Фаянсовый череп - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Воронин cтр.№ 69

Сразу же за постом он снова разогнал машину, посмотрел в зеркало и выругался: красный “форд” продолжал погоню. Он был тут как тут во всей своей красе, и Севрук окончательно понял, что отделаться от этого подонка будет сложнее, чем ему казалось поначалу.

…Развязка наступила уже на десятом километре Ярославского шоссе, когда Севрук, стремясь объехать тащившегося во втором ряду совка на “москвиче”, опрометчиво принял не влево, а вправо. Перед ним вдруг, словно из-под земли, возник косо стоявший на трех колесах грузовик. По глазам ударили ритмичные вспышки аварийной сигнализации, красный жестяной треугольник предупреждающего знака с дребезгом отлетел в кювет, отброшенный бампером джипа. Севрук крутанул руль влево, с опозданием поняв, что сделал это чересчур широко и резко. Его неудержимо несло по мокрому от дождя асфальту на полосу встречного движения, прямо под колеса тревожно гудящей фуры. Севрук крутанул руль в обратную сторону, джип выписал на мокрой дороге немыслимый вензель. Тормозные фонари полыхнули тревожным красным огнем, когда Севрук попытался остановить неудержимо рвущуюся в полет машину. Удержаться на дороге это ему не помогло, но жизнь себе Севрук сохранил – по крайней мере, на какое-то время. Джип юзом прошелся по обочине, вспахивая ее протектором широких покрышек, и медленно, устало соскользнул носом в кювет, обиженно задрав к небу высокую черную корму.

Севрук, который по многолетней привычке игнорировал ремень безопасности, больно приложился физиономией к верхнему краю рулевого колеса. Рот его наполнился кровью, и, пошуровав внутри языком, Вадим пришел к выводу, что разбил верхнюю губу и сильно расшатал пару передних зубов.

Он еще сидел неподвижно, постепенно приходя в себя и слушая, как по крыше машины барабанит дождь, когда в кармане его пиджака зазвонил мобильный телефон. Севрук вынул трубку из кармана и ответил на вызов, тупо глядя, как от мокрого капота, как от загнанной лошади, поднимается белый пар.

– Вадим Саныч, вы целы? – встревоженно спросил смутно знакомый голос в трубке.

– Относительно, – буркнул Севрук. – Кто это?

– Это Мухин Алексей… Из группы Караваева. Ну, Муха я, неужели не помните?

– А, Муха, – все еще туго соображая, сказал Севрук. Он оглянулся и увидел красный “форд”, который медленно подъехал и остановился в нескольких метрах от его завалившегося в кювет джипа. Из “форда” никто не вышел, и это почему-то напугало Вадима больше всего. Он вдруг решил, что красная “сьерра” будет стоять здесь и терпеливо ждать, пока он выберется из кювета, чтобы немедленно возобновить безумную гонку на выживание. – Слушай, Муха, – быстро заговорил он в трубку. – Хорошо, что это ты. Я на Ярославском. На меня тут наехали какие-то… Загнали в кювет, чуть богу душу не отдал…

– Загнали, говорите? – каким-то странным тоном переспросил Муха. – Ну, Вадим Саныч, ну, ей-богу! Что вы, в самом деле! Это ж я! Максим Владимирыч велел вас пасти на всякий пожарный случай, чтобы, значит, чего не вышло… Ну, обычный эскорт, елы-палы! А вы как с цепи сорвались. Я думал, у меня движок выскочит и вперед машины побежит.

– Чего? – раздельно, по складам, спросил Севрук, не в силах поверить услышанному. – Это я от тебя, что ли, когти рвал?

– Ну натурально! – весело ответил Муха. Севрук оглянулся. Передняя дверца “сьерры” со стороны водителя была открыта, и Муха, высунувшись под дождь, весело махал ему рукой с зажатым в ней телефоном.

– Ах ты, мразь, – сказал ему Севрук. – А раньше предупредить ты не мог?

– Это на такой скорости? Да мы бы с вами оба тогда.., того.

– Муха, – с чувством сказал Севрук, – ты знаешь, что ты идиот? Буксир давай, дубина стоеросовая…

Домой он добрался только около полудня. Поднимаясь в лифте, Севрук с некоторой натугой думал о том, что, возможно, напрасно сюда приехал. Выделенная Караваевым охрана яснее всяких слов говорила о том, что, во-первых, Сушеный Макс считает ситуацию очень серьезной, а во-вторых, что она, ситуация, настолько серьезна, что Караваев не смог послать к Севруку никого, кроме этого идиота Мухи. Но эти мысли были какими-то отвлеченными, плоскими, словно Севрук думал не о себе, а о герое бездарного детективного фильма. Его усталое тело требовало горячей ванны, плотного обеда и хорошей выпивки. Два дня форы, вяло подумал Севрук. У меня есть два дня, так почему бы не потратить часок на то, чтобы очухаться? Сука Муха, я ему это еще припомню…

Он вошел в квартиру, тщательно запер за собой обе двери и двинулся прямиком в туалет. Там, где коридор под прямым углом поворачивал направо, к кухне, за выступом стены стоял молодой человек непримечательной наружности, одетый скромно и со вкусом. Он стоял прижавшись спиной к стене и держал в вытянутой параллельно полу левой руке обшарпанный черный “ТТ”, полчаса назад извлеченный из тайника за унитазом. Ждать в пустой квартире, не имея возможности даже выкурить сигаретку, было неимоверно нудно, и молодой человек не испытывал ничего, кроме нетерпеливого желания поскорее покончить со своей грязной работой и перейти к приятным делам.

Все было просто и буднично. Когда деловито шагающий Севрук появился из-за угла, молодой человек слегка подкорректировал прицел и плавно потянул за спусковой крючок. Старый “ТТ” в его руке зло подпрыгнул, больно ударив молодого человека по подушечке между большим и указательным пальцами. Выстрел хлестнул по барабанным перепонкам. Севрука отбросило к дверям спальни, как будто кто-то засветил ему в ухо невидимым, но очень тяжелым кулаком. Он тяжело рухнул на паркет, обильно пачкая его кровью, и так и остался там лежать, глядя в потолок широко открытыми стеклянными глазами. Плоский пластиковый кейс отлетел в сторону и ударился о дверной косяк, но замочки выдержали.

Молодой человек быстро, но без лишней спешки подошел к трупу и наклонился над ним. Пуля вошла точно в правый висок, выброс пороховых газов заметно опалил кожу. Удачливый стрелок удовлетворенно кивнул, протер пистолет полой своей спортивной куртки и вложил его в еще теплые пальцы Севрука. После этого он еще немного поколдовал над кодовыми замочками кейса, откинул крышку, тихо присвистнул и выгрузил содержимое чемоданчика в свою спортивную сумку. В опустевший кейс молодой человек небрежно бросил две толстые канцелярские папки – те самые, которые вез, но так и не довез до теплого города Сан-Франциско архитектор Голобородько. Напоследок стрелок вынул из кармана Севрука его бумажник, удалил оттуда липовую повестку из прокуратуры и аккуратно вернул бумажник на место, не тронув лежавших там денег и кредитных карточек.

Выйдя из подъезда, киллер свернул за угол и уселся на переднее пассажирское сиденье поджидавшей его ярко-красной “сьерры”.

– Давай заводи, – скомандовал он Мухе, поднося зажигалку к уголку повестки и чиркая колесиком. – Надо отвезти Сушеному вот это. – Он похлопал ладонью по сумке с деньгами. – Слушай, а вот интересно: откуда Сушеный знал, что Севрук как раз в это время домой заявится?

– Да ничего он не знал, – ответил Муха, перестраиваясь в левый ряд. – Если б знал, не заставил бы меня за ним по всему городу гоняться.