— Фрёкен Хетланн, речь идет об убийстве. Надеюсь, вы понимаете, насколько это серьезно и как вы рискуете, если не расскажете мне все, что вам известно?
Она по-бульдожьи уставилась на полицейского. Он сменил тон:
— Если вы полагаете, что блюдете интересы ее семьи, то вы ошибаетесь. Такие вещи становятся известны несмотря ни на что.
Онни сглотнула слюну. Перепугалась, судя по виду. Причем выглядела испуганной, еще когда открывала дверь. И тогда он дал ей последний пинок — пустил в ход пустяковую угрозу, которая, впрочем, удивительным образом действовала и на виновных, и на невиновных:
— Вы можете рассказать мне все здесь и сейчас или проехать вместе со мной в участок для допроса.
Глаза Онни Хетланн наполнились слезами, голос был едва слышен:
— Она должна была там кое с кем встретиться.
— С кем?
Женщина всхлипнула:
— Лайла сказала мне только, как его зовут и кем он работает. Но это была тайна, ее никто не должен был узнать. Особенно Бастиан.
Чтобы скрыть ярость, Рафто пришлось уткнуться в блокнот.
— Назовите имя и место работы, — выдавил он.
Он записал все, что она сказала, в блокнот. Внимательно изучил написанное. Довольно обычное имя. И работа тоже довольно обычная. Но поскольку Берген — город маленький, подумал он, этого должно быть достаточно. Он всем своим существом чуял, что взял нужный след, — под «всем существом» Герт Рафто подразумевал тридцатилетнюю службу в полиции и глубокое знание человеческой натуры, основанное на присущей ему природной мизантропии.
— Вы должны мне кое-что пообещать, — обратился Рафто к подруге убитой. — Ни одной живой душе вы не откроете того, что только что мне рассказали. Никому из членов семьи. Ни одному журналисту. И даже другим полицейским, с которыми придется разговаривать. Вы меня поняли?
— Даже… полиции?
— Вот именно. Расследование веду я. И мне необходим полный контроль над тем, кто владеет этой информацией. Пока я не дам вам других указаний, вы ничего не знаете.
Наконец-то, подумал Рафто, спускаясь с крыльца по каменной лестнице. Окно в полуподвальчике сверкнуло, приоткрывшись, и у него вновь появилось ощущение, что за ним наблюдают. Ну и что? Реванш будет за ним. За ним одним. Герт Рафто застегнул пальто и победоносно двинулся по блестящим улицам к центру, не замечая редкого дождика.
В пять вечера небо над Бергеном прохудилось окончательно. А на столе перед Рафто уже лежал список фамилий, полученный из департамента труда. Он принялся искать кандидатов с подходящим именем. Таких оказалось всего трое. Он вернулся от Онни Хетланн два часа назад и теперь подумывал, что совсем скоро будет знать, кто убил Лайлу Осен. Дело раскрыто менее чем за двенадцать часов. Раскрыто им, и никем больше. Потому он самолично проинформирует прессу. Столичные журналисты уже перемахнули через горы и обосновались в полицейском управлении. Начальник Управления криминальной полиции сделал заявление, что детали, касающиеся убийства, официально сообщены не будут, но стервятники успели почуять кровь.
— Наверное, утечка информации, — пробормотал начальник, глядя на Рафто, но тот не только не проронил ни слова, он даже не сиял тем лоском, который требуется, чтобы попасть в заголовки. А пока журналисты сидели и ждали, готовые строчить свои статьи. Скоро, скоро Герт Рафто снова станет королем полицейского управления города Бергена.
Он убавил звук радио, по которому Уитни Хьюстон во весь голос настаивала на том, что всегда будет любить его, но прежде чем он успел снять трубку, телефон зазвонил.
— Рафто! — буркнул он раздраженно и нетерпеливо.
— Я тот, кого ты ищешь.
Несчастный инспектор тотчас понял, что это не блеф и не ошибка. Понял по голосу: тот был полон ледяного спокойствия, а четкая внятная дикция исключала вариант с сумасшедшим или пьяным. К тому же в голосе было что-то еще, чего инспектор никак не мог пока ухватить.
Рафто громко кашлянул пару раз — выиграл немного времени.
— С кем я говорю? — спросил он, чтобы показать, что вывести его из себя не удалось.
— Сам знаешь.
Рафто прикрыл глаза и глухо, но с чувством выругался. Черт, черт, преступник решил проявиться! И как раз в тот момент, когда Рафто собирался арестовать причастного к делу человека! Теперь весь эффект пропадет.
— А с чего ты взял, что я ищу именно тебя? — спросил полицейский сквозь зубы.
— Знаю, и все, — ответил голос. — И если сделаем так, как я скажу, ты сможешь получить то, что хочешь.
— А что я хочу?
— Ты хочешь арестовать меня. И ты сможешь это сделать. Сам. Понимаешь теперь, Рафто?
Инспектор кивнул и только потом собрался с силами и выдавил:
— Да.
— Встретимся у тотемного столба в парке Нурнес, — произнес голос. — Примерно через десять минут.
Рафто попытался раскинуть мозгами. Парк находится возле Аквариума, за десять минут он туда успеет. Но почему он хочет встретиться именно там, на самом краю Нурнес-парка, на мысу, выходящем в море?
— Чтобы я мог видеть, что ты пришел один, — сказал голос, отвечая на его мысли. — Если увижу других полицейских или если опоздаешь, я исчезну. Навсегда.
Мозг Рафто работал: вычислял, сопоставлял, делал выводы. Группу захвата поднять он не успеет. Причем именно это можно будет внести в рапорт как причину того, что он был вынужден провести арест самостоятельно. Идеально.
— Отлично, — сказал Рафто. — И что будет, когда я приду?
— Я расскажу тебе все, ты выслушаешь мои условия, и я сдамся.
— Какие условия?
— На суде я буду без наручников. Слушание будет закрытым для прессы. И сидеть я буду там, где мне не придется общаться с другими заключенными.
Рафто снова прокашлялся.
— Отлично, — согласился он наконец и посмотрел на часы.
— Подожди, у меня еще условия. Телевизор в камере и любые книги, которые я захочу.
— Все получишь, — заверил Рафто.
— Как только подпишешь соглашение, где изложены все мои требования, я твой.
— Что за… — начал Рафто, но короткие гудки в трубке возвестили о конце разговора.
Рафто припарковался у верфи. Это был не самый короткий путь, но отсюда обзор был лучше. По огороженной территории большого парка были протоптаны тропинки, тут и там виднелись холмы, покрытые желтой увядшей травой. Деревья топорщили свои черные пальцы, тянулись к тяжелому небу, которое наплывало с моря позади Аскёй. Какой-то человек спешил мимо за нервным ротвейлером на натянутом поводке. Проходя мимо купальни, Рафто нащупал «смит-вессон» в кармане пальто. Купальня была пуста — огромное белое корыто, притулившееся у кромки моря и похожее на гигантскую ванну.