Монро старался отвечать вежливо, но уклончиво. Он еще не знал, какую историю предпочтет рассказать Джонни, чтобы запудрить мозги любителям сплетен, и поэтому издал глубокий вздох облегчения, когда наконец Элизабет и Джонни вошли в комнату.
Гости были представлены Джонни. Джордж Болдуин и его сестра Анна — оба светловолосые и стройные — приветствовали хозяйку дома и ее гостя похожими приветливыми улыбками — вежливыми и дипломатично равнодушными. Они гордились собственной христианской добродетелью и ради Элизабет старались оставить без внимания скандальную репутацию эрла из Грейдена. Джордж Болдуин, помимо того, еще прилагал все усилия к тому, чтобы вежливо не замечать раздражавшую его мужественность этого Равенсби.
Лорд Эйтон и его толстушка жена, жившие рядом с Элизабет, немедленно принялись обсуждать ее строительные планы.
— Похоже, работы идут именно так, как вы и рассчитывали, леди Грэм, — заметил тучный и коренастый сельский сквайр. — Если вашим строителям понадобится помощь, я смогу прислать своих людей, чтобы те им подсобили.
— Спасибо, может быть, со временем такая нужда и возникнет, — ответила Элизабет вежливым отказом. В месяцы между охотничьими сезонами Эвери было совершенно нечем заняться, и Элизабет не хотела, чтобы он от безделья совал нос в ее дела.
— Вы уже выбрали ткани для драпировки и цвета, в которых будут выдержаны комнаты, милочка? — пискляво осведомилась леди Эйтон. Впрочем, тонкий голос этой матроны с лихвой компенсировался шириной ее талии. — Я нашла в Ньюкасле одного чудесного торговца тканями, который с наслаждением проконсультировал бы вас по этому вопросу.
— Пока еще рано говорить о внутреннем убранстве и интерьерах, леди Эйтон, но я все равно запишу его имя. Возможно, в будущем он мне пригодится. — Элизабет знала, что Шарлотта предлагает это от чистого сердца и ею движет природная доброта. — Вероятно, именно он консультировал вас по поводу вашей розовой гостиной? — вежливо спросила она.
— А ведь правда, миленькая комната получилась? — воскликнула леди Эйтон, метнув быстрый взгляд на своего мужа, который, казалось, был не особо увлечен беседой об интерьерах. — Такая уютная… Хотя Эвери и говорит, что не выносит, когда на стенах столько сатина, — мягко добавила она. — Правда, — с улыбкой продолжала леди Эйтон, — у него есть собственный кабинет, где он может просиживать целыми днями со своими пыльными книжками. Уверяю вас, Элизабет, вы будете просто в восторге от Хьюго. Впрочем, сейчас, когда идет эта ужасная война, мы, наверное, не должны говорить о французах, не так ли?
— Из-за этой чертовой войны Марльборо цена на бренди, который я покупаю, подскочила просто до небес! — воскликнул Каклорд Эйтон. Такой оборот беседы его сразу заинтересовал. и большинство мелкопоместных английских дворян, он являлся ревностным тори. — И кроме того, я никак не могу приобрести перчатки для верховой езды. Да, чертовски много неудобств!
— Сейчас Марльборо глубоко завяз в Австрии, — будничным тоном заметил Джонни. Обладая самыми быстроходными кораблями и своими людьми во всех торговых центрах Европы, он получал важную информацию даже раньше, чем правительственные чиновники.
— Ходят слухи, что готовится решающая битва, — заметил Джордж Болдуин. — Вы ничего об этом не слышали? — Он услышал эту новость от своего кузена, работавшего в Уайтхолле помощником министра финансов.
— Верно, — кивнул Джонни. — Как только Теллард и Марльборо решат, где это произойдет.
— Скажите, — затаив дыхание и восторженно глядя на Джонни, обратилась к нему Люси Жерард, — вам когда-нибудь приходилось убивать человека?
В комнате мгновенно наступила звенящая тишина. Разговор оборвался, и глаза всех присутствующих с нескрываемым любопытством устремились на Джонни.
— Прошу прощения, — торопливо заговорила Элизабет, первой нарушив неловкую паузу, — вы еще не представлены. Люси и Джейн Жерард. Эрл Грейден.
Сестры Жерард сделали книксен лэйрду Равенсби, весьма сомнительная слава о котором распространилась далеко по обе стороны границы. Джейн была явно не прочь пофлиртовать со знаменитым рейнджером. Люси, ее младшая сестра, тряхнув белокурыми кудрями, стала торопливо объяснять:
— Я просто спросила об этом потому, что вы так много знаете о войне и обо всех этих вещах…
— Я никогда не служил в английской армии, — ответил Джонни. Он предпочел не говорить о том, что служил зато в армии французов под командованием своего дяди.
— Как это, наверное, восхитительно — быть в заложницах! — воскликнула Джейн. Ее ум работал уже только в одном направлении, а ее целенаправленность была очевидна, хотя и не слишком удивила Монро, которому пришлось отражать вопросы этой дамочки относительно его кузена на протяжении примерно получаса. И хотя последняя фраза была явно адресована Элизабет, Джейн не отрывала взгляда от Джонни.
— Подобное часто случается в Приграничье, мисс Жерард, — ответил Джонни, выручая Элизабет. Вообще-то лэйрд Равенсби считался довольно толстокожим субъектом, но на сей раз даже он был шокирован прямотой Джейн. — Обычная практика.
— Сколько же вы там пробыли? — задыхающимся от возбуждения голосом продолжала допрашивать Элизабет неуемная девица, тем не менее по-прежнему не спуская глаз с Джонни.
— В самом деле, Джейн, — вступилась Анна Болдуин, приходя на выручку Элизабет, — наша хозяйка уже устала пересказывать историю о том, как ее обменяли на брата лорда Грейден. Сколько же можно!
И действительно, история эта была хорошо известна в округе «Трех королей», и теперь только присутствие печально известного лорда Приграничья возродило к ней интерес у любопытных и чересчур впечатлительных сестер Жерард.
— Почему бы тебе не показать нам, как продвигаются дела со строительством, Элизабет? — предложил Джордж Болдуин, чтобы нарушить неловкую паузу. — Насколько я понимаю, ты уже приступила к сооружению фундамента?
— Вы не станете возражать, Монро? — обратилась Элизабет к молодому архитектору, чувствуя благодарность по отношению к Болдуину за то, что тот вызволил ее из неловкой ситуации. — Он разбирается в этом гораздо лучше меня, — с улыбкой пояснила она, обращаясь к гостям.
Вслед за этим вся компания вышла через застекленные двери, ведущие в сад. Поместье, купленное Элизабет на деньги, которые она унаследовала после смерти мужа, включало в себя постройку красного кирпича, сооруженную в эпоху Тюдоров, и великолепный ухоженный сад, который террасами поднимался к самой вершине холма. Когда-то там находилась какая-то старинная романская постройка, однако теперь от нее остались лишь руины. Именно это возвышение, откуда открывался изумительный вид на близлежащие окрестности, Элизабет и выбрала для строительства своего нового дома.
— Да, нас ожидает долгий день, — пробормотал Джонни. Они с Элизабет замыкали небольшую процессию, шедшую между аккуратно подстриженными деревьями. Джонни внимательно смотрел на идущих впереди, готовый в любую секунду убрать руку, которая лежала на талии Элизабет. — Клянусь Богом, следующее, что захотят узнать сестрички Жерард, — это чем я занимался в течение последней ночи. Причем — в деталях.