Бастард фон Нарбэ - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Игнатова cтр.№ 117

Сегодня по трубе кроме контейнеров с пайком сбросили еще и индивидуальные системы регенерации воздуха. «Кунцу-218». Яман знал эту модель. Недолговечные, дешевые, «Кунцу» применялись там, где требовалось без особых затрат создать видимость соблюдения правил техники безопасности. В отсеках третьего класса пассажирских звездолетов, в тюрьмах, где содержали приговоренных к смерти. Или на каторгах. Таких, например, как Мезар.

Упакованные в коробки по двадцать, «Кунцу» очередью вылетели из трубы, вслед за контейнерами с пищей, едва не убив Вилборга, который следил за раздачей пайков.

Шрам, как всегда невозмутимо благословил трапезу, и почти сразу ожили динамики. Механический голос начал зачитывать инструкцию по применению «Кунцу» и правила высадки на Мезар. Под этот инструктаж, кусок в горло не лез. «Кунцу-218» давным-давно зарекомендовали себя как ненадежные и почти бесполезные, а теперь предстояло доверить им свою жизнь и, словно этого было мало, условия высадки очень походили на массовое убийство. Триста секунд на то, чтобы преодолеть километр, отделяющий корабельный шлюз от входа в тоннели Мезара. Километр по прямой. Ничего сложного, если бы все овцы были целы и невредимы. Если бы Шрам мог хотя бы нормально ходить, а не ковылять, цепляясь за Ямана.

— Доберемся, — сказал Яман, вскрывая пайку. — Успеем. Распределим сейчас кому за кем присматривать. Зато уж там мы найдем из чего сделать тебе костыли.

Шрам говорил, что это мантра — обещание сделать костыли, дать возможность передвигаться самостоятельно, что это, нечто вроде целеполагающей молитвы. Говорил, что Яман обещает не ему, а самому себе. Это обещание, что они выживут и на Мезаре, и смогут прожить там столько, сколько понадобится. Наверное, он прав. Но самостоятельность-то нужна ему, а не Яману. Яману не сложно таскать его на себе, во-первых, это полезные в условиях трюма физические нагрузки, во-вторых, Шрам слишком легкий, чтоб стать проблемой. А если он всегда будет есть так мало, то рано или поздно сдохнет от истощения.

— Ты опять ни убыра не жрешь!

— Не поминай нечистого, — Шрам протянул в его сторону невскрытый контейнер, — жертвую в пользу командования. Когда люди поедят, прикажи, чтобы упаковки с «Кунцу» несли сюда. И отдай мне Старостина и Джобса. Нужна проверка, двести восемнадцатые могут прямо с конвейера выйти негодными.

Так и есть. Качество этих моделей никто не контролировал, зато и стоили они…

Яман хмыкнул и покачал головой.

Какие, однако, разные ощущения у того, кто покупает дешевые вещи и у того, кому придется доверить им жизнь. У Господа, пожалуй, есть чувство юмора. Недоброе, но, к несчастью, справедливое.

— А еще, Шрам, помолись о том, чтобы исправных систем хватило на всех.

— Если не хватит, я научу, как можно одной пользоваться вдвоем.

— Ты лучше помолись.

— В тебе все меньше скепсиса, Яман. Это хорошо. Не беспокойся, я молюсь всегда, за всех вас.

Во время проверки «Кунцу», Шрам объяснил, почему так. Почему корабль сядет далеко от тоннелей. Зачем нужны ограничения по времени. Как и в случае с отключениями гравитации, в этом не было никакой злокозненности или неоправданной жестокости. Просто бесчеловечность, возведенная в ранг здравого смысла.

— Я слышал, что содержание каторг окупается, — Шрам говорил, и один за другим вскрывал индивидуальные пакеты с «Кунцу», подушечки пальцев скользили по оболочке регенерирующей капсулы, — но никто не любит лишних расходов, в том числе и правительство. — Как будто в подтверждение, он протянул Яману очередную маску. — Негодная.

Капсула с виду казалась целой, но Яман, уже успевший включить, на пробу, две первые забракованные маски, к третьей убедился, что звездолетчики не ошибаются. Старостин и Джобс тоже проверяли целостность капсул на ощупь. Можно подумать, всех, кто живет в Пространстве, специально чему-то такому учат.

— При чем тут расходы?

— Нет смысла держать на каторге тех, кто не сможет работать, — Шрам вскрыл новый пакет. — Покинув корабль, мы пройдем контроль, автоматика подтвердит, что все живы. А дальше переход до тоннелей, пока не закрылся люк. Калеки не успеют. Очень удобно.

— Я сказал, что успеют все!

— Да. Молю Господа, чтобы все предыдущие партии каторжан были так же дисциплинированны, и так же любили ближнего.

Очень серьезно сказано, без тени иронии. Действительно, значит, молит Бога за тех людей, с которыми придется сосуществовать в подземельях Мезара. Или, молит Бога за то, чтобы они оставались людьми? Даже в подземельях Мезара?

* * *

Молитвы не помогли. Первые трупы попались на глаза сразу по выходу из контрольной зоны. Покрытые пылью, почти неразличимые на серой земле серые мумии.

Сразу по выходу из контрольной зоны пошел отсчет. Триста секунд. Часть этих секунд едва не оказалась потеряна, когда из соседнего шлюза, как из пасти левиафана, выбежали, отпихивая друг друга, женщины. В таких же точно комбинезонах, точно так же обритые наголо, кажется, неотличимые от мужчин.

Пятеро осталось на полу, задыхаясь, без масок. Контроллеры уже отметили их как живых, теперь их смерть никому не повредит.

Шрам — ох и страшный же в закрывающей половину лица маске, в черной повязке на глазах — незряче повернулся в сторону умирающих женщин. Яман даже не стал тратить время на пререкания. Кто бы сомневался в том, что смерть пятерых женщин повредит бессмертным душам тех, кто оставит их без помощи? Кто в этом мог сомневаться, после встречи со Шрамом? Так что, чего уж там, было своих калек семеро, теперь дюжина. Говорить не о чем. Рано, конечно, обрадовались, что «кунцу» хватило на всех. Зато сейчас можно радоваться, что внимательно слушали объяснения о том, как дышать с одной маской на двоих. А ведь, вроде, объяснения-то и не нужны были. Хватило же. На всех.

А оно вон как обернулось.

По отпечатавшимся в пыли следам, по дороге смерти, в буквальном смысле выстланной трупами. Бегом. К черному жерлу тоннеля, в глубине которого, далеко, видны белые, неяркие огни.

Четверо хундов в авангарде стали замыкающими для вырвавшихся вперед женщин, и теперь подгоняли отстающих. Подобрали одну, споткнувшуюся, упавшую на колени.

Чусры возьми все это, что же такое сделал Шрам, что они все начали вести себя как люди?

Четверо хундов в арьергарде присматривали за теми, кто нес раненых. Остальные — оцепление. Действительно, псы, окружившие овечье стадо. Яман бежал сразу за первой четверкой, почти не чувствовал веса Шрама, думал о времени, о потерянных секундах.

Все его люди… «ovis»… должны успеть добраться до тоннелей.

И они успели. Все. Последние хунды ворвались в полутемный каменный коридор, когда ганпластовые створки люка уже смыкались. Когда в шлюз подадут кислород, воздух станет пригодным для дыхания, и откроется второй люк. Возле этого люка, тяжело дыша, сбились женщины. Люди Ямана, овцы в окружении хундов, остановились посреди коридора.