Если смерть проснется - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Валентинов cтр.№ 82

— Кошик…

Парень удивленно оглянулся. Навко, стараясь, чтобы никто не заметил, указал на небо, где рядом с первой искрой уже зажглась другая.

Кошик, не понимая, поглядел вверх, долго молчал, затем тихо охнул:

— Змеи… Господин Ивор, Змеи! Огненные Змеи…

В первый миг подумалось, что Кошик ошибся.

О Змеях Навко, конечно, слыхал, но не очень-то верил. Огненные Змеи казались сказкой — страшной сказкой, которую рассказывают бабушки внукам долгими зимними вечерами.

Но искры не исчезали. Их становилось все больше — десять, двадцать, пятьдесят. Их заметили. Кметы стали переглядываться, показывать на небо…

— Река, господин Ивор! — Кошик недоуменно оглянулся и вновь охнул. — И воздух! Видите?

— Вижу…

Теперь это видели все. Огрская конница остановилась, «коловраты» опустили самострелы. Оба войска замерли, ожидая. И вдруг Навко вспомнил Барсака. Кобник! Чаклун предупреждал! Падают кони, небо горит огнем, вода в реке кипит…

— Господин Ивор! Господин Ивор! — теперь в голосе Кошика слышался страх. — Мне рассказывали… Такое бывает перед тем, как боги начинают трясти землю!

Боги? Перед глазами встало мрачное, холодное лицо Ямаса. Нет, не боги! Выходит, он все-таки не уничтожил Ключ! И этот Ключ взяли чьи-то руки… Над водой уже стоял пар, у берега слышались недоуменные голоса, кромка льда исчезла. Земля под ногами еле заметно дрогнула…

Что-то крикнул Улад, но Навко не услышал. Огненные искры над головой дрогнули и рванулись вниз. Резкий свист — и перед глазами вспыхнуло густое оранжевое пламя. Навко рухнул на землю, закрывая руками лицо. Вокруг горел огонь, слышались отчаянные вопли, чей-то предсмертный крик, а свист становился громче, закладывая уши, разрывая череп…

На миг пламя исчезло, и Навко решился поднять голову. Земля вокруг стала черной. Среди жирного пепла темнели скорченные остовы — людей ли, коней — понять нельзя. Возле берега горела лодьи, а у дымящейся воды отчаянно метались маленькие фигурки уцелевших. Снова свист — над самой головой, и Навко вновь вжал лицо в землю.

Земля была горячей, она мелко подрагивала, словно от невыносимой боли. Навко понял — самое страшное еще впереди. Земля пойдет волнами… Сдвиг-Земля, проснувшаяся Смерть!

Мысли исчезли. Остался ужас — нечеловеческий, лишающий разума. Хотелось только одного — умереть, умереть в этот же миг, чтобы не дожить до самого страшного. Наверное, это и есть кара богов. За все — за предательство, убийство, ложь. Они все виновны — он, Рыжий Волчонок, дедичи, сотники, кметы…

На миг вернулась ясность, и Навко, не поднимая лица от земли, горько усмехнулся. При чем тут боги? Просто кто-то оказался умнее и хитрее, чем он сам. Кто-то не побоялся повернуть Ключ в Двери…

Первый удар отбросил в сторону. Навко покатился вниз по склону, больно ударяясь о камни.

Руки закрывали лицо, и он не видел ничего. В глазах стояло огромное желтое пятно, в горле было горько и сухо. Наконец удалось зацепиться за какой-то куст. Навко оторвал руки от лица, привстал, опираясь на локти…

Вокруг стоял сизый густой туман, сквозь который едва можно было разглядеть почерневшее небо, все в огненных сполохах, реку, покрытую пенящимися, дымящимися бурунами, глубокие трещины, рассекавшие землю. Новый толчок — и Навко вжался в горячий пепел, пытаясь слиться с землей, исчезнуть, сгинуть…

Но земля не держала. Она стала мягкой, словно топь, в которой утонул труп Баюра, — прогибалась под локтями, рассыпалась в прах, превращалась в едкую пыль. Понимая, что спасения нет, Навко в отчаянии встал, чтобы встретить Смерть лицом к лицу. В глаза ударило жарким ветром. И тут он увидел — у самого горизонта земля взгорбилась, встала дыбом. Сначала медленно, затем все быстрее и быстрее, гигантский вал взбесившейся тверди катился на обреченный берег. Небо рассекла молния — темно-желтая, цвета старого золота. Воздух сгустился, застревая в горле, не давая дышать. Почва под ногами кипела, бурлила водоворотами, а смерть была уже совсем рядом, совсем близко. Навко закричал, не слыша собственного крика, рухнул на колени, и тут земля обрушилась на него…

— Господин Ивор! Господин Ивор! Сознание возвращалось медленно. Сначала пришла боль. Это почему-то было приятно — может, оттого, что тело вновь жило, билось сердце — неровно, урывками. Вместе с болью вернулся страх, но тут же исчез. Все, что могло случиться, — уже случилось.

— Господин Ивор!

В голосе было отчаяние, и это чужое отчаяние заставило окончательно прийти в себя. Глаза не открывались, но губами можно было шевелить.

— Я… Я жив.

— Господин Ивор! Тысяцкий жив! Жив! Он узнал голос Кошика и почему-то не удивился. Наверное парень, начитавшийся румских фолий, каким-то чудом предусмотрел даже такое — и выжил.

Возле губ оказалась чаша с водой. Навко отхлебнул — вода была горячей и горькой. Наконец он открыл глаза.

Кошика он узнал не сразу. На его лице была кровь — густая, запекшаяся, она покрывала лоб, щеки, даже губы.

— Ты… ранен?

— Пусть господин Ивор не волнуется! Это царапины, просто царапины… Господин Ивор может встать?

Кто-то подошел, помог подняться. Навко долго выплевывал набившуюся в рот землю. Кажется, сломался зуб — передний, и это почему-то особенно расстроило. Наконец он окончательно пришел в себя и огляделся.

Холмы исчезли. До самого горизонта простиралась голая равнина, покрытая странной рябью, словно каменные волны на мгновенье застыли, готовые вновь ринуться на беззащитных людей. Изменился берег — он стал обрывистым, крутым, и на самом гребне обрыва повисла чудом уцелевшая лодья. Всюду были трещины — неровные, извилистые. Вначале он не заметил погибших, но вот взгляд скользнул по чему-то странному. Голова — человеческая голова с открытым в предсмертной муке ртом, торчала прямо из земли. Рядом выглядывала рука с растопыренными пальцами. Навко поспешил отвернуться…

— Господин Ивор! Господин Ивор! Я собрал тех, кто уцелел… Двадцать три человека — наши и огры. Мы заключили перемирие…

Внезапно Навко захохотал. Перемирие! Вот и вся война! Двадцать три человека — с Кошиком во главе.

— Я… Может, я не имел права…— парень явно растерялся. — Но господин Ивор назначил меня сотником, я остался старшим… Мы долго искали господина Ивора. Господина Ивора завалило землей…

Навко оборвал нелепый смех и вновь оглянулся. Люди стояли вокруг — страшные, окровавленные. Трудно было даже понять, кто огрин, кто сполот. Странно, но многие все еще держали оружие. Все смотрели на него, и Навко опомнился:

— Спасибо! — он обнял Кошика, улыбнулся разбитым ртом. — Где… Где Кей? Кошик вздохнул:

— Если господин Ивор пройдет со мной… Лицо Улада было спокойным, недвижные глаза смотрели сурово, словно мертвый Кей упрекал его, выжившего. Странно, в этот миг Навко не испытал ни радости, не удовлетворения. Он хотел смерти Волчонку, мечтал вонзить нож в его спину — но сейчас чувствовал лишь горечь. Может, потому, что вместе с Уладом погибли и его надежды. Солнцу тысяцкого Ивора так и не суждено подняться к полудню… А может, смерть примирила его с этим молодым красивым парнем, который, сам того не желая, стал его смертным врагом.