– Ф-фух! – вслух вырвалось у Юркана. От звука
собственного голоса морок вроде немного рассеялся. – Ну, что там у вас
экстренного?.. Рассказывайте быстрее – и спать!
К большому несчастью, новости оказались весьма «в струе»
прерванного фильма. Заэкранное измерение властно вторглось в реальность. Кто-то
– неведомо кто – похитил известного депутата. Крупного бизнесмена. Видного
политика… Одним словом, Анания Шкваркина.
На экране возникла самодовольная физиономия человека, давно
привыкшего каждый день тратить больше, чем другие зарабатывали в течение года.
И – хуже того – давно позабывшего, что где-то есть целый мир без «Мерседесов» с
эскортом, личных бассейнов и VIP-залов в аэропортах.
За похищенного никто не назначал выкупа, не выдвигал
требований. Диктор не говорил прямо, но определённо подразумевалось самое
плохое: скорее всего похищенного попросту укокошили, а труп надёжно, чтобы
концы в воду, спрятали куда подальше. Однако Ананий Шкваркин был человек
настолько известный, влиятельный и уважаемый, что его друзья и подельники, то
бишь коллеги по бизнесу объявили премию в десять миллионов долларов за любой
конкретный результат по делу отыскания кореша. Соответственно все сыскные
агентства, частные детективы, дилетанты-любители, а также лучше силы ГУВД и ФСБ
(да кабы ещё не ЦРУ с ФБР в придачу…) устремились на поиски. Напоследок диктор
даже позволил себе выразить уверенность, что не сегодня завтра Шкваркин – а
будет на то соизволение Божие, и негодяи, его похитившие, – хоть на дне
морском, а отыщутся.
Юркан тупо посмотрел на пульт у себя в руке и только тут
обнаружил, что успел встать с кресла и торчит столбом посреди кухни. А по спине
бегают вполне отчётливые мурашки.
Когда-то в далёком розовом детстве Юркану довелось читать –
в подлиннике, между прочим! – тогда ещё не переведённый «Талисман» Стивена
Кинга. Он хорошо помнил, как часа в два ночи поднял голову от жуткой и
увлекательной книги и вдруг со всей определённостью понял: «Сейчас полезут…» Из
какого именно угла, оставалось неясно, но что непременно полезут – это никакому
сомнению не подлежало.
Дальнейшая жизнь не раз сталкивала Юркана с гораздо более
реальными и грозными страхами. К примеру, в Афганистане. Или на чердачном
промысле, в ту ночь, когда был найден злосчастный золотой чемодан. То, что он
испытывал сейчас, выглядело очень скверным гибридом мистических киношно-книжных
страшилок и вполне вещественного ощущения дула, нацеленного в затылок.
А не Анания ли, случаем, Шкваркина он сегодня малой
скоростью в последний путь кантовал?.. В памяти всплыла тяжесть явно дородного
тела, даже вроде бы запах дорогого парфюма, мимолётно просочившийся сквозь
плотный брезент. Так вот, коли вправду Анания, значит, есть реальный шанс очень
скоро с покойничком встретиться. За десять миллионов долларов не только ФБР из
Америки в полном составе приедет. Так что тот, кто Шкваркина заказал, если не
совсем дурак, сейчас примется рубить концы. То бишь для начала уберёт всех
исполнителей. И тех, кто мочил, и тех, кто копал…
«Так-так… – Мурашки по спине сменились каким-то
убийственным спокойствием. Юркан, не садясь, вытащил из кармана мобильник, хотя
рядом на столе лежал городской телефон. Набрал номер „трубы“ Бородина. Столь же
приятный, сколь и казённый девичий голосок сообщил ему, что абонент не отвечает
или находится вне зоны действия. – Так-так…»
Юркан глянул на часы, подумал о разных вариантах
недосягаемости абонента, в том числе о тонких мирах, вздохнул и с тяжёлым
сердцем набрал бородинский домашний. На сей раз ему долго не отвечали. Зато уж
потом ответили по полной программе. Противным женским голосом, причём с хорошей
порцией визга. То, что эта дама думала о Витьке и о причинах его отсутствия
дома, было полностью непечатно. Как и её мнение о некоторых его друзьях,
звонящих посреди ночи.
Подробности выслушивать Юркан не стал. Нажал отбой, покурил,
подумал. О том, до чего повезло Витьке с женой, и ещё о многом, более важном.
Сходил умылся, опять подумал, покурил… и наконец задремал здесь же, на кухонном
диване, словно в окопе между боями. Идти в комнату, разбирать постель и вообще
притворяться, будто продолжается мирная жизнь, у него никакого желания не было.
Спал недолго, всего часа, может быть, два. Проснулся без
всякого будильника, хоть и с тяжелой головой, но сразу, не испытывая искушения
поваляться. Есть, против обыкновения, тоже не хотелось. Видно, организм
предпочитал идти в бой налегке. Юркан не стал его насиловать, сварил крепкого
кофе – и пошёл вниз, к машине.
Мерзкий холодок полз вдоль хребта, становясь всё сильнее, всё
отчетливее, всё тревожнее…
И, как вскоре выяснилось, не обманул. Интуиция, эта записная
лежебока, проснулась в душе Юркана не зря. Возле «копейки» он наклонился якобы
проверить, не сдулось ли колесо, и вот тут сердце ёкнуло и не то чтобы ухнуло в
пятки, – бывали ситуации и похреновее! – просто заколотилось вдвое
быстрее обычного. Под передним колесом машины лежала досочка с кнопкой от
звонка. Беленькая такая кнопочка, обыкновенненькая, словно на дверном косяке…
От кнопочки тянулись проводки и исчезали под брюхом машины. Куда именно они
тянулись, Юркану объяснять не требовалось, – в жизни видел и не такое.
Наверняка к чему-нибудь типа тринитротолуолового заряда граммов эдак в двести
пятьдесят, устроенному под водительским местом. Так что кнопочка эта беленькая
под колесом не простая была – от звоночка в вечность…
«Ладно, гады, ладно». Юркан похлопал себя по лбу, как бы
изображая забывчивость – на всякий случай, если кто смотрит, – неспешно
развернулся и пошёл домой. В глубине души он чувствовал подобие обиды. «Вот
ведь гниды, за полного придурка держат. Даже на заряд с дистанционным подрывом
не сподобились…»
Дома он стал действовать обдуманно и деловито, особо не
мешкая, но и не торопясь. Вытащил старый рюкзак, погрузил харч, бельишко,
одежду, сменную обувку, ещё кое-что по мелочи, не забыл про деньжата. Потом,
невольно оглянувшись, подался в ванную и вытащил из тайника пистолет,
ухоженный, офицерский, в промасленной тряпице. Какой же чердачник без оружия!
Да ещё нюхнувший крови в Афгане!.. Пистолет он не в рюкзак положил – сунул в
карман: дорога ложка к обеду. Потом Юркан включил телевизор. Мимолётно подумал,
что больше на этом диване ему перед экраном, скорее всего, не сидеть… А если и
сидеть, то очень не скоро. Отрегулировал громкость так, как сделал бы, занимаясь
чем-нибудь по хозяйству. Запер квартирную дверь – придётся ли отпирать? –
на цыпочках спустился в подъезд – и рванул наружу. Конечно, не через парадную
дверь, а через заднюю, что выходила к помойке.
На улице было вовсю утро. Дворники на помойках гремели
лопатами, тявкали и грызлись бродячие собаки, урчали, визжали тросами машины
спецтранса, забирая переполненные пухты. Начинался новый день. Поплутав на
всякий случай дворами, Юркан вышел к метро и отправился на «Московскую».
Глупость, конечно, эмоции, но ему не терпелось добраться до кладбища, увидеть
Дюбеля, Ливера, Штыка, предупредить… Кореша не кореша, но всё-таки живые души,
хоть и «негры», но уж точно не худшие из россиян…