Слово - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Алексеев cтр.№ 128

Иван не отвечал, безжизненно моталась голова.

— Алкаш, — сказал Пимен. — А еще молодой… — Придется самому… — Он обшарил карманы Ивана, отыскал три рубля, встал. — А еще говорит, бабу в руках держит… Без копейки ходит. — Он подтянул штаны на резинке и поплелся в магазин.

Анна пригнала подводу через полчаса. Милицейский конюх помог вытащить из погреба и погрузить книги, потом взвалил на телегу Ивана и понужнул коня. Когда выехали со двора, встретился Власов с бутылкой в руке и кругом чесночной колбасы.

— Ох, и шустра же ты, академия, — сказал он. — Ну шустра… А Ивана-то своего оставь. Оставь! Мы с ним магарыч разопьем!

— Хватит ему! — отрезала Анна.

Иван проснулся, но открыть глаза не было сил. Голова разламывалась, от жажды язык шелестел во рту, как бумажный.

— Вставай, алкоголик, — услышал он голос Анны. — Хватит спать, уже вечер.

Иван разлепил веки, огляделся. Анна сидела на его кровати, подперев руками подбородок, словно думала горькую думу. В комнате за соседней пустой кроватью стояли друг на друге ящики из-под папирос «Беломорканал».

— Мы где? — спросил Иван шепотом.

— В гостинице…

— А что за ящики?

— Книги… Голова болит?

— Болит, — сказал Иван и приподнялся на локте. — Так ты купила? Или отдал?

— Отдаст, жди, — вздохнула Анна. — Семьсот двадцать рублей отдала…

— Новыми? — уточнил он. — Ого…

— Воды дать?

— Дай воды, — сказал Иван. — А лучше — грамм пятьдесят.

— Где я тебе возьму? — спросила Анна. — У нас осталось всего четыре рубля. Так что похмеляться не на что.

Иван попил воды, чуть оживился, сел, привалившись к спинке кровати.

— Еще одна такая операция, и я точно алкоголиком стану, — натянуто улыбнулся Иван, страдая от головной боли. — Анна… у тебя здорово вчера получилось. Ну, когда ты скандалить пришла… Можно сказать, профессионально… Ты что, замужем была?

— Была, — вздохнула Анна. — Ну и комплимент же ты мне отвесил… У тебя тоже с выпивкой профессионально.

— Не-ет, — не согласился Иван. — Ты тут ничего не понимаешь. Наоборот, очень даже непрофессионально…

— Нужно ехать, срочно. Денег нет. — Анна встала, подошла к окну. — За комнату платить не надо, мы можем прожить здесь хоть неделю. Я кадки заведующей отдала, так она разрешила… А дальше что? Где взять денег? А уезжать нужно немедленно, пока Леонтий не хватился. Мы не знаем, кто он такой и на что способен. Книгами рисковать нельзя.

— Занять, — нашелся Иван. — Хотя бы у Глазырина. Он мужик добрый, даст.

— Неудобно, Иван. С какими глазами идти к нему? И так чуть что — в милицию бежим. Они, в конце концов, не обязаны… Мне почему-то стыдно, понимаешь? Приехали как официальные лица, экспедиция, представители Академии наук, а несостоятельные… Обидно. Могут еще заподозрить, что мы тоже авантюристы какие-нибудь.

— Тогда не знаю, — помолчав, сказал Иван. — У меня голова плохо соображает… А почему ты с мужем разошлась? Он что, пил?

— Бывало… — Анна снова села к нему на кровать, потрогала лоб. — Ванечка, милый, ты же мужчина, правда?

— Так, — сказал Иван. — Мягко стелешь… Опять пьянствовать?

— Нет, Ваня, дело абсолютно трезвое. — Она погладила его руку. — Я знаю, что ты в тайге исхудал, ослаб, тут еще сегодня добавил… Но ты же мужчина? Ты же все выдюжишь?

— Я с тобой чего только не выдюжил, — вздохнул Иван. — А муж твой сбежал от тебя или ты его бросила?

— Я бросила, Ваня, я, — призналась Анна. — Тут я узнала, в Еганово баржа с мукой пришла, а разгружать некому…

— Все понял. — Иван покачал головой. — Вот грузчиком я еще не работал в этой экспедиции.

— Придется, — улыбнулась Анна. — Если с археографией связался — все придется… Рассказывают, что Гудошникова в свое время бандиты поймали и на дыбу вешали. Он выдержал…

— Только не надо агитации, — сказал Иван. — Страсть не люблю такой прямолинейной агитации… И вообще, я подозреваю, что не ты мужа бросила, а он от тебя сбежал. Не вынес — и сбежал.

— Но ты же Ваня. Бурундук — птичка.

Иван попил воды, сел на постели:

— Баба! Подай сапоги!

Анна кинулась к порогу, принесла сапоги, помогла обуться.

— Ванечка, стелиться перед тобой буду, ноги мыть и воду пить. Только иди разгружать баржу!

— Ох и врешь! — сказал Иван.

— Там по пятьдесят рублей в день можно заработать, — не слушая, ворковала Анна. — Два дня мешки потаскать, и нам на билеты хватит. А расчет сразу дают. День отработал — деньги получил.

— Да-а, — Иван подошел к умывальнику и стал мочить голову. — Я Пимену сказал, что ты в академии работаешь, а я при тебе.

— Так оно и есть… Могла бы и поторговаться с Пименом, может, и уступил бы сотню рублей.

— В погребе не торгуются, Иван, — сказала Анна. — А потом, за эти книги я бы сама пошла разгружать баржи, лес бы валить пошла…

Работа на пристани шла день и ночь. Мужики, собранные с бору по сосенке из местных организаций, случайные проезжие, отпускники, приехавшие погостить к родне, пятнадцатисуточники и даже один журналист, оказавшийся в Еганове по долгу службы, выстроившись в длинные вереницы, шагали по трапам в трюмы и поднимались оттуда с белыми семидесятикилограммовыми мешками. Различить кого-либо в этой нескончаемой круговерти было невозможно: все были одинаково белые от муки и двигались одинаково механически — вверх, вниз, вверх, вниз… Если в вереницу попадал новичок, то круга три или четыре его можно было еще отличить среди прочих, но потом и он перекрашивался, втягивался и выполнял неписаный закон грузчиков — давать дорогу идущему с грузом. Узнать можно было только журналиста, который изредка и одиноко ворчал:

— Удивительный мир! В космос летаем, а хлеб все еще носим на плечах! — Или, наоборот, говорил возвышенно и красиво: — А может быть, в этом есть великий смысл, что хлеб мы носим на руках, а? Может, и нужно ощутить его тяжесть, чтобы он был легок потом и желанен? И чтобы помнил всегда человек, что булки не на деревьях растут! Не потопаешь — не полопаешь!

Только учетчица, сидящая на пристани возле штабелей, однажды услышав фамилию грузчика, безошибочно узнавала его потом и ставила палочку в белой от муки тетради.

Иван успокаивался тем, что жизнь, транспорт и природа сделали для грузчика великое благо: с мешком на плечах спускаться по трапу, а не наоборот. Положил мешок и только двигай ногами. Он так долго думал над этим и так радовался, что поделился своими соображениями с журналистом.