Помнишь ли ты... - читать онлайн книгу. Автор: Джудит Макнот cтр.№ 50

— Похоже на хитроумное вымогательство. — с легкой усмешкой заметил Коул.

— Вот именно! — без малейшего стеснения подтвердила его собеседница. — Благодаря этому цены повышались, что и требовалось для благотворительного аукциона. Когда мы с отцом Делберта только что поженились, я выбрала для показа на аукционе огромную рубиновую брошь. Естественно, я предполагала, что Харольду известна традиция, но увы — я ошиблась. Я была так разочарована и смущена!

— Сожалею, — произнес Коул, не сумев придумать ничего другого.

— Гораздо сильнее об этом сожалел Харольд на следующий день, — заметила миссис Кэнфилд с коварной улыбкой. — А мне целую неделю было стыдно появляться в кругу подруг.

— Так долго? — пошутил Коул. Она кивнула:

— Именно столько времени понадобилось Харольду, чтобы найти точно такую же рубиновую брошь в Нью-Йорке и выписать ее сюда.

— Понятно…

С этими словами Коул прекратил бессмысленный разговор. Он вновь открыл каталог и принялся рассматривать еще не распроданные предметы, пытаясь вычислить, сколько пройдет времени, прежде чем он сможет покинуть бальный зал и вернуться к кипе корреспонденции, ждущей его в номере. Под заголовком «Для дам» он насчитал двенадцать лотов — сплошь драгоценности и меха. Рядом с наименованием каждого из них стояла пометка: «Демонстрирует такая-то».

Последний предмет в этом списке привлек его внимание — он был пожертвован местным ювелиром, а «демонстрировать» его предстояло мисс Диане Фостер. В каталоге говорилось, что этот лот — «великолепное ожерелье и серьги из идеально подобранных темно-лиловых аметистов, окруженных белыми бриллиантами чистой воды в пятнадцать каратов, оправленных в золото. Из коллекции покойной графини Вандермил, около 1910 г.».

Коул поднял глаза от каталога и взглянул на Диану. Она беседовала с Кори и выглядела совершенно спокойной, но была заметно бледнее, чем прежде. Он знал, с каким трудом далось ей появление в зале, а теперь понял, сколь ужасна для нее перспектива демонстрации ожерелья.

Мисси Десмонд, разглядывая собственный каталог, очевидно, пришла к тому же выводу.

— Бедная Диана Фостер! — воскликнула она. — Странно, почему она не попросила показать это ожерелье кого-нибудь другого?

Сидящая напротив Хейли Митчелл, которая, по-видимому, испытывала легкое раздражение оттого, что Коул Гаррисон вспомнил прежнюю дружбу с Дианой Фостер, но не подал и виду, что помнит ее саму, проследила за его взглядом. Ее примеру последовал муж, который пил не переставая с тех пор, как начался ужин.

Склонившись к жене, Питер прошептал:

— Похоже, Диана одержала новую победу. Гаррисон с нее глаз не сводит.

— Как и ты, — огрызнулась Хейли, разъяренная тем, что ее супруг посмел упомянуть при ней имя Дианы, но еще больше — тем, что предположение насчет Коула оказалось верным. Повернувшись к Мисси Десмонд, она произнесла:

— Диана Фостер не позволила сегодня никому другому представлять это ожерелье по той причине, что она вечно старается быть в центре внимания — пусть даже на пять минут. — Обернувшись к своей подруге Мэрили Дженкинс, она попыталась вовлечь в разговор и ее:

— Ты заметила, как умело она разыгрывает мученицу? Только взгляни на эту страдальческую и такую мужественную улыбку!

— А мне жаль ее, — призналась миссис Кэнфилд. — То, как обошелся с ней Дэн Пенворт, непростительно.

— Нет, неизбежно, — поправила Хейли. — Диана камнем висела у него на шее. Он не любил ее, пытался расстаться по-хорошему, но она не соглашалась. Люди считают ее милой и доброй, но на самом деле она занята лишь собой и этим нелепым журналом рукоделия, который она издает.

Мэрили Дженкинс поддержала подругу:

— Дэн ни в чем не виноват!

Коул ждал, что кто-нибудь за столом выскажется в защиту мисс Фостер. Миссис Кэнфилд выглядела встревоженной, Мисси Десмонд — ошеломленной, но никто из них не вступился за Диану. Аукционист представил первый лот из раздела «Для дам», и Коул намеренно отвернулся от своих соседей.

Из-за столика неподалеку под несмолкающие аплодисменты поднялась стройная рыжеволосая женщина с великолепным бриллиантовым ожерельем на груди. Она держалась свободно, с апломбом красавицы, твердо знавшей — она рождена для поклонения. Пробираясь сквозь толпу, женщина ослепительно улыбалась, и ее муж открыл торг. Но едва он назвал цену, его сосед предложил больше, усмехаясь и явно заставляя мужа рыжеволосой красавицы раскошелиться. Затем последовал быстрый торг, сопровождаемый взрывами смеха в зале, из чего Коул сделал вывод, что друзья мужа добродушно подшучивают над ним, набавляя цену.

Коул наслаждался, наблюдая за игрой, в которой с удовольствием участвовали все жены и дочери, показывающие вожделенные украшения и меха, а также мужчины, вынужденные поднимать цену благодаря вмешательству друзей. Коул то и дело поглядывал на Диану, гадая, как она относится к происходящему, но по мере того, как все больше лотов оставалось у дам, демонстрировавших их, Диана мрачнела и напрягалась.

Приближалась ее очередь показывать ожерелье, и она нервно теребила его длинными пальцами, медленно поглаживала, словно желая спрятать или сорвать. На миг она словно застыла, когда аукционист провозгласил:

— Леди и джентльмены, следующий лот — шедевр ювелирного искусства минувшей эпохи, изумительное ожерелье из аметистов и бриллиантов, которое продемонстрирует мисс Диана Фостер!

Коул с запозданием понял, что смущение Дианы будет усилено в сотни раз многозначительным отсутствием Дэна Пенворта, которому предстояло выкупить это ожерелье. Он заметил, как женщина овладела собой и с улыбкой поднялась под возбужденные шепотки присутствующих.

Неподалеку от Коула какой-то мужчина сострил, что Дэн, вероятно, женился на итальянке, лишь бы не платить за ожерелье Дианы Фостер, и все, кто слышал его, рассмеялись.

Коул ощутил, как в нем закипает гнев и желание защитить Диану — чувства, которые разгорелись еще сильнее, когда безмозглый аукционист с сияющей улыбкой перевел взгляд с Дианы на зрителей, ожидая, что ее спутник откроет торг.

— Стартовая цена — пятнадцать тысяч долларов. Кто готов заплатить пятнадцать тысяч долларов? — Он помедлил, ошеломленный неловким молчанием. — Это ожерелье стоит вдвое дороже. Может, кто-нибудь согласен на десять тысяч? — Его лицо тут же просветлело, и он кивнул:

— Благодарю вас, мистер Диксон…

Торг приостановился на тринадцати тысячах — предполагаемый покупатель пожелал осмотреть ожерелье.