Уловка-22 - читать онлайн книгу. Автор: Джозеф Хеллер cтр.№ 122

На улице было холодно и темно, тусклый промозглый туман колыхался в воздухе и сочился по шершавой облицовке каменных домов, по пьедесталам памятников. Йоссариан поспешил к Милоу, чтобы покаяться и отречься от заблуждений. Он сказал, что просит извинения, и, сознавая, что лжет, пообещал сделать столько боевых вылетов, сколько пожелает полковник Кэткарт, если только Милоу использует все свое влияние в Риме, чтобы установить местопребывание сестренки нейтлевой девицы.

— Ей всего двенадцать лет, она же еще ребенок, Милоу, — взволнованно объяснил Йоссариан. — Мне хочется отыскать ее, пока не поздно.

Тот встретил его просьбу милостивой улыбкой.

— У меня как раз есть то, что тебе надо, — двенадцатилетняя девственница, совсем еще ребенок, — объявил он бодро. — Правда, на самом деле этому ребенку всего лишь тридцать четыре, но строгие родители держат свою дочь на диете с низким содержанием протеина. И вообще…

— Милоу, речь идет о маленькой девочке, — нетерпеливо, с отчаянием в голосе перебил его Йоссариан. — Как ты не понимаешь! И главное — я хочу ей помочь. Ведь у тебя самого дочери. Она еще ребенок. Она оказалась совсем одна в этом городе, за ней некому присмотреть. Я хочу спасти ее от беды. Неужели ты не понимаешь, о чем я говорю?

Милоу все понял и был растроган до глубины души.

— Йоссариан, я горжусь тобой, — воскликнул он прочувствованным тоном. — Серьезно, я горжусь. Ты даже не представляешь себе, до чего я рад, что тебя волнуют не только сексуальные проблемы. Ты человек принципа. Разумеется, у меня есть дочери, и я понимаю тебя, как никто в мире. Мы ее найдем. Не беспокойся. Пойдем и разыщем эту девочку, даже если для этого нам придется перевернуть весь город. Пошли.

И Йоссариан вместе с Милоу Миндербиндером в скоростной служебной машине синдиката «М. и М.» отправились в управление полиции, где смуглый, неряшливый полицейский комиссар с тоненькими черными усиками и в расстегнутом мундире приветствовал Милоу с таким неприличным подобострастием, будто Милоу был неким элегантным маркизом.

— А-а, марчезе Милоу! [24] — воскликнул донельзя польщенный комиссар. — Почему же вы не предупредили меня о своем приходе? Я бы устроил в вашу честь роскошный банкет. Входите, входите, марчезе. Вы у нас такой редкий гость.

Милоу понял, что нельзя терять ни минуты.

— Привет, Луиджи, — сказал он, кивнув с такой небрежностью, что это могло показаться невежливым. — Луиджи, мне нужна ваша помощь. Это мой друг. Ему нужно найти одну девочку.

— Девчонку, марчезе? — спросил комиссар и озадаченно поскреб себе щеку. — В Риме уйма девчонок. Найти девчонку для американского офицера — пустяковое дело.

— Нет, Луиджи, ты меня не понял. Речь идет о двенадцатилетнем ребенке, он хочет найти эту девочку как можно скорее.

— А-а… Ну теперь я понял, — смекнул комиссар. — Для того чтобы это найти, потребуется некоторое время. Но если ваш друг подождет на конечной остановке пригородного автобуса, куда приезжают молоденькие девочки из деревень в поисках работы, то я…

— Да нет, Луиджи, никак ты нас не поймешь, — оборвал его Милоу так грубо и нетерпеливо, что полицейский комиссар вспыхнул, вскочил и, вытянувшись в струнку, начал смущенно застегивать пуговицы мундира. — Эта девочка — старый друг семьи, и нам хочется ей помочь. Она еще дитя. И сейчас бродит где-то в городе одна-одинешенька. Мы хотим разыскать ее, пока кто-нибудь ее не обидел. Теперь ты понял? Луиджи, это для меня очень важно. У меня дочь такого же возраста, и для меня нет ничего важнее, чем спасти сейчас это бедное дитя, пока не поздно. Ты мне поможешь?

— Си, марчезе, теперь я понял, — сказал Луиджи. — Я сделаю все, что в моих силах. Я найду ее. Но сегодня вечером у меня почти нет людей. Сегодня мои ребята пытаются перекрыть каналы, по которым поступает контрабандный табак.

— Контрабандный табак? — спросил Милоу.

— Милоу, — взмолился Йоссариан. Сердце его оборвалось. Он понял, что теперь все пропало.

— Си, марчезе, — сказал Луиджи. — Прибыль от незаконного ввоза табака настолько высока, что справиться с контрабандой почти невозможно.

— А что, в самом деле прибыль так уж высока? — спросил Милоу с живейшим интересом. Его брови цвета ржавчины алчно изогнулись, а ноздри жадно втянули воздух.

— Милоу, — окликнул его Йоссариан. — Не забудь обо мне.

— Си, марчезе, — ответил Луиджи. — Доход от незаконного ввоза табака весьма высок. Контрабанда превратилась в национальный скандал, в позор нации.

— Вот оно что! — заметил Милоу с рассеянной улыбкой и, словно заколдованный, направился к дверям.

— Милоу! — завопил Йоссариан и порывисто кинулся к двери наперехват. — Ты ведь пообещал помочь мне.

— Табак, контрабандный табак, — объяснял Милоу, отталкивая Йоссариана с дороги. У него были мутные глаза эпилептика. — Позволь мне пройти. Я хочу ввозить контрабандный табак.

— Не уходи, помоги мне разыскать ее, — умолял Йоссариан. — Контрабандный табак подождет до завтра.

Но Милоу был глух к этой просьбе, он пробивался к двери, хотя и не прибегая к силе, но неудержимо, точно в каком-то ослеплении, весь потный, с лихорадочным румянцем на щеках, с подергивающимися, слюнявыми губами. Его будто терзала глубокая, безотчетная тоска, и он негромко подвывал: «Контрабандный табак, контрабандный табак». В конце концов Йоссариан сдался и уступил ему дорогу, поняв, что остановить его — дело совершенно безнадежное. Милоу пулей выскочил за дверь. Полицейский комиссар снова расстегнул мундир и впился в Йоссариана презрительным взглядом.

— Чего тебе здесь нужно? — холодно спросил он. — Ты хочешь, чтобы я тебя арестовал?

Йоссариан вышел из кабинета, спустился по лестнице и очутился на темной, как гробница, улице. Милоу и след простыл. Вокруг — ни одного светящегося окна. Несколько кварталов Йоссариан шел по пустынной улице, круто поднимавшейся в гору. Впереди, куда убегала булыжная мостовая, сияли огни широкой авеню, а полицейский участок находился в самом низу на другом конце улицы, где желтые лампы у входа светили в сыром воздухе, как мокрые факелы. Моросил мелкий, холодный дождь. Йоссариан медленно одолевал подъем. Скоро он подошел к тихому, уютному, манящему ресторанчику с красными вельветовыми занавесками на окнах. Голубые неоновые буквы над входом гласили: «Ресторан „ТОНИ“. Прекрасные закуски и напитки. Вход воспрещен». Голубая неоновая надпись удивила Йоссариана, но только на миг. Никакой абсурд более не казался ему странным в этом уродливом мире. Причудливо наклоненные фасады домов образовывали сюрреалистическую перспективу, улица казалась перекошенной. Он поднял воротник своей теплой шерстяной куртки и зябко обхватил себя руками. Ночь была ненастная.

Босой мальчик в легкой рубашке и легких драных штанах вынырнул из темноты. Этот черноволосый мальчик отчаянно нуждался в стрижке, туфлях и носках. Его болезненное лицо было бледным и печальным. Он брел по мокрому тротуару, и ноги его противно чавкали по лужам. Йоссариана охватила такая пронзительная жалость к его бедности, что ему захотелось даже убить этого мальчика, потому что он напоминал других бледных, печальных, болезненных мальчиков, которые в ту же ночь вот так же бродили по Италии и так же нуждались в стрижке, туфлях и носках. Он заставил Йоссариана вспомнить всех калек, продрогших и голодных мужчин и женщин, всех молчаливых, покорных, набожных матерей с глазами кататоничек, которые в эту же ночь, под тем же промозглым дождем, словно животные, кормят своих младенцев, тыча им в рот стылое бесчувственное вымя. Коровы, а не люди… И едва он успел об этом подумать, как мимо него проковыляла кормящая мать с завернутым в черное тряпье младенцем. Она тоже напомнила ему обо всех больных мальчиках в легких рубашках и легких рваных штанишках, напомнила обо всей дрожащей, отупляющей нищете в мире, который еще никогда так и не дал достаточно тепла, пищи и справедливости никому, кроме горстки самых изворотливых и бессовестных.