Разборки третьего уровня - читать онлайн книгу. Автор: Василий Головачев cтр.№ 62

Никогда еще Василий не чувствовал себя так хорошо, как во время похода по рекам и озерам Мещеры.

Во-первых, рядом была любимая девушка, во-вторых, появилась уникальная возможность пообщаться с загадочными Посвященными, людьми Внутреннего Круга, в-третьих, можно было не думать о бытийных проблемах, наслаждаться тишиной природы и мечтать, как в юношеские годы.

В среду после часовых занятий со Стасом – мальчишка всерьез подавал большие надежды стать мастером боя уже через пару лет – Василий увлек Ивана Терентьевича на рыбалку и завел разговор о возможностях человеческого тела.

– Мне кое-что непонятно, – сказал он, когда рыбаки отплыли на лодке по протоке к небольшому озерцу в окружении сосен, осин и берез. – Каким образом люди стали четырехконечными существами? Ведь Монарх, когда экспериментировал с тараканами, оставил их шестилапыми. Да и Матвей говорил, что Перволюди, прямые потомки Блатгоптеров, были двуногими и четырехрукими.

– Монарх запустил особую генетическую программу, – ответил Парамонов, экипированный как завзятый рыбак: джинсовый костюм, накидка, кепка, высокие – выше колен – сапоги. – Рудименты, – продолжил он, – как-то: лишняя пара рук, некоторые отделы кишечника насекомых, сердечные надстройки, фасетчатые глаза – отмирали постепенно, в течение сотен поколений. Больше всего времени ушло на формирование человеческого мозга и черепа.

– Черепа? Но ведь это всего лишь… э-э… сосуд для хранения мозга. Горшок. Почему потребовалось много времени на его эволюцию?

Парамонов улыбнулся на слово «горшок».

– Функции человеческого черепа не только и не столько защита мозга от внешней среды, сколько защита Вселенной от человеческой мысли, могущей потрясти основы мироздания, вырвись она из-под эндокрана. Монарх то ли случайно, то ли по ошибке, то ли намеренно заложил в нас возможности владения магической физикой, после чего ему пришлось долго корректировать собственное творение, чтобы оно не разрушило «розу реальностей».

– Ни хрена себе! – пробормотал Василий, вытаскивая из воды первого щуренка. – Это что же получается? Каждый человек – потенциальный маг? Колдун?

– Почему это вас расстраивает?

– Да не расстраивает… я не знал… нигде в литературе этого нет. Почему же человек не воспользовался своей силой… еще тогда, миллионы лет назад?

– О, Монарх – мощный интеллект, он кинул человечеству иной соблазн – идею рая, идею наслаждения, отрицающую духовное совершенствование – единственный путь, ведущий к овладению магией. С тех пор синтез физики и воли, Слово Власти, способность творить чудеса стали уделом немногих.

Вася, получивший новую порцию информации для размышлении, некоторое время молчал, механически меняя наживку, но в течение часа так больше ничего и не поймал, в то время как Иван Терентьевич таскал и таскал из воды рыбу: лещей, красноперок, щурят и даже небольшого сома.

– Значит, возможность легкого получения удовольствия, – наконец проговорил Василий, – мешает развитию у человека магических сил?

– Удовольствие в предельном случае, то есть наслаждение – это утонченное искусство, для овладения которым требуется время и талант. Этим искусством человек в массе своей не владеет. Зато его индивидуальное сознание способно производить изменение структуры пространства-времени, то есть порождать флуктуации вакуума. А флуктуация вакуума подобна горному обвалу, лавине: нарушается равновесие, симметрия, и лавина материи извергается из недр вакуума в проявленный мир… как уже и случилось, когда родилась наша Вселенная.

Иван Терентьевич глянул на ошеломленно-задумчивое лицо Котова, но шутить не стал.

– Я не знаю, чем руководствовался Тот, Кто Создал наш мир; можете называть его Творцом, Демиургом, Богом, Безусловно Первым… Но он предусмотрел в нашей Вселенной, разбитой на множество подуровней-реальностей, возможность нового рождения вселенных, новых подуровней. Конкретные же побудительные причины для этого могут быть самыми разными – от чисто случайных спонтанных флуктуации до целенаправленных действий высокоразвитых, точнее, высокодуховных существ. Или вовсе бездуховных, как Аморфы.

– Аморфы… не близки нам? Хотя бы по мысли…

– По мысли – да, – погрустнел Иван Терентьевич. – Но ни Аморфов, ни даже иерархов нельзя отнести к высокодуховным существам. Как говорится, и Бог может ошибиться в своем творчестве. Возможно, это еще один изначальный дефект Мира… а может быть, только нашей запрещенной реальности.

На этом беседа закончилась, потому что подплыла на лодке Ульяна и присоединилась к рыбакам. Она тоже любила созерцать удочки, текущую воду и лилии на водной глади.

После обеда экспедиция снялась и направилась к Белому озеру, проплыв мимо поселка великолепных вилл, двух-и трехэтажных коттеджей в стиле модерн, построенных с использованием архитектуры и дизайна европейского типа. Неожиданно разговорившийся Самандар поведал об устройстве вилл: первый этаж – холл, кухня, столовая, каминный зал, гостиная, бильярдная, застекленный зимний сад, второй этаж – три-четыре ванные комнаты, от четырех до восьми спален, кабинет, третий этаж – библиотека, компьютерный комплекс для видеоигр, еще один кабинет, зал для конфиденциальных встреч. Кроме того, каждая вилла имела гараж, сауну с бассейном, спортзал, прачечную и винный погреб. Стоимость одного такого еврокоттеджа с прилегающим садовым участком в пятнадцать соток составляла от двухсот до шестисот тысяч долларов.

– Кто же там живет? – невольно воскликнула Кристина.

– Все, кто может заплатить такие деньги, – безразлично отозвался Вахид Тожиевич. – Депутаты Госдумы, вице-премьеры правительства, бизнесмены… бандиты. Кстати, здесь где-то стоит и дача Маракуца. Вы должны его помнить, Василий.

Вася и Ульяна переглянулись. В последнее время их дороги все чаще пересекались с дорогами Николая Савельевича Маракуца, вора в законе по кличке Боксер.

К вечеру через извилистую протоку выплыли на Белое озеро и быстро разбили лагерь, приобретя некоторую сноровку после трех переходов, разожгли костер. Пока женщины готовили ужин, Василий снова подсел к Парамонову, устроившемуся на чурбачке над обрывом и созерцавшему плес, поле на другом берегу озера и лес, за который садилось по-вечернему ласковое солнце.

– Можно, Иван Терентьевич?

Парамонов, не терявший благожелательности ни при каких обстоятельствах, кивнул.

– Не думал, что попаду в место, где кончаются проблемы и начинается полное растворение индивидуальности, – продолжал Вася со смешком. – Мне не хватало общения с природой, большего кайфа я не получаю ни от какого другого вида отдыха.

– Даже от женщины? – подковырнул его Парамонов.

Вася невольно оглянулся на хлопочущую у костра Ульяну, понизил голос:

– Честно говоря, с тех пор как я с ней… других женщин мне не надо, хотя… зов плоти иногда становится непереносим. Но мы с ней еще не…