Звезда ведьмы - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Клеменс cтр.№ 58

— Уничтожь книгу, и мы будем свободны, мой мальчик.

Джоах выпрямился, поморщившись от боли.

— Покуда я так желаю, этого не случится. Но не волнуйся. Придет время нам свести старые счеты, — эти последние слова были обещанием скорее самому себе, нежели темному магу.

Улыбка Грешюма стала ехиднее:

— Тогда проведи твои последние зимы, мечтая о молодости, потому что это все, что тебе остается, — темный маг посмотрел на Дневник.

Магический том связывал Грешюма куда больше, чем веревки, которыми Эррил скрутил его для надежности. Чо в ярости наложила заклятие на темного мага, втянув частицу его души в Пустоту и привязав ее там. Благодаря этой привязке, любая магическая энергия, которую Грешюм мог призвать, немедленно вытекала в Пустоту. Заклятье лишило мага силы.

К несчастью, это ограничило и возможности Джоаха: любая магия — темная или магия снов, направленная на Грешюма, просто утекала в Пустоту.

Никто из них не мог действовать — тупиковая ситуация для воли и силы.

Несколько дней назад, когда схватили Грешюма, Эррил хотел перерезать ему горло, но Елена воспротивилась. Им предстояла великая битва у Блэкхолла, и любое знание о тайнах вулканического пика, о его защите или войсках могло оказаться решающим. К тому же Грешюм имел дело с Черным Сердцем и его военачальником Шорканом и мог знать детали, от которых зависел бы итог их борьбы в предстоящие дни. Так что темному магу было позволено жить, оставаясь пленником.

Грешюм вздохнул:

— Так много всего, чему я мог бы научить тебя, Джоах! Ведь ты имеешь лишь смутное представление о своих истинных возможностях, — эти слова прозвучали одновременно устало и странно искренне.

Джоах сузил глаза, глядя на своего врага:

— Нет ничего, чему ты мог бы научить меня и чему бы я захотел учиться, — но даже ему самому его слова показались пустой бравадой.

Грешюм пожал плечами:

— Твой талант еще слишком сырой, и ты слишком мало знаешь, чтобы понять, от чего ты отказываешься так легко.

Джоах моргнул. Он знал, что ступает на тонкий лед, но ничего не мог поделать:

— Например?

— Ты ваятель снов. Такой, как ты, не рождался уже бесчисленные поколения. Если бы у меня был такой дар… — его слова оборвались. Кончик языка облизнул губы. — Я бы мог противостоять Черному Сердцу в одиночку.

И вновь Джоах почувствовал искренность в его словах. Так это или нет, но Грешюм верил в это.

— Что ты имеешь в виду? — спросил он.

Глаза Грешюма вновь нашли Джоаха:

— Все, что я скажу тебе, — это то, что грань между сном и реальностью не настолько четкая, как это обычно представляют. Если ты веришь в сон достаточно сильно, ты можешь изваять этот сон при помощи своего духа и сердца так, что он перейдет в реальность.

Джоах сглотнул. Разве шаман Партус не намекал на подобную размытость грани между реальностью и сном?

Грешюм тихо проговорил:

— Я знаю, чего ты хочешь, Джоах.

— Ничего ты не знаешь.

Юные глаза посмотрели на него, и юные губы произнесли одно слово:

— Кесла.

Гнев заполнил то пространство внутри Джоаха, где была пустота. Его голос клокотал от гнева:

— Никогда не произноси ее имя, маг! Желает того Елена или нет, но я воткну в тебя кинжал!

Грешюм пожал плечами:

— Смерть — тоже размытая линия, когда Черное Сердце возвращает кому-то жизнь.

Джоах нахмурился, но он знал, что не сможет убить мага до тех пор, пока не вернет свою молодость и не узнает способ делать сны реальными. Он вспомнил девушку с золотыми волосами и фиалковыми глазами и почувствовал сильную боль в сердце, угрожающую его убить.

Не замечая боли Джоаха, Грешюм продолжил, откинувшись в кресле:

— Мы не такие уж разные, мой мальчик.

Джоах усмехнулся.

— Разве мы оба не желаем страстно вернуть молодость, украденную у нас? Или это не так? — голос Грешюма стал лукавым: — Должны ли мы всегда быть врагами? Разве мы не можем разделить то, чего оба жаждем?

Джоах нахмурился:

— Разделить?

— Я отдам тебе назад половину похищенных у тебя лет и сохраню оставшуюся половину. Каждый станет немного старше, но ни один не будет стариком.

— Зачем мне на это соглашаться?

— Чтобы научиться тому, чему я могу научить тебя.

Джоах забарабанил пальцами по посоху. Энергия сна, запертая в нем, готовая повиноваться его зову, текла в посохе, словно его собственная кровь. За прошедшие зимы он обрел намного больше силы, но далеко не был мастером. В самом ли деле Кеслу можно сделать реальной?

— И какова будет цена за такой урок?

— Сущие пустяки. Моя свобода, моя жизнь.

— Так ты собираешься предать нас снова?

Грешюм закатил глаза:

— Ты сильно преувеличиваешь вашу значительность для меня. По правде говоря, я надеюсь никогда не увидеть большинство из вас.

Джоах выглядел сомневающимся.

— Как ты знаешь, между мной и Шорканом нет любви. Я предал Черное Сердце по собственному желанию. И ты правда думаешь, я хочу иметь с ними какие-то дела?

— Почему? В чем разница между тобой и Шорканом? Почему он столь неизменен в своей верности, а ты столь ненадежен?

— Ах… — Грешюм откинулся назад настолько, насколько позволяли ему веревки. — Прежде чем книга была создана, Шоркан был всегда более… ну, преданным его делам. Для него все в мире четко разграничено: белое и черное, правильное и неправильное. У меня более прагматичный взгляд на жизнь. Для меня в краски мира примешана капелька серого. Так что когда Кровавый Дневник был создан и заклятьем попытались отделить добро от зла, это были трудные времена для меня. Я видел мир в оттенках серого, и поэтому разделение не было для меня ясным и прозрачным. Я подозреваю, что причиной того, что заклинание оставило меня таким искалеченным, была моя сущность: я бессмертен, но подвержен старению.

— Так ты говоришь, что Шоркан более предан, потому что легче отбросить все хорошее в нем и оставить только зло для Темного Лорда?

Грешюм вздохнул:

— Пока я вижу оттенки серого.

Джоах смотрел на человека перед собой, удивляясь этому откровению.

— Так освободи меня, — продолжил Грешюм, — и я оставлю тебя с твоей маленькой войной. Ты сможешь присоединиться к битве, став моложе и овладев в полной мере магией снов — так, как тебе никогда — не побоюсь этого слова — не снилось!

Джоах сомневался. Он знал, что Грешюму нельзя верить. Но возможно, с некоторыми предосторожностями…