Флирт в Севилье - читать онлайн книгу. Автор: Чингиз Абдуллаев cтр.№ 30

Ингрид замолчала. Затем осторожно произнесла:

— Извините. Но мне было обидно. Когда я увидела, что вы с ней уходите.

Они подошли к собору. Здесь уже стояла вся группа. Рута Юльевна строго всех оглядела. Заметив, что Ингрид и Дронго подошли вместе, она неодобрительно сжала губы, но не посмела сделать замечание в присутствии остальных. Балодис одобрительно кивнул, Лена удивленно взглянула на них, а Круминьш просто отвернулся. Только Меднис улыбнулся своей издевательской улыбкой, словно зная нечто такое, чего никто не знал.

Они вошли в собор. Величественное здание севильского собора начали сооружать в тысяча четыреста втором году на фундаменте мечети Альмохадов. Некоторые постройки были еще целы и их несколько раз перестраивали. Например, почти стометровая башня-колокольня Хи-ральда была построена еще в конце двенадцатого века как минарет мечети. В конце шестнадцатого века собор был практически закончен и стал одним из самых известных христианских храмов в мире.

У алтаря собора можно было увидеть тридцать шесть картин, рассказывающих о жизни Иисуса Христа и его матери Девы Марии. Собственно, собор и был назван именем Девы Марии. В примыкающих к собору постройках можно было любоваться картинами Сурбарана и Мурильо.

В самом соборе кроме роскошного позолоченного алтаря находилась Королевская капелла, рядом с которой покоились останки взявшего город Фердинанда Святого и его сына Альфонса Мудрого. Но самым известным сооружением собора было надгробие Колумба, на высоком постаменте четыре искусно выполненные бронзовые фигуры несли гроб, также выполненный из бронзы.

Гарсиа, влюбленный в свой город и его историю, не закрывал рта ни на минуту. Он показывал детали Собора, рассказывал о каждой из них, поминутно оглядываясь на гостей, словно проверяя впечатление от сказанного. Круминьш слушал его равнодушно: похоже ничто не могло вывести режиссера из состояния мрачной меланхолии. Меднис почти не слушал. Он часто отвлекался, отходил, рассматривая картины или фрески, громко и смачно жевал. Женщины внимательно слушали Гарсиа. Балодис также не отходил от них, а Дронго, вообще любивший узнать что-нибудь новое, также внимательно слушал пояснения испанца.

Они вышли во внутренний двор, похожий на черно-белую шахматную доску, настолько искусно были уложены темные и светлые камни. Это место раньше называлось Апельсиновым двориком и во времена правления мавров служило местом омовения верующих.

— С другой стороны можно выйти на дворец Алькасар, — вдохновенно рассказывал Гарсиа, — в течение семи веков он служил дворцом испанских королей. Там жил известный своей жестокостью Педро Жестокий, который убил не только своего родного брата Фадрика, но и, пренебрегая всеми законами гостеприимства, даже осмелился убить своего гостя — правителя Гранады Абу Сайда, чтобы завладеть его сокровищами. При этих словах Гарсиа Лена вздрогнула, Рута Юльевна нахмурилась, Ингрид побледнела. Балодис шумно вздохнул и оглянулся, а подошедший в этот момент Меднис только улыбнулся, показывая свои лошадиные зубы.

В этот момент у стоявшего рядом полицейского по рации спросили где они находятся. Он сразу ответил, что в Апельсиновом дворике. Следователь приказал, чтобы они никуда не уходили. Гарсиа сразу обернулся и посмотрел на всех членов группы. Кроме режиссера Круминына, все стояли рядом с ним.

— Он, наверное, остался в здании собора, — предположил Балодис, — сейчас я его позову.

— Нет! — слишком поспешно и громко выкрикнул Гарсиа. — Не нужно никого звать. Я сам пойду и найду сеньора Круминьша. Пожалуйста, оставайтесь все здесь и никуда не уходите.

Он повернулся и поспешил в собор.

— Опять этот Круминьш, — недовольно проворчала Рута Юльевна. — Сколько можно издеваться над людьми?

— Наверное, он заблудился, — сказал, пытаясь успокоить ее, Балодис. — Сейчас Гарсиа его приведет.

— После вчерашнего случая он не должен отлучаться, — громко заявила коммерческий директор, — и вообще я думаю, что это наша последняя работа с господином Круминьшем. Больше он с нами работать не будет.

Не успела она договорить, как во дворике показались несколько полицейских во главе со следователем. Среди них был и Диего Таррега. Он подошел к Дронго.

— Мы все проверили, — пояснил он. — В комнате погибшей найдены отпечатки пальцев режиссера Круминьша. Куда он пропал?

— Гарсиа пошел за ним, — пояснил Дронго.

— Карамба! — выругался Таррега. — Извините. Я не думал, что Круминьш захочет сбежать.

— Он в соборе, — пояснил Дронго, — мне кажется, он заблудился, его сейчас найдут.

Таррега стал объяснять полицейским, кого нужно искать. Несколько человек поспешили в собор. Следователь нахмурился, когда Таррега объяснил ему, о чем они говорили с Дронго. Затем пристально посмотрел на Лену Доколину, но ничего не спросил.

— Кажется, это еще не все ваши новости, — предположил Дронго, обращаясь к Тарреге.

— Нет, не все, — подтвердил тот, еще раз пристально посмотрев в сторону Доколиной. — Мы решили последовать вашему совету и взяли кровь Круминьша на анализ. Наши криминалисты точно установили, что он уже давно злоупотребляет наркотиками. Если у него найдут наркотики, он попадет в тюрьму, независимо от того, убил он сеньору Омельченко или нет.

— Плохие новости, — согласился Дронго.

— Но и это еще не все, — шепотом добавил Таррега, — мы идентифицировали отпечатки пальцев на дверной ручке. Как вы думаете, кому они принадлежат?

Дронго проследил за взглядом Тарреги.

— Неужели Лене? — не поверил он.

— Сеньорите Доколиной, — выдохнул Таррега, подтверждая его предположение. — Мы собираемся допросить обоих, — добавил он уже более уверенно.

Они ждали минут десять, пока наконец не появился измученный Гарсиа. Он был явно расстроен.

— Не знаю, куда пропал сеньор Круминьш, — признался Гарсиа, — его нигде нет. Я обошел весь собор, но его не нашел.

— Он сбежал, — всплеснул руками следователь, — я так и думал. Мы должны немедленно объявить тревогу по всему городу. Это он вошел к сеньоре Омельченко и убил ее вчера вечером. И мы возьмем с собой сеньориту Доколину.

Гарсиа перевел его слова. Лена испугалась. Она с тревогой оглянулась.

— Почему меня? Что я сделала? Почему они хотят меня забрать?

Она по очереди смотрела на всех. Рута Юльевна нахмурилась и покачала головой, но ничего не сказала, не решаясь вмешиваться. Меднис только ухмылялся. Балодис, решивший, что должен уточнить происходившее, начал задавать Гарсиа вопросы.

Только Ингрид возмутилась и обратилась на неплохом английском к Тарреге:

— По каком праву вы ее арестовываете? Разве у вас есть доказательства ее вины?