Золотое сердце - читать онлайн книгу. Автор: Эмили Джордж cтр.№ 12

Да, он явно старше ее. Черт, наверное, он смотрит на нее как на девочку.

— Что сложного в твоей работе? В чем она заключается?

— В среднем за утро я ставлю несколько колонн, соединяю их десяти- или двадцатитонными балками, выравниваю их шестнадцатифунтовым молотком и прикручиваю кучей болтов. Между этими операциями я хожу по узким балкам с пятьюдесятью фунтами инструментов, прикрепленных к поясу. Это большая физическая нагрузка, и нужно быть уверенным в каждом движении. В конце концов начинаешь сознавать, что ты не так быстр, как раньше, не так уверен, силен и вынослив. И тогда надо спускаться вниз, пока не упал.

— А что, люди действительно падают?

— Еще как падают! — Он сел, взял вилку с длинной ручкой и потыкал картофелины в огне. — Скоро будет готово. Еще шампанского?

— Нет, спасибо. Я быстро пьянею.

— Тогда перейдем к безалкогольным напиткам.

Ими у него была набита сумка-холодильник.

Элис опять захотелось рассмеяться — он действительно удивительный человек! Из холодильника Алан достал прозрачную чашку с салатом-латуком, огурцами и помидорами, две разные приправы к нему и еще один пакет в фольге, который положил рядом с огнем. Из грузовичка принес решетку, которую водрузил над огнем и стал жарить бифштексы. Поляну заполнили аппетитные запахи.

Потом они ели превосходно прожаренные бифштексы, спаржу, подогретую в фольге, печеную картошку со сметаной и свежий салат. Алан бросил в костер все, что могло гореть, а оставшийся мусор собрал в мешок.

Интересно, что еще он надумал, забеспокоилась Элис. Ее единственный опыт — свидания с Томасом, когда они были чуть ли не детьми. Томас не заходил дальше нескольких осторожных поцелуев. Алан же был мужчиной и наверняка не играл в детские игры.

— Ты напрягаешься, Элис, — произнес он низким рокочущим голосом. — Я говорил тебе, что не теряю головы, так что не думай о сопротивлении.

На этот раз ей было не до смеха. Она ощущала лишь смущение и досаду от того, что он читал долго сдерживаемое желание в ее глазах.

— Иди сюда, мышка, — хрипло прошептал он.

Прежде чем она сообразила, что происходит, он уложил Элис на бок лицом к костру, а сам прижался к ее спине, положив одну руку ей на талию, а другую под голову. Ее сердце отчаянно билось, пока испуг боролся в ней с желанием. Она должна встать немедленно, думала она, но так приятно лежать в его объятиях. Ну что в этом плохого?

Она совершенно забыла о подобных ощущениях. Забыла о сладком предвкушении того, что должно случиться дальше. Оказывается, удивительно приятно от того, что тебя сжимают в объятиях, от прикосновения джинсовой ткани к коже и запаха мужчины…

— Сегодня чудесная ночь, и ею стоит насладиться. И мы здесь только для этого, — тихо сказал он.

Алан положил ладонь чуть ниже ее груди и услышал биение сердца. Элис была испугана и возбуждена одновременно.

Алан прекрасно понимал ее состояние. Но сегодня он хотел лишь немного пообнимать ее и чуть-чуть возбудить. Сам он не должен возбуждаться, напомнил он себе. Так, немного разогреться и взволноваться и, если получится, порасспросить ее о Мике Пэрише.

— Так я не единственный полукровка-чероки среди твоих знакомых? — спросил он чуть позже, когда она немного расслабилась.

— Нет, я работаю с одним полукровкой — Миком Пэришем. Я тебе говорила.

— Надеюсь, из общения с ним у тебя не сложилось плохого мнения о полукровках.

— Я сама квартеронка.

— Должно быть, интересно быть квартеронкой. Это подобно тому, как иметь в семейном древе конокрада. Но в общем это безопасно и никого не волнует.

— А быть полукровкой небезопасно?

— Еще как, леди. Особенно когда это написано на твоем лице, как на пятицентовой монете. Уверен, что Мик Пэриш сказал бы то же самое.

— Может, и сказал бы, но он молчаливый тип. Никогда не говорит много. Правда, после того как недавно женился, он стал более разговорчивым. Надо видеть эту пару!

— А что в ней особенного?

— Она такая малютка, чуть выше пяти футов, а он здоровяк, даже выше тебя, мне кажется. Она из тех сказочных блондиночек с почти белыми волосами и действительно синими глазами.

— Может, ты думаешь, что цвет волос или глаз имеет значение?

— Вроде так считают мужчины.

— Так думают только мальчишки, но мужчины понимают по-другому. — Он дохнул ей в ухо и почувствовал почти незаметное движение ее бедер. Он должен был сдержать себя, чтобы не ответить на это движение так, как хотелось бы.

— Итак, он женился на англосаксонке, — небрежно бросил он, проведя языком по мочке ее уха, и она вздрогнула.

— Фэйт очень любит Мика. Это видно невооруженным глазом. Благодаря ей он улыбается гораздо чаще и так гордится ребенком…

— Ребенком? Не рановато ли?

— Ребенок не Мика. Все это знают. Но для него это не имеет значения.

— Как странно звучит то, что ты говоришь.

— Бывший муж Фэйт был очень груб, и она приехала сюда на ранчо отца, сбежав от него. Он явился и едва не убил ее, хотя они были уже разведены. И Мик со своим другом в последний момент спасли ее. А двумя неделями позже Мик женился на ней, не обращая внимания на то, что она была уже на шестом месяце беременности.

— Это удивительно, — проговорил Алан.

— Пэриш — необыкновенный человек. Думаю, он пережил трудные времена, но в нем есть некая внутренняя сила, какое-то спокойствие… не знаю, как объяснить тебе это. Просто он живет в мире с собой и с жизнью.

— Я не отказался бы познакомиться с ним.

— Разумеется, я вас познакомлю. — Элис не могла припомнить, как разговор зашел о Мике Пэрише. Рука Алана непроизвольно скользнула выше и успокоилась в ложбине между ее грудями.

С трудом сознавая, что не должен этого делать, он мягко потянул ее за плечо. Элис без колебаний перекатилась на спину и посмотрела на него темными глазами. Она хотела его, но боялась своих ощущений. Он склонился над ней на локтях, стараясь не дотрагиваться до нее своей возбужденной плотью.

— Я путешественник, мышка, — мягко произнес он. — Я несусь под ветром как перекати-поле. Без корней, без багажа. Мне нечего тебе дать, кроме нескольких мгновений моей жизни. Но у тебя есть то, что я желаю.

— Что, Алан?

— Поцелуй, детка. Только поцелуй.

Просто теплый, нежный поцелуй для души, чтобы поддержать в ней огонь. Слияние губ и языка, которое указало бы ему, что он еще мужчина и что женщина может желать его.

Элис приподняла подбородок, потянувшись к нему в знак согласия, а он опустил голову, пока их губы не встретились.

Тепло, подумала Элис, при первом прикосновении его рта. Тепло и мягкость, удивительные для мужчины, кажущегося столь суровым и холодным. Нежно дотронувшись до ее рта, он тут же отстранился и вновь дотронулся. Его теплый язык обрисовал ее нижнюю губу, вызвав в ней дрожь. Инстинктивно она приподняла голову, чтобы сильнее прильнуть к его рту. Словно в тумане она подумала, что давние поцелуи, которые она помнила, вовсе не были поцелуями. Вот это поцелуй. Это осторожное прикосновение и отступление, движение языка по покорным губам приводило ее в трепет.