— Возьмем вот это.
Дейзи вытащила платье и принялась его изучать. Простой лиф имел глубокий вырез и был расшит жемчугом. Рукава с буффами украшали разрезы и прошивки из тонких кремовых кружев. На нижней юбке красовался узор в виде цветов из бриллиантов и жемчуга. Накрахмаленный воротник в форме сердца тоже украшали бриллианты, которые окаймляли шею. Юбка по покрою напоминала колокол.
— Хорошо, Дейзи! Это, девочка, даже лучше, чем я ожидал. Проследи, чтобы его отгладили и приготовили к десяти утра. Хозяйка будет, венчаться в личной часовне королевы в Гринвиче, а потом Елизавета выступит хозяйкой во время торжества. Там молодые и останутся на ночь.
— О… Пресвятая Дева Мария! Сэр, а мне разрешат поехать? Я понадоблюсь госпоже.
— Да, девочка, поедешь.
Маленькая служанка подпрыгнула от восторга:
— Подождите, сэр! Вот уж моя мать узнает, что я служу у графини Линмутской. Как она будет гордиться! Сэр, а миссис Скай не возьмет другую служанку? Я ведь простая девушка из Девона.
— Не бойся, Дейзи, ты нравишься хозяйке. А теперь присмотри за платьем и на рассвете приготовь ароматизированную ванну. Вымой хозяйке и волосы.
— Слушаюсь, сэр. — Служанка забрала платье и оставила Роберта одного.
Он не спеша направился обратно в спальню.
— Ты перестала капризничать? — спросил он.
— Я и не капризничала, — резко ответила она, поднимаясь на постели, — Просто не желаю, чтобы мою жизнь за меня устраивали другие. Что уж, у меня совсем нет выбора?
— На этот раз нет. Ты зла на Саутвуда и хочешь насолить ему, сделав его сына незаконнорожденным. Да, да, я полагаю, что ты носишь мальчика. Но граф уже достаточно наказан: он женился не по любви, и теперь его жена умерла. Умер и его наследник. И вот он предлагает тебе брак, еще не зная, что его семя взошло в твоей плодородной утробе. Разве это можно считать обидным, дорогая?
— А что будет с моим состоянием? Оно уплывет в сундуки Саутвудов к деньгам двух его первых жен? Ну нет! Я не желаю оставаться беззащитной и беспомощной, как бедная Мари!
Роберт Смолл улыбнулся:
— Так вот что тебя тревожит, девочка.
— И это тоже, — призналась она.
— Не беспокойся, Скай. Я не намерен бросать тебя на произвол судьбы. Граф просил меня вечером подготовить брачный контракт, который он собирается подписать завтра утром. Он получит за тобой значительное приданое, но большая часть состояния останется в твоих руках. Этот дом будет тоже твоим. К тому же я сделал тебя своей наследницей, чтобы, если со мной что-нибудь случится, ты позаботилась о Сесили. Так что Виллоу останется вполне достаточно.
— О, Робби! О, Робби, — расплакалась Скай. Моряк неуклюже обнял ее за плечи.
— Перестань, девочка, — проворчал он. — Ради всего святого, не плачь при мне. Уж лучше кричи. Кому еще мне оставить Рен-Корт, как не тебе. Ты мне дорога, как дочь.
— Спасибо, Робби. Ты мой самый лучший друг, — она вытерла глаза, а капитан постарался скрыть, как ему самому хотелось плакать.
— А теперь послушай меня внимательно, Скай. В качестве приданого мы дадим Саутвуду двадцать пять тысяч золотых крон. Кроме того, ты вступаешь к нему в дом со своей одеждой, посудой и драгоценностями. Остальное состояние: деньги, которые оставил тебе Халид, этот дом, доля в нашем предприятии и Рен-Корт — будут исключительно твоими. Всем этим он не сможет распоряжаться, и таким образом будет обеспечена твоя независимость.
— Робби, а он подпишет такой контракт?
— Подпишет, девочка. В противном случае Бесс оторвет ему голову. Ведь она такая же своенравная женщина, как и ты, — Капитан похлопал Скай по плечу. — Уже поздно, Скай, — далеко за полночь. Ложись, отдыхай, дорогая. Увидимся утром.
— А какое платье ты мне выбрал, Робби?
— Атласное кремовое с шитьем из жемчуга и бриллиантов, — ответил он.
— И я бы его выбрала, если бы хотела выйти замуж. Роберт Смолл усмехнулся.
— Спокойной ночи, миссис Гойя дель Фуэнтес. Завтра к вечеру ты уже будешь леди Саутвуд, графиней Линмутской. Не так уж плохо для такой замухрышки, как ты. — И, увернувшись от подушки, которой она в него запустила, моряк весело рассмеялся и вышел из спальни.
17
Наступило дождливое весеннее утро. Скай лениво потягивалась в постели, смутно ощущая вокруг себя суету, но внезапно села. Через несколько часов ей предстоит выйти замуж, а еще так много нужно сделать! Перед камином ее уже ждала дымящаяся ванна.
— С добрым утром, миледи, — хором приветствовали ее Дейзи и горничные и присели в реверансе.
— Еще не миледи, Дейзи, — оборвала ее Скай. Горничные хихикнули и, покраснев, отвели глаза, когда госпожа, сняв ночную рубашку, обнаженной пошла через комнату. Привыкшая к причудам хозяйки Дейзи помогла ей подняться по двум ступеням и забраться в ванну.
Скай благодарно погрузилась в воду. Ароматная влага ласкала кожу, обволакивала плечи. Дейзи установила перед ванной ширму и на несколько минут оставила госпожу одну, чтобы дать указания горничным относительно платья невесты.
«Так сегодня моя свадьба, — думала Скай. — Как этому дню не хватает радости, которую я испытывала, когда выходила замуж за Халида. О, мой дорогой господин, как же я тебя любила! Но ты умер, Халид, и этот странный английский лорд похитил мое сердце. Я богата, дорогой Халид, но, откровенно говоря, вдова алжирского» купца» не ровня титулованному графу. Но все же он хочет сделать меня графиней, а не просто затащить в постель, где я уже побывала. Он утверждает, что любит меня, но за несколько недель мне ни разу не написал. Могу я ему верить, или он разобьет мое сердце? О Боже! Как бы я это хотела знать. Я желаю быть любимой, но еще нужнее мне надежное положение в обществе «.
— Миссис, — упрекнула Скай Дейзи. — Вы так и не начинали мыться. — Служанка взяла мягкую ткань и сама принялась растирать госпожу, а Скай продолжала размышлять, пока ей мыли волосы. Но болтовня Дейзи сбила ход ее мыслей, и она взорвалась, потом смутилась, заметив расстроенный вид камеристки.
— У меня ужасно болит голова, — объяснила она. — И я не хочу, чтобы эта мука продолжалась и в Гринвиче. Дейзи сразу посерьезнела:
— Вам нужно выпить травяной отвар. Ховиз, — повернулась она к одной из служанок, — попроси госпожу Сесили приготовить для миледи чай от головной боли.
Скай вылезла из ванны и, завернувшись в нагретую банную простыню, села у камина. Дейзи вытерла ей волосы и расчесывала до тех пор, пока они не стали сухими, потом принялась растирать куском шелка до синеватого блеска. Тем временем другая служанка приводила в порядок ногти на ногах.
— Что мне действительно нужно сейчас, — объявила Скай, — так это поесть. Принесите мне хлеба, мяса и вина. Я умираю с голоду. Займись этим, Дейзи. Джейн, мне все равно, понравятся графу мои ногти или нет. — Она встала, и простыня упала с нее. Дейзи накинула на госпожу розовый шелковый халат и поспешила за едой. Вслед за ней, подобрав инструменты для педикюра, вышла и Джейн. Скай вздохнула с явным облегчением — так хорошо остаться одной. Но чей-то смех заставил ее быстро обернуться.