиться? Начать с того, что я никогда не одобряла его связь с этой девицей. Стоит на нее взглянуть, сразу ясно, что она на две трети сумасшедшая.

– О, вы, конечно, шутите.

– Шучу? Первое, что эта девица мне сказала: «Почему вы не купите стиральную машину?» Является ко мне на кухню, смотрит вокруг и начинает мне объяснять, как я должна жить.

– Но вы, конечно, поняли, что она ничего худого не имела в виду.

– Разумеется, она ничего не имела в виду. Она только хотела сказать чего ради я торчу в этакой развалюхе, а она, мол, явилась из этого огромного сарая на Джозеф-стрит, где кухня набита всякими новомодными штуками, и как же мне повезло, что я сумела сбагрить своего сына малютке с таким прекрасным приданым? Мне всегда не нравились ее глаза. Они никогда не смотрят вам в лицо.

Она поворачивается к Экклзу, и он, предупрежденный заранее, отвечает на ее взгляд. Под запотевшими очками – они старомодные, со стальной оправой, бифокальные полумесяцы отсвечивают розовыми бликами – дерзко открывает свою замысловатую мясистую нижнюю часть ее курносый нос. Широкий рот слегка растянут в неопределенном ожидании. Экклзу ясно, что эта женщина любит поострить. Трудность общения с остряками состоит в том, что они смешивают то, во что верят, с тем, во что не верят, лишь бы скорее произвести желанный эффект. Странно, но она ему очень нравится, хотя и набрасывается на него так же грубо, как на свое грязное белье. Но в том-то и дело, что для нее это одно и то же. В отличие от миссис Спрингер, она его, в сущности, просто не видит. Она в конфронтации со всем миром, и, защищенный ее необъятным сарказмом, он может спокойно говорить, что ему вздумается.