– Почему? – спросила Алиса.
– Эх, Аладдин, Аладдин, не знаешь ты людей, – вздохнул попугай. – Ведь князь Симеиз хочет все время пещеру держать под прицелом. Мало ли что случится. Что он, в горы побежит проверять, хорошо ли замки и засовы стерегут принцессу? Нет, он держит принцессу под рукой, чтобы каждое утро заглядывать туда.
– Попугай прав, – сказал Рашид, – я тоже так думаю. Надо только догадаться, как он эту пещеру замаскировал.
Алиса сразу включилась в эти поиски.
– Может, на кухне? – спросила она.
Заглянули туда, но никакого хода из кухни не нашли.
– Может, в подвале под башней, где котельная?
Заглянули в котельную. И там пещеры не было.
– А это что такое? – спросил попугай.
Он постучал костылем в небольшую дверцу, на которой была прибита табличка:
«СКЛАД крупы, муки и сахара.
Вход строго воспрещен».
Рашид подошел к двери, попробовал, и оказалось, что ключик замечательно подошел к замку.
– Нет там никого! – закричал Симеиз, высовываясь из окна на втором этаже.
Рашид его не послушался, шагнул в пещеру и прошел вглубь, протискиваясь между мешками с крупой и сахаром.
В глубине склада, вырубленного в скале, они увидели еще одну дверь. Она была не заперта, а только закрыта на засов. Внутри горели керосиновые лампы и было светло.
Рашид первым вошел внутрь.
Потом все остальные.
И странная, удивительная картина открылась их взорам.
Посреди пещеры стояла хрустальная кровать с шелковым матрацем и пуховыми подушками. На кровати безмятежно спала красивая девушка, удивительно похожая на Рашида – и брови такие же, и нос, и рот.
У ее ног, прямо на каменном полу пещеры, спал еще один человек.
Красивый, усатый и смуглый.
– Синдбад! – закричала Алиса. – Синдбад Мореход! Я тебя нашла! То есть я тебя нашел! Просыпайся!
Никто не проснулся. Ни княжна, ни Синдбад.
Лишь дикий хохот волшебника Симеиза донесся сзади. Оказывается, хозяин замка тоже прибежал в пещеру.
– Сейчас узнаем, – сказал попугай, – главное – добыть свидетеля. Всегда есть свидетель, надо только его схватить и выкрутить ему руки!
Тут послышался слабый писк, и все увидели, что попугай стоит на выступе стены и держит за круглое ухо небольшую летучую мышь.
– И что же мы видели? – спросил попугай таким ледяным голосом, что даже Алисе захотелось провалиться сквозь землю. Все же за триста лет он поднабрался жестокости.
Мышь спросонья била крыльями, попискивала и никак не могла сообразить, чего же от нее требует такая страшная хромая птица.
– Ты здесь живешь? – спросил попугай.
– Чего? – не поняла мышь.
По крайней мере, она умела разговаривать. Существа, жившие в эпоху легенд, обычно могли разговаривать, но среди них встречались и безмолвные, – например, грибы и головастики. Зато лягушки, яблони и груши говорить умели и любили.
– Давно здесь скрываешься? – спросил попугай.
– Всегда, – сказала мышь. – Я живу здесь.
– И помнишь, как принцессу заколдовали?
– Конечно, помню, – ответила мышь. – Только не делайте мне больно. Еще два года назад волшебник Симеиз сюда ее принес, дал ей яблоко и запер дверь. Ну, думаю – заморит ее голодом. Да отпустите вы меня – никуда я не улечу, тоже мне, орел выискался! – крикнула мышь.
– Ладно, ладно, – проворчал попугай и отпустил пленницу.
Мышь поправила помятое ухо и продолжала:
– Девица поплакала, поплакала, а потом взяла яблоко и откусила. Я хотела ее предупредить, что яблоко, вернее всего, заколдованное, знаете ведь, как это бывает в сказках?
Все согласно кивнули.
– Но разве княжна послушается жалкую мышку?
– Откусила? – воскликнул Рашид. – Кусочек откусила?
– Целый кусище, – ответила летучая мышь. – А потом, как и положено, пошатнулась и рухнула на хрустальное ложе…
– А дальше что было? – спросила Алиса. – Как там очутился Синдбад? Почему он тоже спит?
– Дело житейское, – ответила летучая мышь.
Ей нравилось быть в центре внимания, она спрыгнула на пол и расхаживала среди людей, что было не по нутру попугаю, который постукивал костыликом по камню, как будто стрелял из пулемета.
– Этого, который здесь валяется, сам господин Симеиз привел. «Вот, говорит, вы сказки собираете, такой сказки вы еще не видели. Лежит княжна, спит вечным сном, я знаю секрет, как ее оживить. Догадаетесь – красавица ваша». А этот самый, который спит, отвечает: «Большое вам спасибо за предложение, но у меня дома осталась жена по имени Шехерезада, женщина несравненной красоты и невероятных достоинств. Я ее не променяю даже на сто иностранных принцесс. Ради нее я путешествую по свету, собираю сказки, а она их рассказывает шаху, у которого работает сказочницей». – «Хе-хе-хе, – говорит тогда мой сосед Симеиз, – знаем мы, какая она у него сказочница и какие они там сказки рассказывают». Тогда вот этот, что лежит на полу, страшно рассердился и кинулся на господина Симеиза. А господин Симеиз – скользь в дверь и захлопнул ее за собой. Тогда этот самый…
– Синдбад! – сказала Алиса. – Сколько раз тебе повторять! Его зовут Синдбад Мореход, и он мой друг!
– Тогда этот Синдбад побегал по пещере, постучал в дверь и опечалился. Сел на пол и принялся думать. Вдруг видит – лежит на полу яблочко, от которого княжна откусила. И говорит так печально: «Известен лишь один способ оживить принцессу – поцеловать ее! Но меня этот способ не устраивает, потому что я женат». И вот в такой печальной задумчивости Синдбад откусил от яблочка, потому что ему очень хотелось пить. И некому было его предупредить…
– Он откусил от яблока! – ахнула Алиса.
– Вот именно. И заснул вечным сном рядом с княжной Гюль-Гюль.
Все замолчали.
Гнетущая тишина воцарилась в темной пещере. Тени скользили по стенам и потолку. Было страшно.
– Что же будем делать? – спросил попугай.
– Надо их целовать, – сказал Икар. – Мы сейчас всех перецелуем…
– Не получится, – сказал Рашид. – Целовать надо нечаянно, от чистого сердца. Не зная, что из этого получится.
– И все же я попробую, – сказал Икар и направился к хрустальному ложу.
Рашид встал у него на пути.
– Не смей целоваться с моей сестрой! – пригрозил он. – А то останешься без головы.
– Рашид даст тебя мне на растерзание, и останешься без головы, – сказал попугай.
– Да я не просто так, я жениться хочу, – сказал Икар.