Звезда ведьмы - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Клеменс cтр.№ 34

Он убрал чашу в сумку и завязал кожаные ремешки особым узлом. Как только это было сделано, он поднялся. Ноги онемели, мысли были заторможенными от страха. Он обошел валун и стал смотреть на свет их лагерного костра. На фоне его сияния четко вырисовывалась темная фигура.

Толчук.

Могвид подобрался ближе к свету, вскарабкавшись по крошащимся под ногами камням. Янтарные глаза огра наблюдали за ним.

Могвид не мог встретить этот взгляд.

На лице Толчука отразилось удивление:

— А где чаши?

Могвид сжался, думая, что огр имеет в виду его чашу из черного камня. Затем он понял, что речь идет о грязной посуде. Могвид указал на склон:

— Я оставил их у ручья. Отдраю позже. Сейчас слишком холодно.

Могвид попытался проскользнуть мимо огра, чтобы поскорее оказаться у теплого костра, но Толчук остановил его:

— Что-нибудь не так, Могвид?

Могвид поднял лицо к огру и встретил его спокойный взгляд, чувствуя, как он прожигает его насквозь.

— Нет, — пробормотал он. — Нет, все в порядке.

Толчук похлопал его по плечу. Вдалеке зарокотал гром.

— Неважная ночь. Оставайся у огня.

Могвид прошел мимо огра, радуясь, что больше не нужно смотреть ему в глаза. Добравшись до лагерного костра, он бросил взгляд на вход в пещеру. Толчук сидел, сгорбившись, глядя в ночь, защищая их, следя за любой опасностью снаружи, но не подозревая о более близкой угрозе.

В голове Могвида вновь пронеслись ледяные слова: «Убей огра возле Врат, и ты будешь свободен». Он придвинулся к огню, повернувшись спиной к Толчуку.

У него нет выбора.

Толчук шел сквозь утреннюю морось. Небеса над головой были однообразного серого цвета. Его спутники двигались следом за ним, промокшие, изнуренные, уже измученные дорогой. Унылая погода, казалось, вытягивала силы и из ног, и из сердца. Они высоко взобрались по опасной горной тропе — только для того, чтобы оказаться в начале длинного обрыва.

Он остановился на вершине. Фердайл скачками двигался позади, охраняя их. Впереди в долине вперемешку росли кривые деревья и кустарники, тут же терновник обвивал скалы. Луговая трава расстилалась впереди, приглашая отдохнуть. На ней были протоптаны тропинки. Толчук успел позабыть, какой зеленой бывает эта долина весной. Повсюду полевые цветы: желтая жимолость, синие ирисы, алые высокогорные маки. Его сердце заполнили воспоминания.

В конце долины путь преграждала отвесная стена — подножие самого Великого Клыка. Черная расщелина зияла поблизости от основания.

— Дом, — это слово прозвучало как неясный вздох.

Фердайл зарычал.

Затем Толчук тоже увидел их. Движение привлекло его взгляд. Казалось, гранитные валуны вдруг обрели конечности и ускакали прочь, мыча и поднимая тревогу. Даже сквозь дождь Толчук различал мускусный запах перепуганных женщин. Они были менее крупные, чем мужчины; должно быть, они искали здесь клубни и зелень. Теперь они убегали к пещерам, рассеявшись, словно стадо молочных коз.

Толчук начал спускаться, сделав знак остальным держаться ближе к нему. У входа в расщелину движение может быть замечено. Толчук остановился:

— Держитесь вместе и рядом со мной. Не делайте никаких угрожающих движений.

Из пещеры с криками появилась большая группа огров — мужчины, охотники и воины. Они бежали к чужакам, собираясь встретить их кулаками.

Земля тряслась под их ногами. Большинство было вооружено дубинами или булыжниками, которые они держали в когтях.

— Дайте мне поговорить с ними, — прошептал Толчук, хотя в этом не было нужды.

Магнам встал у его плеча:

— Ты единственный, кто говорит на их языке.

Джастон встал по другую сторону от Толчука:

— Но станут ли они слушать тебя?

Толчук услышал страх в их голосах. Остальные сгрудились в его тени, пока ватага огров неслась к ним.

Тамринк Мамы Фреды подвывал на плече целительницы:

— Большие, большие, большие…

Джеррик взял старую целительницу за руку.

Гром от топота огров отразился эхом от каменной стены, зазвучав так, словно подходила целая армия. Толчук выступил вперед. Он засунул руку в сумку у себя на бедре и выхватил кусок камня сердца. Он поднял его высоко, выпрямившись, чтобы стать выше.

— Я Толчук, сын Ленчука из клана Токтала! — выкрикнул он на языке огров, бросая вызов громогласному эху. — Я пришел, потому что таков мой долг перед Триадой!

Его слова, похоже, не произвели особого впечатления на лавину, несущуюся им на встречу. Толчук почувствовал, как его спутники теснее подобрались к его спине; он стоял, словно скала, приготовившись встретить атаку.

— Не двигайтесь, — сказал он своим друзьям на всеобщем языке.

Волна огров достигла их, разделившись на две части и окружив их группу, держа оружие наготове. Наступившая тишина казалась еще более угрожающей, чем гром мгновение назад.

Толчук обнаружил, что стоит лицом к лицу с огром, больше похожим на ужасающе огромный валун. Щетина вздыбилась на его согнутой спине, и миндалевидные глаза были угрожающе сужены. Толчук знал этого огра — и этот огр знал его.

— Ты убил моего сына, — прорычал огр, и его глаза зажглись яростью.

Это был Хуншва, отец Феншвы, юного головореза, которого Толчук случайно убил в канун церемонии магра. Когда Толчук видел его отца в последний раз, тот был сражен горем и отчаянием.

Сейчас его слова были словами воина. Не горе звучало в его голосе; это был позор — открыто показывать печаль по мертвому. Но гнев слышался в его словах так же четко, как видна молния в небе.

— Да, — признал Толчук. Он не пытался объяснять, что был вынужден защищаться от бесчестного нападения другого огра. Отцу убитого не нужно было слышать такие слова, и эти слова не извиняли свершенного.

— Назови причину, по которой я не должен убить тебя и размолоть твои кости в прах.

Ответ пришел не от Толчука, а с небес над головой. В покрове бесконечных туч образовалась прореха, и рассеянный луч солнечного света пробился сквозь облака, осветив долину, сделав ярче зелень, протянув радугу сквозь туманы к югу.

Но все это побледнело в сравнении с красотой солнечного света, заигравшего на поднятом вверх куске камня сердца. Сердце запылало внутренним огнем. Тепло, сиявшее глубоко внутри, казалось, согрело холодное утро и открыло всем глаза на величие жизни вокруг. Сердце пылало, а все живое сияло своими собственными внутренним светом и силой.

Изумленные вздохи поднялись над сгрудившимися охотниками и воинами. Оружие было опущено. Некоторые упали на колени.