Узник в маске - читать онлайн книгу. Автор: Жюльетта Бенцони cтр.№ 100

Она отвечала ему механически, глубоко уязвленная безрадостной подавленностью Бофора. Она заранее знала, что он не пойдет с легким сердцем на замену его Гансевилем, однако надеялась на проявление чувств, хотя бы на словечко, по которому можно было бы судить, что он рад ее видеть. Неужели испытания, которые он перенес сначала в плену у турок, потом в пути, наконец в Пинероле, окончательно лишили его сил, отваги, того невероятного жизнелюбия, которое всегда было его отличительной чертой? На Сильви внезапно навалилась невыносимая усталость, тишина в карете показалась страшнее предсмертного стона…

Лошади бойко несли их по тонущим в ночи предгорьям.

— Куда вы меня везете? — услышала Сильви вопрос.

— Недалеко, на заброшенную ферму. Там вас дожидаются Филипп и шевалье де Рагнель.

Тут произошло неожиданное, он почему-то рассердился.

— Филипп? Вы говорите о своем сыне?

— Нашем сыне, — поправила она его бесстрастно. — Как иначе мы бы напали на ваш след? Это он следовал за вами от самого Босфора до Марселя на греческой фелюге, предоставленной великим визирем, потом — от Марселя до Пинероля, теперь уже с помощью Гансевиля, которого случайно повстречал в порту. Ведь Гансевиль искал возможности отплыть на Канди с намерением отыскать ваши останки или погибнуть… Неужели великий визирь ничего не сказал перед вашим отплытием?

— Фазиль Ахмед Паша? Ничего! Я умолял его отпустить Филиппа, а он твердил, что предпочитает держать его при себе и что Филиппу ничего не угрожает. Прежде чем передать меня людям, приплывшим за мной, он попросил прощения. Визирь никогда не выдал бы тюремщикам человека, ставшего ему другом, но политика есть политика… Он не мог поступить иначе.

— Зато, боясь за вашу безопасность, он отправил за вами следом человека, который непременно сделал бы ради вас все возможное и даже сверх того… Прибью сюда, ваш оруженосец стал следить за крепостью, а Филипп, которого я считала мертвым, как и вас, прискакал в Париж, предупредить нас. Это он направил нас сюда. Остальное вам известно. Вы поедете обратно вместе и сможете вволю обмениваться воспоминаниями. Среди развалин фермы вас ждут лошади, а в порту Мантон — небольшое судно.

— Куда мы поплывем?

— Куда захотите! — ответила она с удрученным вздохом. — Кажется, наши планы устраивают вас только отчасти, а то и вообще не устраивают… Решайте сами.

Ей уже не терпелось, чтобы всему этому пришел конец, хотелось побыстрее увидеть рядом с собой в карете Персеваля и проводить глазами скачущего к горизонту, к свободе, Бофора. Она так мечтала об этих мгновениях, окрашенных волшебным сиянием неугасимой любви… Но что осталось со временем от их любви? Теперь она жалела, что не задала себе этот вопрос раньше.

— Вы скроетесь со мной?

— Нет, — ответила она, отвернувшись, — это было бы слишком неосторожно. Вы с Филиппом поедете в Мантон, а мы с Персевалем продолжим наше паломничество в Турин. Мне действительно надо попасть туда, чтобы поблагодарить господа за то, что он дал свершиться вашему освобождению.

Он вдруг ударил ногой в дверцу кареты и крикнул:

— Кучер, стой!

— Вы с ума сошли? Что вы делаете? — Сильви попыталась его удержать. — Нам нельзя терять времени…

— У меня его больше, чем нужно. Мне необходимо знать о ваших планах в отношении меня. Отвечайте, не то я вернусь в тюрьму.

— Блестящая идея! Что же тогда станет с Гансевилем? Раз вы настаиваете, то извольте, вы пересечете море, высадитесь вблизи Нарбонны, найдете там лошадей и поскачете речными долинами к какому-нибудь порту на океанском берегу, чтобы потом…

— Что потом? Говорите же, черт побери! Почему я должен выковыривать из вас слова?

— Потом — остров Бель-Иль, где у меня остался домик на берегу моря.

Наконец до него дошел весь блестящий замысел, и он задумался. Изменившимся голосом, в котором послышалась радость, он проговорил:

— Бель-Иль! Сколько я о нем мечтал… — Но раздражение покинуло его на считанные секунды. — Только что мне там делать без вас? Гансевиль сказал, что вы меня ждете, чтобы увезти…

— Это и склонило чашу весов?

— Да. — Но, не умея лгать, он тут же добавил тихо: — Еще я испугался, что он покончит с собой, если я не соглашусь. Не думал, что на свете есть такие бескорыстные люди…

— И такие отчаявшиеся! Вы заглянули ему в лицо? Смерть молодой жены едва не свела его с ума. Спасла его лишь надежда помочь вам. Так что нам делать?

Бофор ничего не ответил, и Сильви велела Грегуару ехать. Бофор молчал в своем углу, но, прислушавшись, Сильви поняла, что он плачет.

— Неужели вы уже скучаете по тюрьме? — спросила она.

— Пока еще не знаю… Вы предлагаете мне жить на Бель-Иле, о чем я не смел и мечтать, но Гансевиль убедил меня, что вы отправитесь туда со мной и мы наконец-то обретем счастье! Если же меня ждет там одиночество, то даже этот рай станет вскоре постылым…

— Должна ли я понимать вас так, что вы меня по-прежнему любите?

— Я никогда не давал вам оснований в этом сомневаться! — заявил он с неистребимой мужской бравадой. Сильви не удержалась от смеха.

— Почему же вы, сев в карету, не перестаете хмуриться? Я даже испугалась, что вы на меня злы…

— Да, зол! Разве вы не понимаете, какую боль, какой стыд я испытываю оттого, что обрек человека, которого люблю братской любовью, на столь жестокую судьбу? Вы увидели меня ошеломленным, оглушенным только что случившимся. Я думал только о двери, захлопнувшейся за ним, о зловещем лязге засовов, о проклятой маске, закрывшей его лицо вместо моего… Радость от встречи с вами отошла на задний план. Если мне вдобавок придется отказаться и от вас, то не лучше ли… Сильви схватила его за руку.

— Да, я сказала, что не буду вас сопровождать, но разве я говорила, что не присоединюсь к вам? Разве не клялась стать вашей женой, если вы вернетесь живым?

Еще мгновение — и он заключил ее в железные объятия. Она ощутила щекой его щетину и слезы, его губы искали ее.

— Поклянись еще раз! — потребовал он в промежутке между двумя пылкими поцелуями. Сильви потребовалось огромное напряжение воли, чтобы отстраниться.

— Мы почти приехали. Не забывай, что Филипп до сих пор не знает всей правды о наших отношениях. Мне бы не хотелось, чтобы она обрушилась на него без всякой подготовки…

Карета запрыгала по каменистому проселку, и она не смогла договорить от тряски.

— Где же клятва?

— Так ли она необходима?

Теперь уже она сама прильнула к нему для последнего поцелуя. Пройдут долгие месяцы, прежде чем они снова вкусят счастье. Видимо, он подумал о том же, потому что проговорил со вздохом:

— Настанет ли день, когда мы встретимся, чтобы уже не разлучаться?