Очаровательная проказница - читать онлайн книгу. Автор: Лиз Карлайл cтр.№ 31

— Мисс Зоэ, добрый день, — сказал он с сильным шотландским акцентом. — Могу чем-нибудь помочь?

— Мистер Доналдсон. — Зоэ не знала, почему называла дворецкого мистером, но в отношении Доналдсона это всегда казалось само собой разумеющимся. — Спасибо, нет. Я поднимусь к себе.

Его пристальный взгляд скользнул по ее лицу, потом смягчился.

— Хорошо, — спокойно произнес он, — но если… если хоть что-нибудь вас побеспокоит, вам нужно только сказать Доналдсону.

Покраснев, Зоэ снова поблагодарила его и заторопилась вверх по лестнице к своей спальне. Поднявшись, она чуть ли не бежала по коридорам, ее шаги приглушал роскошный ковер. Остановившись на очередном повороте, она огляделась. Ее комната! Которая?

Повернув в коридор, она подергала ручку двери, похожей на ведущую в ее спальню. Но дверь была заперта, и, осмотревшись, Зоэ увидела, что на стенах коридора висят совсем другие картины. Она вернулась назад, в глазах закипали горячие слезы. Закрыв рот тыльной стороной ладони, Зоэ заглушила рыдание. Что, если Робин отчаянно не хочет жениться на ней? Почему она все еще чувствует теплое прикосновение Мерсера? И почему этот чертов дом, похож на лабиринт?

Наконец она нашла нужную комнату и влетела в нее, когда слезы хлынули ручьем. Зоэ упала на кровать, даже не понимая, почему плачет. Она никогда не была плаксой. На неe это совсем не похоже.

«Вы собираетесь стать его женой, — сказал Мерсер, — и ни один из вас не слишком этому рад».

Вспомнив это, Зоэ уткнулась лицом в сиреневую полушку и зарыдала, как ребенок. Самые ужасные подозрения зародились в ее душе: Робин никогда ее не простит, Мерсер ненавидит ее, и вся эта помолвка — ужасное болотоиз которого она никогда не выберется. И почему, почему у нее до сих пор в ноздрях запах накрахмаленной рубашки Мерсера?

Она не знала, сколько пролежала, выплакивая свои горести и жалея себя, когда в коридоре послышались голоса, сопровождаемые зловещим стуком. Дверь распахнулась, и вошла Труди, а за ней четверо лакеев с багажом Зоэ. Труди, взволнованно смотрела на нее. Зоэ поднялась и встала у окна, спиной к слугам. Как только дверь за ними закрылась, Труди, успокаивая, положила прохладную руку на плечо Зоэ.

— Мисс! Что не так?

— Ох, Тру! — дрожащим голосом сказала Зоэ. — Все! Я так рада, что ты здесь! И я отчаянно хочу уехать!

— О, мисс! — Ловкие руки Труди уже занялись пуговками на спинке вычурного красного платья Зоэ. — Пожалуйста, не плачьте. Не может быть, что все так плохо.

— М-мо-ожет! — икая и всхлипывая, ответила Зоэ. — Мерсер т-таакой холодный! И Робин не хочет жениться на мне!

— Но вы же знали это, мисс? — Труди, стремительно расстегивала пуговицы. — И вы не хотите выходить за него.

Зоэ резко повернулась от окна.

— Ох, Тру, — прошептала она. — Я надеялась, что мы могли бы притвориться… и что притворство… все исправит. Но ведь этого не будет?

— Ну-ну, полно, — утешала Труди. — Как говорит ваш отец: «Туманное утро обернется ясным днем».

— День сегодня ясный! — ответила Зоэ. — А я чувствую себя несчастной!

— Милая моя! — успокаивала Труди. — Не плачьте по мужчинам! Если уж на то пошло, пусть они из-за вас плачут. Вам нужно снять эти грязные тряпки и принять ванну. И все тогда покажется значительно лучше.

— Т-ты так думаешь? — Дорогой красный шелк скользнул на пол.

— Да, — серьезно сказала Труди. — Потому что вы — мисс Зоэ Армстронг, сильная, умная, красивая, и если лорд Роберт не хочет вас, то кто-нибудь другой захочет.

Мерсер шагал по подъездной аллее прочь от дома, Бонни бежала следом. Чувствуя, что они направляются к пруду, Озорник помчался с холма и бегал вдоль кромки воды, вспугивая отдыхавших на берегу уток.

Утки, переваливаясь, удирали в воду. Мерсер спускался с холма почти вслепую, срезая дорогу через высокую траву, вместо того чтобы придерживаться ухоженной дорожки. Высокие стебли со свистом задевали его сапоги, рассыпая семена. Он рассеянно сорвал травинку и зажал между зубов. Ему нужно было что-то жевать… что-то, кроме собственного раздражения.

Видит Бог, Зоэ Армстронг раздражала его! Даже когда она вела себя безупречно, соблюдая правила этикета, или была сама доброта, он всегда уходил взволнованным и сердитым. Но на сей раз, он злился на себя. Спустившись к воде, он зашел в летний дом, который оставили открытым, чтобы проветрить. Внизу была просто обставленная гостиная, опрятная кухня и столовая, лестница вела наверх, к пустым комнатам. Мерсер прошел дальше, через помещение, где хранились лодки, дорогая новомодная шлюпка Робина, груды полуистлевших веревок, и вышел на дощатый помост, уходивший в пруд. Опершись локтями на перила, он смотрел на высокие меловые холмы за прудом.

Черт побери, этот брак Робина становится даже большей пародией, чем он ожидал. Робин все еще лежит в постели после визита в «Корону», и одному Богу известно, где он был и с кем. А у Зоэ такой вид, будто этот брак — ложка мышьяка, которую она стоически решила проглотить. А сам Мерсер — черт побери! — он, словно гвоздем прибит между ними, поскольку сам себя туда поставил.

Правда заключается в том, что Зоэ не желала выходить замуж, даже за Робина, если могла бы этого не делать. За последние годы она дала ясно это понять. Многие мужчины, главным образом негодяи, предлагали ей руку и сердце и получали отказ. И если она ведет себя так с поклонниками, которых, судя по ее поведению, одобряет, какой шанс у того, кого она действительно презирает? Девчонка ужасно капризна и испорчена. Если не считать того, что сегодня она продемонстрировала высокую степень самосознания. И во время их беседы Мерсер понял, что они впервые за долгие годы разговаривают, по-настоящему разговаривают.

А когда они вообще разговаривали? Возможно, он всю жизнь просто осторожно приглядывался к ней, похоже на то.

Когда Зоэ было восемь, он был на грани возмужания. Когда Зоэ исполнилось семнадцать, он был довольно самовлюбленным молодцом и уже не доверял женщинам, особенно Зоэ, которая всегда вызывала у него странице чувство досады. И к тому времени, когда он сообразил, в каком неприятном положении она оказалась, когда понял, что общество смотрит на нее, сморщив нос, и что проделки Зоэ вряд ли победят это отношение, ей было уже все девятнадцать. А он оставался ее строгим родственником, которого она игриво целовала в щеку, впорхнув в бальный зал и в очередное мужское сердце, которое скоро разбитым упадет к ее ногам.

Он быстро решил, что его сердце никогда не будет среди них.

Но было бы ложью утверждать, что он никогда не думал сделать предложение Зоэ. Не раз у него возникал соблазн просто подойти к Рэнноку и предложить себя на роль семейного жертвенного агнца. Он говорил себе, что Зоэ нужен муж, который знает ее достаточно хорошо, чтобы держать в узде. Такой, кто может и сберечь свое сердце, и справиться с ней.

Стань Зоэ маркизой Мерсер, над ней никто бы не глумился. Росчерком пера и произнесенными клятвами он, возможно, устранил бы многие проблемы Зоэ и, вероятно, создал бы новые. Он хотел, и обладать ею, и избежать безнадежной любви. Поскольку он простой смертный, то, как любой мужчина, видевший ее, он желал ее.