Гимназия №13 - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Жвалевский, Евгения Пастернак cтр.№ 68

– Они маленькие, слабые! – тихо возразила Лёля. – Их просто затопчут…

Антоха вспомнил недавнее свое видение, усмехнулся, но рассказать друзьям о настоящих способностях домовых не успел – из темного угла раздался возмущенный голос директорского кабинетного:

– Мы не слабые! Мы просто на глаза не лезем. А если надо – мы ого-го!

Мини-директор вышел к центру коридора и гордо ударил себя в грудь. К нему начали подтягиваться и остальные кабинетные. У всех вид был воинственный и слегка оскорбленный.

– Скромные мы, – подхватил Столовой, – и терпеливые! Если можно не воевать, так и не воюем. Но когда воюем…

И Столовой повторил гордый жест товарища, хлопнув себя по пышному бюсту.

– А кто людей спокон веков по лесам прятал? – вступила в беседу маленькая Анна Павловна.

– А кто неприятелю глаза отводил? – зашумели остальные. – Кто еду беженцам в землянки таскал? Кто скот от мора в лесу берег?

– А кто ворогам следы путал и в болота заводил? – продолжил Кладовой. – Наш брат… точнее, наш двоюродный брат Лесовик!

– Погодите! – Севка попытался прервать этот парад оскорбленного достоинства. – Это же человек заводил! Иван Сусанин!

– Челове-е-ек! – насмешливо протянул Кладовой.

– Ну конечно! – заступилась за друга Маша. – Целый полк поляков завел! Никто не выжил!

– А коли никто не выжил, – хитро прищурился Кладовой, – откуда тогда известно про сей подвиг стало?

На это ни Маша, ни Севка не нашлись что ответить.

– Так что, – заключил директорский Кабинетный, – мы воевать можем… когда припрет!

– А сейчас приперло? – решила уточнить Лёля.

Кабинетный отвел взгляд, но врать не стал.

– Пока нет… Но если сейчас Перуна не пугануть, тут такая бойня пойдет… что всех припрет!

Антоха, слушая все это, улыбался все шире.

– Вопросы есть? – спросил он и сам себе ответил: – Вопросов нет. Мишка, строй кабинетных!

Пока Мишка с видом заправского генерала организовывал кабинетных, Лёля подошла к Антону и тронула его за рукав:

– Ты правда, – с надеждой спросила она, – надеешься, что Перун домовых испугается?

– Если не испугается, – твердо ответил Антоха, – припугнем Паляндрой.

Лёля испуганно замерла.

– Не волнуйся, – Антон постарался придать голосу побольше уверенности, – просто припугнем. Я тоже не хочу войны. Ограничимся принуждением Перуна к миру!

А Лёля вдруг робко улыбнулась.

– Эти домовые, – сказала она, – типичные белорусы. Не воюют, пока не припрет… Или, наоборот, мы такие, потому что нас такие домовые опекают?

Антоха пожал плечами и покосился на Машку с Севкой, которые возились со шпагой, той, что Маша когда-то добыла с боем.

* * *

Сначала, когда на крышу выбрался Антон с друзьями и громко выкрикнул «Я пришел объявить ультиматум!», Перун – а за ним и его свита – расхохотались. Но, по мере того как пространство начало заполняться кабинетными, смех становился все неувереннее. Слишком серьезно оказались настроены маленькие человечки, сжимавшие в руках веники и швабры, тряпки и указки. Сразу было понятно, что они пришли сюда выполнять тяжелую, но необходимую работу и пока не выполнят ее, не уйдут. Даже если для этого придется лечь тут всем до единого.

– Ультиматум! – повторил Антоха севшим голосом и принялся откашливаться.

Лёля не выдержала и вышла у него из-за спины.

– Великий Перун! – сказала она, и это звучало скорее как обвинение, чем как титул. – Мы требуем, чтобы ты и твое войско заняли один из молодых дубков, которые мы посадим во дворе школы… в ближайшее время! А если нет…

Тут голос сдал уже у Лёли, и откашлявшийся Антоха продолжил:

– Тогда мы тебя загоним туда силой! – он обвел рукой войско кабинетных.

Мишка издал глухой рык. Перун и его свита перестали улыбаться.

– Если понадобится, – завершил Антоха, – мы готовы для этого объединиться с Паляндрой.

На сей раз Перун откровенно дрогнул, да и все остальные Белые принялись испуганно шептаться.

– Кстати, – Лёля попыталась хоть как-то смягчить Антонову угрозу, – Паляндра уже согласна перебраться в свой дуб.

Они замолчали, ожидая ответа. Шепот в стане Белых стих. А кабинетные с самого начала стояли в тяжелом молчании.

Перун собрался с духом и гордо задрал бороду.

– Никто не смеет приказывать великому Перуну, – грозно произнес он и выставил вперед руку.

Искры заплясали на кончиках его пальцев, но никто из противников Перуна не дрогнул. Белый предводитель криво усмехнулся, поднял руку над головой…

…И молния, сорвавшаяся с ладони громовержца, никого не задев, устремилась к Севке. Впрочем, его она не задела тоже, а впилась в острие шпаги, которую он успел вскинуть за секунду до жеста Перуна. Севка при этом никак не пострадал.

Обалдевший Перун послал еще одну молнию, теперь уже прицельно в наглеца, но тот успел изящным движением шпаги перехватить гигантскую искру.

– Экономьте энергию, – ехидно сказала Маша, – шпага надежно заземлена.

Севка небрежно продемонстрировал провод, спускающийся от шпаги куда-то вниз. Рукоять шпаги оказалась щедро увитой изолентой. Вождь Белых бросил беспомощный взгляд через плечо. Ярило вскинул копье, а Даждьбог выхватил меч….

Вернее, оба попытались выполнить эти действия. На самом деле копье зацепилось за бельевую веревку, которой еще секунду назад тут не было, а нога меченосца поскользнулась на неизвестно откуда взявшейся на крыше банановой шкурке. Оба Белых воина неловко грохнулись на крышу.

– Оно вам надо, парни? – спросил Столовой, красноречиво помахивая половником.

Перун сник.

– Никто не смеет приказывать великому Перуну, – повторил он почти жалобно, – но я готов сделать жест доброй воли…

– А еще отпусти Любу! – зарычал Мишка.

– Нет уж, давайте по очереди, – затараторил Перун. – Утром дуб – вечером Люба…

– Тогда сначала Любу! – грозно заявил Мишка.

– Ну уж нетушки! – возмутился Перун, который сейчас очень походил на обиженного первоклассника. – Я вам Любу, а вы меня потом обманете вместе со своим Кощеем! Вот переедем в новый дуб, устроимся, тогда и поговорим! А то ишь! Такие молодые, а так и норовят надуть! И чтоб дуб был благоустроенный! Со всеми удобствами!

Перун с компанией резво подобрались и почти бегом понеслись к себе за трубу. По дороге Перуну в затылок кто-то из домовых засветил огрызком. Великий бог всех славян ойкнул, втянул голову в плечи и прибавил ходу.