Властелин Огненных Земель - читать онлайн книгу. Автор: Дейв Дункан cтр.№ 105

Он должен был кричать, поскольку зал строился с расчетом глушить звуки, а не усиливать их.

— Эальдры, фейны… Друзья… Я искренне благодарен всем вам. Если я буду запинаться или заикаться, так это потому, что у меня нет слов, что я тронут вашей поддержкой так, что не выскажешь словами. Я знаю, многие из вас пришли сюда почтить память моего отца, и я горячо признателен вам за это. Я не могу предложить вам ничего мудрее того, что уже сказано здесь, и я не буду пытаться направлять ваше решение. Да, я королевской крови. Я готов драться с любым, кто попытается оспаривать это, но я не считаю себя достойным трона. Пока не считаю. Когда-нибудь, я надеюсь, я завоюю ваше уважение, но не могу претендовать на него сейчас.

Словно хмурое облако недовольства опустилось на святилище. Честность? Разве настоящий мужчина сомневается в своей зрелости? Люди переглядывались, перешептывались… Они ожидали совсем другого. Все — от старых, толстых землевладельцев до бесшабашных молодых моряков — хотели, чтобы в его лице к ним вернулся его отец. Если этого не случится и он погибнет, что ж, идея все же была неплоха…

Слишком поздно он увидел, что его отказ предает тех, кто уже рискнул всем, поддержав его: Леофрика, Сеольмунда, Эйлвина, его новых товарищей по вероду. Он нес ерунду. Его айронхолльская подготовка сыграла с ним злую шутку, ибо он говорил, как сказал бы преданный придворный или королевский телохранитель, но не как бравый бельский ателинг. Подобно Оводу он оказался не готовым к этому миру.

Пока он поспешно искал выхода из тупика, в который сам себя загнал, сквозь кольцо зрителей к нему протолкался молодой воин. Его кольчуга и шлем выдавали в нем королевского фейна, и он наверняка гордился этим сверх меры, ибо был книхтом совсем еще недавно. Он остановился, не доходя до Радгара несколько шагов, и обратился к нему голосом, высоким и надменным, как рыжие усы на его губе.

— Ателинг, твой король зовет тебя.

Предательский холодок пробежал по спине Радгара. Он скорее залез бы в нору к мурене, чем откликнулся на это приглашение. Зато духи случайности подарили ему способ исправить свою ошибку.

— Сюневульф не может приказывать мне, ибо ему брошен вызов. Я занят другими делами. Ступай и скажи моему дяде, что я встречусь с ним завтра утром и мы уладим все наши дела.

Парень испуганно уставился на него, не веря своим ушам, зато оглушительный хохот, которым разразилась толпа, заглушил все, что тот мог попытаться сказать на это. Хохот перерос в аплодисменты, а аплодисменты — в восторженные крики. Вот такие слова от него и ожидали услышать.

Духи! Неужели они хотят, чтобы он захватил трон силой? Здесь у него собралось меньше десятой части фюрда, и он уже видел, как край толпы постепенно тает по мере того, как стоящие там люди сознают, что эта компания вдруг стала опасной. Все, кто наберет меньше половины, проиграют. Он крикнул, требуя тишины.

— Друзья! Братья! Бельцы! Я верю, что моего отца убили и что его брат замешан в этом преступлении, но у меня нет твердых доказательств для того, чтобы объявить кровную вражду. Я уверен, что его сын, мой двоюродный брат, пытался убить меня той же ночью. Ни тот, ни другой недостойны мест, которое они занимают. Они мои родственники, но я не могу со спокойной совестью становиться на сторону любого из них. На мууте фейнов я буду стоять сам по себе.

Чума на оба ваши дома! Такого решения не предложил за несколько часов споров никто. Это было не по правилам, но отец нарушал и не такие правила. Радгар придумал это только что и сразу же увидел, что это чудовищно безрассудно, ибо означало вражду с обеими партиями — эрла и таниста. Но это был выход из стоявшей перед ним дилеммы. Толпа встретила это предложение восторженным ревом. В своей непривычно спокойной манере юный ателинг провозглашал революцию, значит, возможно, в нем и было все-таки что-то от его отца. Они пойдут за ним — во всяком случае, сейчас.

Единственной причиной, которая помешала Оводу просто лечь и умереть, было то, что для этого не нашлось удобного места. Все вокруг него превратилось в ложе из гвоздей, вселенную острых ножей. Он соорудил из перевязи жгут, чтобы остановить кровотечение из раздавленной руки; остальные повреждения, похоже, свелись к синякам и царапинам от головы до пят. Терзаемый жаждой, он услышал где-то неподалеку звук капающей воды. Почему-то этот звук не послужил поводом для надежды или отчаяния, но привел его в ярость — никакой палач не подвергал свою жертву пытке хуже, чем эта! То, что сквозняк прекратился, не обязательно означало конец, убеждал он себя. Это говорило только о том, что туннель завален с одной стороны, не обязательно с двух. Клинок не сдается. Он может надорвать сердце и упасть замертво, но никогда не сдается.

Не имея ни малейшего представления о том, куда идти, он решил двигаться на шум воды. Используя «Ничто» как щуп, он выяснил, где камни есть, а где — нет, и тронулся в путь. Раз или два он оказывался в больших пустых пространствах, где не мог нащупать ни стен, ни потолка; в других ему приходилось протискиваться в узкий лаз, полный битого стекла — так, во всяком случае, ему казалось. Стук капель, казалось, сделался реже, и его неотступно терзала мысль о том, что он может прекратиться вовсе. Ему даже начало казаться, что тот отдаляется по мере его приближения, что это обман слуха, порождение каких-то злых духов, имеющее целью единственно мучить его. Казалось, он ползет сквозь этот кошмар уже несколько дней и никогда не найдет эту воду. Прежде чем он добрался до нее, он увидел впереди на потолке блики дневного света.

Выходящий в Веаргахлейв конец туннеля был почти полностью перегорожен оползнем. Перед завалом скопилась лужа воды, и он сумел утолить жажду. Он нашел даже кучку порриджа — овсяной болтанки — в месте, где просыпался рваный мешок муки; он заставил себя проглотить немного этой гадости, чтобы желудок не казался таким пустым. В сломанной руке пульсировала свирепая боль, отдававшаяся во всем теле. Не будь ее, он, возможно, свернулся бы калачиком и проспал так остаток жизни, но для этого ему не хватало покоя.

Он перебрался через нападавшие с горы обломки и увидел наконец Веаргахлейв. Увидел он, правда, совсем немного. Буря и извержение превратили день в ночь, но он решил, что если солнце еще не село, то сделает это очень скоро, поскольку багровое свечение в кратере было ярче, чем тучи над головой. Он слышал треск, а к запаху серы примешивался теперь запах дыма. То, что лес горит, его не удивило. Порывистый ветер нес с собой заряды дождя. Воздух, Вода, Земля и Огонь — все четыре основные стихии присутствовали в изобилии, и это напомнило ему о Хильфвере.

Разумеется, у него не было шанса найти заклинателя в этом безумном мареве — да и толку от этого было бы немного, но ничего лучше ему делать не оставалось, и он не мог выдумать другого повода, ради которого оказался здесь. Охая от боли, он сполз на дно кратера и устало заковылял в лес.

Радгар наверняка знал, что Хильфвер и Фюрлаф — один человек, но только раз в присутствии Овода назвал старого калеку «eald faeder» — дедушка. Он много рассказывал о своем прадеде, Гюфблейсе, и об отце, Эйледе, но имени Фюрлафа почти не упоминал, словно позор того, что бывший король сделал с жевильийцами, все еще лежал на их семье. Гюфблейс погиб, сражаясь с драконом. Эйлед заманил своего в море, где тот и сгинул. Хильфвер-Фюрлаф натравил свое чудовище на армию захватчиков, и только после того, как оно уничтожило жевильийцев, он загнал его в спасительное море. Как? И что случилось после? Он бормотал еще что-то про недостаточно глубокую воду. Если он упал на левый бок, и дракон навалился на него…