Анжелика в Новом Свете - читать онлайн книгу. Автор: Анн Голон cтр.№ 83

Мечтают об отъезде. К морю и в Европу или на запад — к мехам и дикарям… Любым путем… Но уехать, только бы уехать… Когда же представится эта возможность?..

В тепле очагов занимаются любовью, занимаются наспех, тайно и — даже супруги — с угрызениями совести, ибо неусыпное око иезуитов давит на психику всех.

В тепле очагов много пьют. Это единственное удовольствие. Водка и снова водка. Водка яблочная, ржаная, сливовая или пшеничная, ароматная, прозрачная, которую каждый гонит в своем собственном перегонном аппарате.

Зимние улицы наполнены запахом выжимок, дыма от очагов, похлебки на сале и копченых угрей.

Зимние дни насыщены запахом ладана от утренних и вечерних служб, запахом пергаментных книг, переплетенных в кожу, которые привезли из Европы и теперь перелистывают, и перечитывают без конца, сидя у очага.

Зимние ночи трещат от мороза. Кажется, что и окна вот-вот затрещат. Иней причудливыми цветами расписал стекла.

Именно здесь, в этих городках, вдруг появилась и быстро распространилась новость: чужаки из Катарунка, которых, как считали, перерезали ирокезы, оказывается, живы. И жива та необыкновенной красоты женщина, что, восседая на коне, появилась у истоков Кеннебека из чащи леса. Она жива, этот демон в женском обличье! Торжество и ужас! Ликование для тех, кто верит в потусторонние силы.

Ну подумайте сами, друзья мои, неужели дьявол дал себе труд послать одного из своих приспешников на землю лишь для того, чтобы от единого щелчка ирокезов от него осталась только кучка золы?.. Нет уж, дудки!.. Дьявол более могуществен!.. Он еще недостаточно причинил зла Акадии, чтобы можно было судить о его поражениях или победах. И доказательство тому — что женщина-демон все-таки жива… Хотя Катарунк сожжен.

Ломени твердит: «Я сам видел пепелище на месте Катарунка…».

Но тот, кто принес эту потрясающую новость, не сдается. Он утверждает, пришельцы живут в горах, в так называемом Вапассу, у Серебряного озера.

А разве можно сомневаться в словах того, кто принес эту новость? Он все зрит на расстоянии. Он святой. Он своими глазами видел, как пришельцы ушли от ирокезов, даже не прибегнув к оружию, и это, безусловно, свидетельствует о том, что они приспешники сатаны.

Если это не Бог сотворил чудо и спас их, значит, это мог сделать только дьявол.

Но Бог никогда бы не поспешил на помощь тем, кто не водружает креста, кто насаждает ересь и даже не приближается к святым таинствам.

Значит, это дьявол.

А мессир де Ломени просто потерял здравый смысл. Эта женщина-демон, говорят, околдовала его своими чарами, как околдовала она Пон-Бриана, и он, мрачный и растерянный, бродит с тех пор по улицам Квебека, рассказывая о прекрасной, как день, женщине, повстречавшейся ему в чаще лесов…

Верхом на лошади…

Как будто там могла быть женщина! В глубине этих лесов никогда не бывало белых женщин. Те, кто утверждает, будто видели ее верхом на лошади, ошиблись. Это была не лошадь, а единорог, здесь не может быть никакого сомнения… Кое-кто из тех, кто находился в ущелье в момент, когда странный силуэт в первый раз вырисовался в свете луны, уверяет, что заметил острый рог… Их донимают вопросами, их умоляют напрячь память, им не дают прохода, всем тем, кто участвовал этой осенью в экспеди ции вместе с мессиром де Ломени и кто повстречал эту загадочную личность в черной маске и женщину, которую еще не осмеливаются вслух назвать демоном, но которую уже называют Дамой с Серебряного озера.

Так что же теперь будет?

Монсеньор епископ распорядился устроить шествие и назначил пост. Он посетил фанатичку сестру Мадлен в ее обители, потом вернулся к губернатору Канады мессиру де Фронтенаку, чтобы встретиться у него с графом де Ломени и бароном д'Арребу, набожным синдиком города Квебека, а также и с другими лицами, в том числе со многими иезуитами.

И допоздна горели свечи в окнах замка на высокой горе…

А внизу, в свете луны, бескрайней белой равниной тянулась река Святого Лаврентия…

Неподалеку от форта Вапассу, возле одного из водоемов, где водились бобры, обосновалась небольшая индейская семья.

Ссора между Кловисом и индейцем из этой семьи произошла из-за сестры последнего, довольно смазливенькой индианочки с длинными косами, которая, смеясь, выставляла напоказ сияние своих белоснежных зубов, откровенно завлекая в свои сети «нормандцев», весьма склонных, как она слышала, к любовным утехам. Была там еще и другая индианка, с виду более робкая, однако это не мешало ей с той же легкостью назначать интимные свидания.

Впрочем, было даже удивительно, сколь мало трогало мужчин это довольно приятное соседство. Юный Жан Ле Куеннек, Жак Виньо и один из англичан — вот только их и тянуло туда, да и то изредка.

Выяснилось также, что ссора Кловиса с индейцем произошла не из-за платы за любовь, а из-за того, что красавица, болтаясь по двору форта, выкрала у овернца табак и нож.

Анжелика вспомнила, как недавно Жоффрей объяснил ей причину такого поведения мужчин. Моряки — народ воздержанный. Сам способный, если нужно, долго обходиться без женщин, Жоффрей де Пейрак сумел отобрать для себя людей. Они последовали за Пейраком, потому что он пообещал им золото. Страсть к авантюрам и удаче заменяла им развлечения. Женщина была для них не чем иным, как частью их добычи, которую они еще не заработали. Значит, все впереди!.. Инстинктивное недоверие к сентиментальным привязанностям, которые приводят человека на стезю рабства, помогало им укротить свои чувства.

Анжелика вспомнила Никола Перро. Вот и его жажда приключений побудила три года назад оставить дома жену и отправиться бродить по лесам, а заодно и по всему свету.

Между прочим, незадолго перед тем, как начался снегопад, Никола ушел на юг, чтобы попытаться дойти до небольшой фактории, которую держал один голландец в устье реки Кеннебек, и привезти оттуда необходимые припасы: соль, сахар, муку, немного масла…

В конце концов, самым верным поклонником юных индианок оказался — кто бы мог подумать! — старый Маколле. Он то и дело, какая бы ни была погода, шнырял взад-вперед из своего продымленного вигвама в вигвам индейцев и обратно. Стреляный воробей этот Маколле! Любил он также посидеть у очага в вигваме старого индейца и повести беседу с хозяином.

Глава этой семьи слыл колдуном. Он приносил Анжелике корни, травы и смолы.

Анжелика уже забыла, как перепугалась она, когда в одно прекрасное утро увидела его неожиданно — так неслышно он подошел — стоящим у себя за спиной с поднятыми в знак мира руками и в топорщащейся меховой одежде, что делало его похожим на медведя. А теперь они стали добрыми друзьями. Она уже могла объясниться с ним, чем немало гордилась, потому что не раз слышала, будто научиться языку индейцев очень трудно. Миссионеры во Франции, когда речь заходила об этом, уверяли, что для того, чтобы научиться говорить на языке индейцев, нужны годы, да и трапперы, казалось, не поощряли вновь приехавших к подобным занятиям. «Для этого нужно прожить здесь жизнь, никак не меньше»,