Живой щит [= Гарпун для Акулы] - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Зверев cтр.№ 49

– Пиши домой. Пусть встречают! – Голос подполковника смягчился. – Друзья армейские остались?

Новиков отвечал машинально, как запрограммированный на беседу робот:

– Мой комбат в Приднестровье погиб! Четырнадцатая армия… Слыхали? Дубоссары защищал. – Новиков пересказывал письмо, полученное от своих два года тому назад. – Командовал батальоном спецназа, потом из армии уволился и в батальон «Днестр» добровольцем пошел. Молдаване его к смерти приговорили…

Воспоминания встряхнули бывшего лейтенанта.

– …Из Румынии группу коммандос для исполнения приговора привезли, сами с комбатом и его парнями справиться не могли… Боевой был мужик.

– Как погиб? – осторожно спросил Котиков.

– Писали: попал в засаду, – глухо ответил зэк. – Гранатометчики в упор расстреляли «уазик». Никого в живых не осталось. Остов машины с тремя обуглившимися трупами…

– К родителям поедешь?

– Вряд ли, – отрицательно качнул головой Виктор. – Навещу, конечно, но жить с ними… Городок маленький, каждый тыкать пальцем будет: «Смотрите, вот тот самый придурок идет. Был в Афгане и свихнулся. Для него человека убить – что под забором отлить». Не хочу слышать за спиной таких разговоров.

– Понимаю! – Подполковник снял форменный зеленый галстук. – Все вокруг изменилось. Я сам слабо разбираюсь в том, что происходит в стране. Сижу в глуши, ничего не вижу, кроме зэков и колючей проволоки. Иногда наведываюсь в управление что-либо выбить. Так за день по кабинетам набегаешься – света белого не видишь. Глаза слипаются. Они… – Котиков махнул рукой, имея в виду эмвэдэшных бюрократов, сидящих в теплых, светлых кабинетах, далеких от зоны, лесоповалов и зэков, – штаны протирают, кофеек с машинистками пьют!

Хозяин зоны жаловался, словно обычный мастер обычного предприятия:

– Сигнализация допотопная, чуть ли не со времен Лаврентия Павловича. Плюнешь – короткое замыкание! Что сигнализация? Вещевое довольствие выдать новым заключенным не могу. Нету! Судам впору при вынесении приговора сразу указывать: «На отсидку прибывать с полным комплектом одежды на весь срок!»

– Ничего, народ у нас неприхотливый! – иронично вставил Виктор.

– Зря смеешься! – насупился подполковник. – Прикинь в масштабах страны! Сколько у нас сидит? Доведем зэков до ручки, а потом на свободу выпускаем?! Они же зубами рвать будут! Наверстывать, так сказать, упущенное.

– Если здоровья хватит!

– Туберкулезники по-своему счеты сведут. В солонки плевать станут, стаканы слюнявить. Мол, сам не жилец, и вы, сытенькие и довольные граждане, помучайтесь! Мне хоть и не положено думать о политике… – Котиков торопливо прикурил, забыв потушить спичку. – Мне заключенных охранять государство поручило, но лезут мыслишки в голову, особенно вечерами.

– К каким выводам пришли, товарищ подполковник? – Новиков был так ошарашен свалившейся с неба свободой, что даже обратился по-армейски.

– Конкретно? Только к одному! – Спичка обожгла пальцы Котикова. Он чертыхнулся и бросил ее на пол. – Фуфло у нас, а не политика. Сами себя губим.

– Это как понять? – скорее из вежливости, чем от желания продолжать беседу, поинтересовался Новиков.

– Американцы реабилитационные центры для отсидевших еще в середине семидесятых годов открыли. Целую систему разработали. Прием на работу, бесплатное лечение от алкоголизма и наркомании…

– Загнули, товарищ подполковник! – усмехнулся зэк. – С Америкой, насколько я помню, Хрущев соревноваться собирался. Остальные наши вожди уже и не заикались. Кроме гонки вооружения, разумеется.

– Это точно! – вздохнул Котиков. – Ладно. Имеем, что имеем. Провозгласили демократию в стране… Пусть будет демократия, но государства никто не отменял. Исправительно-трудовые учреждения в любой стране имеются, и сидят в них преступники. А у нас что? Зоны по испытанию на выживаемость? Выжил, с ума от безделья не сошел, туберкулез не заработал – добро пожаловать обратно к нормальным людям?! Вот и выходят от нас доходяги законченные…

– Вы, товарищ подполковник, со своей колокольни смотрите, – не согласился Новиков. – Кое-кто очень неплохо время проводит. У нас зона прессовая. Вы постарались. А на других полный беспредел. Проституток автобусами через КПП провозят, не говоря уже о тачках с наркотой.

Котиков теребил пачку, стараясь достать новую сигарету. Его руки нервно подрагивали.

– О блатных разговор особый! Они давно свое государство в государстве создали. В нынешнем бардаке оно еще крепче станет, посмотришь!

– Вам виднее!

Вепрь понял, что эта тема мало интересует собеседника.

– Ладно, закругляемся! – устало сказал он. – Хотел тебе первому об амнистии сообщить.

– Спасибо! – поблагодарил Новиков.

– Завтра на утренней поверке всей зоне объявим. – Широкое лицо подполковника Котикова приняло выражение невозмутимого безразличия. – Ты никому не говори, а то ночью отмечать начнете. Знаю я вас!

Вепрь снова был суровый хозяин зоны, не доверяющий никому.

Лагерные масти и без Новикова пронюхали о событии. Свои люди были среди контролеров, солдат-срочников, которым зэки сбывали свои поделки.

Вернувшись в барак, Новиков увидел приготовления к пиршеству. Струна как чувствовал – три дня тому назад он отобрал хлеб у хлюпиков из числа вечно виноватых, замочил его в целлофановом мешке. Начинался сложный таинственный процесс приготовления самогона.

Струна, как заправский метрдотель дорогого ресторана, руководил сервировкой:

– Падла! Что ты сушеный лук насыпал! Нормального в блеваловке найти не мог?.. Запивон приготовьте! Подсаживайся, Витюха!

По голосу было заметно – Струна первую пробу приготовляемого питья снял. Его язык, по образному выражению зэков, цеплялся за зубы.

– Ой, пардон! – Вор картинно всплеснул руками. – Сидеть – это теперь наша забота. Вы же, товарищ гражданин, на волю отваливаете.

– Завидуешь? – Новиков присел рядом.

– Телок снимешь, в кабак закатишься… – нараспев протянул Струна. – Завидую, конечно… Я сижу за решеткой, слезы взор мой туманят… – Он был вроде музыкальной шкатулки: тронь – отзовется куплетами душещипательных воровских романсов. – …Перед людьми я виновен. Перед Богом я чист… Завидую, Витюха, ох как завидую… Передо мною икона и запретная зона, а на вышке маячит очумелый чекист… Давай, кореш, выпьем!

Словно вышколенный официант, незаметно возник шнырь и подал две кружки с первачом.

– Погнали! – произнес Струна традиционный тост и одним махом осушил свою емкость. – Поставьте на стрему кого-нибудь! – приказал вор. – Налетит Вепрь, всю гулянку испортит. Ты чего не пьешь? Отличная самогонка!

Слегка окосевший Струна участливо пододвинул кусок хлеба с розовым ломтиком сала.

– Пей, командир, оттрубил ты свое…