Куколка для монстра - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Платова cтр.№ 70

После того как я обработала Виталика и ловко развязала ему язык, шофер навсегда исчез из моей квартиры вместе с тушеным мясом, салатами и черемшой. И хотя я имела полную свободу передвижения, совсем оставлять меня без надзора было нельзя: бесцельно блуждая по улицам Москвы, я вполне профессионально обнаруживала за собой аккуратную и тоже вполне профессиональную слежку – и этому меня успели обучить. Мне было скучно со своими собственными собачьими «хвостами» – не то что с Лапицким, – тупые исполнители, не больше. Но иногда, когда особенно сильно пригревало вероломное апрельское солнце, они казались мне даже милыми: мальчики как на подбор, гладкие морды, гладкие затылки, тревожно-рассеянные прорези глаз и обязательные кожаные куртки. Тогда-то я и устраивала для них показательные выступления. Нет, я не исчезала в почти вымерших проходных дворах, это было для меня слишком мелко. Я обходила шикарные магазины, воруя симпатичные и дорогостоящие мелочи, способные потешить недалекое мужское самолюбие: галстуки, портмоне, портсигары, органайзеры, курительные трубки. Ни разу я не попалась, и в этом тоже сказались результаты месячной подготовки: я умела разговаривать с людьми и усыплять их бдительность, я умела работать хорошо тренированными пальцами, как будто созданными для того, чтобы копаться в мужских сейфах и мужской плоти. После подобных посещений, лихо запутав следы, я поджидала своих соглядатаев в самых невероятных местах и с милой улыбкой пыталась всучить им украденные сувениры. Как правило, мальчики страшно смущались, особенно нервные и молодые впадали в ступор: они наверняка знали происхождение этих вещей. Бережно культивируемая мной клептомания вызывала в них недоумение и отчаяние, но, так или иначе, способствовала нашему более близкому знакомству. Ни один из мальчиков не устоял, хотя имел очень жесткие установки насчет такой сучки, как я.

Ни один.

Стоило только мне открыть рот, коснуться их жестких рук кончиками пальцев, улыбнуться умело накрашенным ртом (для деятелей подобного рода я, поэкспериментировав несколько часов кряду, выработала совершенно определенный стиль, стилист Стасик мог бы мной гордиться!), как они, наплевав на все указания, следовали за мной куда угодно. Вот только тащить их в постель я не решалась, справедливо опасаясь возмездия со стороны капитана.

И оно пришло.

Он завалился ко мне, как всегда, поздно и, не поздоровавшись, сразу же прошел на кухню. Вытянув ноги в проход, он исподлобья посмотрел на меня и хмуро спросил:

– Что ты делаешь?

– В смысле? – Я сделала невинное лицо.

– Сама знаешь, в каком смысле. Не порть мне сотрудников.

– У тебя очень милые мальчики, как раз в моем вкусе.

– – Я сказал, прекрати свои штучки. Прекрати их соблазнять.

– Я и не думаю вовсе.

– И прекрати воровать вещи в магазинах!

– Мне очень хочется сделать людям приятное, люблю преподносить подарки…

– Да уж, – неопределенно хмыкнул капитан, – это точно.

– Особых денег ты мне не даешь, а в прошлой жизни я привыкла жить на широкую ногу, судя по всему. Тебе ли не знать, раз ты у нас держишь в руках все нити…

– Прекрати воровать, иначе я так тебя отметелю, что не обрадуешься. – Из капитана вылез отчаянный веснушчатый мальчишка, и мне сразу стало весело.

– Э-э, нет! Теперь я могу защититься, ты же сам был в спортивном зале и все видел… Я тоже кое-что видела.

Твой обнаженный торс, например. И твой обнаженный торс мне понравился.

– Со мной такие штучки не пройдут. – Он дал мальчишке подзатыльник и задвинул его в самый дальний угол сознания. – Я ведь тоже все это знаю. И все эротические приколы, которые ты так жаждешь испытать, для меня пустой звук.

– Тогда придется довольствоваться твоими парнишками, – не унималась я. – Впору организовывать фан-клуб имени Анны Александровой, ты как думаешь?

– Я думаю, – он снова слегка придушил мускулистыми словами мою хлипкую, много о себе возомнившую шейку, – что ты ведешь себя как последняя идиотка. Или ты действительно поверила, что ты просто супертелка? Что ты ни для чего неуязвима и со всем справишься?

– Еще никто не доказал мне обратного, – с вызовом ответила я.

– Неужели ты всерьез решила, что столько профессионалов горбатилось на тебя целый месяц только для того, чтобы ты крала всякое дерьмо в магазинах и пошло соблазняла внешнее наблюдение?

– Безделье развращает. Разве твои профессионалы тебе об этом не говорили? Мне надоело сидеть в четырех стенах и ни хрена не делать, – зло сказала я.

– За этим я и пришел. Отдых кончился, сейчас будет работа. Я принес тебе кое-какие материалы, ты должна изучить их за сегодняшнюю ночь и к завтрашнему утру представить свои соображения.

– Вся внимание, – я внутренне подобралась.

– Есть один очень серьезный человек, вхожий в высшие эшелоны власти. Михаил Меньших. Пардон, из уважения к его должности – Михаил Юрьевич Меньших. Он крупный телемагнат, владелец очень влиятельного частного канала и сети газет, любитель гольфа и виндсерфинга, человек с незапятнанной репутацией.

– Людей с незапятнанной репутацией нет, тем более – вхожих в высшие эшелоны власти, – я прекрасно усвоила уроки грязного досье, которое приносил мне в свое время Лапицкий, – наверняка вы рыли не в том месте.

– Его почти три месяца вела наша самая лучшая группа – полный провал. Ничего компрометирующего собрать не удалось. Работа двадцать четыре часа в сутки, гольф по воскресеньям и тот самый виндсерфинг во время краткосрочного отпуска: пять дней на Сейшелах каждый август, с шестого по одиннадцатое.

– Сколько ему лет?

– Сорок три.

– Взрослый мальчик. А что думает по поводу его незапятнанной репутации его жена?

– Он не женат.

– Есть любовница? – Я с удовольствием включилась в игру.

– В том-то все и дело, что нет. У него все эти годы одна и та же секретарша, жуткая грымза, синий чулок, его однокурсница по факультету журналистики. К нему такие очаровашки стояли со знанием компьютера, ногами от коренных зубов и тремя иностранными языками в активе – все без толку.

– Он гомосексуалист, что ли?

– Если бы, – вздохнул Лапицкий. – Тогда бы вообще проблем не было. Гомосексуалисты – это наша неожиданная радость. Нет, здесь глухо.

– Собака есть?

– Гнусная дворняга десяти лет от роду. Привязан к ней так же, как к своей секретарше.

– Так, может, он с собакой, а? – высказала веселенькое предположеньице я.

– По-моему, тебя недостаточно натаскали, – поморщился Лапицкий, – вкус подводит. Последи за собой.

– Извини. А что с подбором кадров?