Русские эсэсовцы - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Жуков, Иван Ковтун cтр.№ 81

Некоторые исследователи идут еще дальше. Так, В. Пережогин утверждает, что отряды под командованием А.Н. Сабурова и З.А. Богатыря, насчитывавшие 1800 человек, контролировали территорию Выгоничского, Навлинского, Суземского, Трубчевского и Брасовского районов уже к февралю 1942 года [560] .

На территории «партизанского края» якобы «легализовались и восстановили свою деятельность» райкомы ВКП(б) и исполкомы Трубчевского, Навлинского, Выгонического, Почепского, Суземского, Комаричского районных Советов. Эти органы «немедленно начали работу по наведению и восстановлению революционного порядка во всех освобожденных населенных пунктах» [561] .

Разумеется, все это, мягко сказать, не в полной мере отражает реальную обстановку. Дело в том, что в докладных записках, направляемых «наверх», руководители «лесных солдат» не только чрезвычайно произвольно определяли количество потерь, нанесенных оккупантам и их пособникам, но и пытались создать картину, свидетельствовавшую о своих невероятных успехах. Так и появился «партизанский край». Своеобразной «лазейкой», позволявшей подтвердить ошибочные данные партизанского командования, служил действительный факт, что в указанный период времени (зима — весна 1942 года) собственно немецких войск на территории Локотской автономии практически не было. Зато здесь дислоцировались части и подразделения Русской освободительной народной армии, которые, увы, вполне эффективно боролись с народными мстителями.

Однако помимо собственно партизан на территории Локотской автономии действовало разведывательно-диверсионное подполье, которое находилось под особо плотным контролем НКВД и в силу особой специфики своей работы подчас доставляло «каминцам» немало хлопот. Такие методы, как саботаж, террор против руководящего эшелона автономии, активная вербовка личного состава «народной армии», несомненно, таили гораздо большую опасность, чем боевые столкновения и налеты партизанских формирований.

Конечно, далеко не во всех районах Локотского округа подпольная работа была организована безупречно. Так, Брасовское подполье долгое время существовало лишь на бумаге. Местный подпольный райком ВКП(б) фактически бездействовал все время оккупации, и лишь с приближением частей Красной армии (уже в 1943 году) попытался изобразить «бурную активность», выразившуюся, в частности, в спешном приеме в партию местных жителей. Желающих и «достойных» набралось немногим более 20 человек (для сравнения: «коллеги» из соседнего Навлинского большевистского партийного подполья сумели навербовать к сентябрю 1943 года 590 членов партии и 781 кандидата в ряды ВКП(б) [562] .

Откровенным провалом закончилась в Брасовском районе и попытка организации комсомольского подполья. По косвенным данным можно предположить, что оно было организовано не без участия провокаторов (с целью выявить и ликвидировать просоветски настроенную молодежь района). Брасовская подпольная комсомольская организация им. Щорса была организована в июле 1942 года и просуществовала чуть более двух месяцев. 2 октября 1942 года все участники брасовского подполья были выданы абвергруппе-107 самим руководителем организации Константином Васильевым [563] .

Тем не менее можно назвать и целый ряд весьма успешных акций подпольщиков, прежде всего чекистов. В Севском районе Локотского административного округа успешно действовал разведчик М.С. Григоров, который работал в Севске еще до оккупации города. Начальник особого отдела брянского объединенного штаба партизанского движения В. Засухин в своих воспоминаниях так охарактеризовал работу Григорова: «Находясь на нелегальном положении, он умело использовал личные довоенные связи; за короткое время он привлек для работы служащих немецких административных органов, медицинских и ветеринарных работников, учителей. Группа собирала и передавала нам военно-политическую информацию, выявляла немецких агентов, предателей и изменников Родины, распространяла сводки Совинформбюро, партизанские листовки и газеты. С большим риском для жизни советские патриоты саботировали выполнение немецких приказов и распоряжений, которые требовали отправки молодежи в Германию, изъятия скота и продовольствия у населения и т. д.» [564] .

Сам Засухин сумел завербовать сотрудника абвергруппы-107 (дислоцировалась в Орле, в Локте находилось ее отделение) Романа Андриевского. Разведчик вспоминал: «Благодаря самоотверженности и упорству Романа мы имели довольно полное представление о подрывной деятельности Абверштелле-107… знали о пунктах переброски и каналах проникновения вражеской агентуры в наш тыл. Отдел контрразведки „Смерш“ Брянского фронта после получения этой информации организовал тщательную проверку всех подозрительных раненых и выявил немало шпионов. Сведения Романа о передислокации воинских частей противника, о концентрации на той или иной железнодорожной станции военной техники представляли для командования Красной армии и партизан огромную ценность… Стремление Андриевского причинить как можно больше вреда противнику было неудержимым. Рискуя жизнью, рискуя провалом, он выискивал и привлекал на свою сторону новых людей, вел активную работу по разложению полицейского батальона, охранявшего железную дорогу в районе станции Холмичи, спасал от неминуемой гибели советских патриотов» [565] .

Во второй половине июня 1942 года тыловые органы 2-й танковой армии решили провести крупномасштабную антипартизанскую операцию «Зеленый дятел» (Grunspecht). Операция проводилась с 19 по 27 июня, и к ней были подключены милицейские части из Локотского уезда. В ходе боев партизаны понесли большие потери. Из их рядов началось бегство. Так, в Суземском районе из партизанских отрядов дезертировало 427 человек, 65 из которых перешли на сторону противника [566] .

Для бойцов Каминского операция прошла удачно. Они показали себя с наилучшей стороны. Именно боевые заслуги «каминцев» подтолкнули германское командование к тому, чтобы вновь изменить статус Локотской администрации. 19 июля 1942 года командующий 2-й танковой армии генерал-полковник Рудольф Шмидт подписал приказ о реорганизации Локотского уезда в Локотский округ [567] . Эта административная единица включала в себя территории довоенных Брасовского, Комаричского, Суземского, Навлинского, Севского (Орловской области), Михайловского, Дмитровского и Дмитриевского (Курской области) районов [568] , с общей численностью населения 581 тыс. человек (по данным С. Стеенберга — 1,7 млн чел., по мнению И. Грибкова — 700–800 тыс. чел.) [569] .