Поле боя - читать онлайн книгу. Автор: Василий Головачев cтр.№ 87

Поднимаясь на свой этаж, Панкрат встретил Леву Копытова. Бывший капитан СОБРа явно ждал его, и Панкрат почувствовал легкую тревогу. Операция по захвату командира ЛООС была назначена на завтра, члены группы должны были отдыхать.

– Почему не спишь? – негромко спросил Панкрат.

Копытов замялся, не решаясь заговорить, заторопился к себе, но оглянулся у двери в свой номер:

– Твердохлеб приходил, товарищ полковник.

– Ну и что?

– Он был навеселе… хвастался, что его взяли в команду Зинчука, и еще грозился… в ваш адрес.

Неясная тревога в душе Панкрата обрела конкретные очертания. Бывший снайпер «Боевого кулака» вполне мог сорваться с цепи, считая себя незаменимым после перехода в группу координатора операций «Психодава».

– Спасибо, Лева. Спи спокойно и не переживай.

Панкрат открыл дверь номера, прошел в гостиную, не зажигая света, подумал немного, выглядывая в окно на темную полосу леса, чувствуя всей напрягшейся нервной системой ток угрозы оттуда, и быстро приготовил нехитрую зрительную ловушку: нацепил на швабру халат, приделал к ней «голову» из куска картона, найденного в стенном шкафу. После этого он включил в спальне настольную лампу и стал «прогуливаться» по спальне и гостиной, то есть ползать по полу, держа швабру над собой таким образом, чтобы свет лампы падал на «человеческую» фигуру и отбрасывал тень на задернутые шторы. Так он «прогуливался» минут десять, пока не заболели колени и локти, и уже собирался было плюнуть на свои страхи и лечь спать, как вдруг со звоном разлетелось стекло окна в спальне, дернулась швабра – пуля попала прямо в «основание шеи», под картонную голову, и тотчас же в лесу раздался двукратный взрыв: это сработали подвешенные им гранаты.

Он все еще таращился в темноту, надев халат на себя и выключив свет полностью, когда в дверь забарабанили дюжие кулаки. Панкрат открыл дверь, с недовольно-удивленным видом посмотрел на стоящих в коридоре невозмутимого Зинчука и возбужденного дежурного.

– С вами все в порядке, полковник?

– А в чем дело? – осведомился Воробьев. – Что там у вас взорвалось? Окно мне вышибло.

– В лесу нашли Твердохлеба, – сказал Зинчук. – Почти без головы. Нарвался на гранату.

– Что он там делал в такое время? И почему на территории базы валяются гранаты?

– Я тоже хотел бы это знать. Мне сказали, что вы прогуливались по лесу до обеда. Случайно не уронили гранату?

Панкрат заглянул в непроницаемые глаза капитана ФСБ и мрачно усмехнулся.

– Я гранаты не теряю. Надеюсь, больше никому не придет в голову гулять по лесу так поздно.

– У него была винтовка, – вставил дежурный, – и похоже, он успел один раз выстрелить.

– Он что же, любитель ночной охоты?

Дежурный в замешательстве глянул на Зинчука, и тот показал свою специфическую улыбку.

– Мои поздравления, полковник. Еще раз убеждаюсь, что наш выбор был верен. Вы очень опытный и нужный организации человек. Будет жаль, если мы по какой-либо причине не сработаемся. Спокойной ночи. Окно вам вставят утром.

Повернувшись, Зинчук направился по коридору к лестничной площадке, не отвечая на вопросы выглядывающих из своих номеров бойцов «ПД». Дежурный развел руками, пробормотал что-то и заторопился следом. Панкрат кивнул Родиону, однако обсуждать с ним ночное происшествие не стал, махнул ему рукой и вернулся в номер. Закрыл окно одеялом, лег спать, не испытывая особых угрызений совести. Его хотели убить, он защитился, а последствия его уже не касались.

* * *

Дмитрия Лысцова, командира особого подразделения Российского легиона по ликвидации особо опасных свидетелей, решено было брать у него на квартире на Четвертой улице Марьиной Рощи. Жил он в двенадцатиэтажном доме напротив тыловой части Рижского вокзала и, по наблюдениям разведчиков «Психодава», всегда оставался в квартире с воскресенья на понедельник, неукоснительно соблюдая этот закон в силу каких-то семейных традиций. Всю неделю он мог появляться дома эпизодически или не появлялся совсем, но субботу-воскресенье посвящал отдыху в семье: у него была молодая жена и восьмилетний сын плюс собака, которую он выводил гулять по вечерам. Именно в один из таких выходов и планировалось захватить еще молодого, физически одаренного, владеющего карате полковника.

Наружная служба наблюдения и разведки «Рэкс» была укомплектована бывшими сыщиками угрозыска и агентами КГБ и дело свое выполнила отлично, до мельчайших подробностей изучив маршруты Лысцова, его привычки и методы страховки. Бывший лейтенант ВДВ, пять лет выступавший за клуб ЦСКА, ставший чемпионом Европы по контактному карате, но уволенный из армии за контрабанду наркотиков, а затем получивший звание полковника Российского легиона, достиг достаточно высокого положения, чтобы быть уверенным в своих силах. Поэтому Лысцов редко оставлял для охраны дома полную команду телохранителей – двенадцать человек, довольствуясь шестью профессионалами, перешедшими в Легион из разных спецслужб. В этот вечер он не изменил своим привычкам, и его сторожили парни второй полугруппы, которым разведчики дали клички в соответствии с наружным видом: Шкаф, Громила, Пузан, Нико (получил кличку за длинные волосы, связанные в пучок на затылке), Долбонос и Грузин. Шкаф и Громила сторожили квартиру, остальные четверо сопровождали хозяина.

Для успешного проведения операции Зинчук посоветовал взять еще «Тень» под командованием Родиона, и Панкрат согласился. У него было слишком мало людей, чтобы обеспечить полное перекрытие векторов свободы Лысцова и нейтрализовать его телохранителей.

Операция началась в одиннадцать часов вечера в последнее воскресенье сентября, когда полковник вышел выгуливать собаку – внушительного вида сенбернара с тяжелой массивной головой и висячими ушами. Панкрат, знавший эту породу довольно добродушных собак, сенбернара пожалел, его в ходе операции скорее всего придется пристрелить.

Проверив по рации готовность бойцов, Панкрат дал приказ начать движение. Сам он готовился включиться в процесс в финале операции для непосредственного контакта с Лысцовым.

Дмитрий Лысцов, одетый в шерстяной спортивный костюм и кроссовки, двинулся по улице вокруг дома, свернул на Второй проезд Марьиной Рощи; это был его обычный маршрут. Четверка телохранителей вела его «цугом»: один впереди, один сзади, двое по бокам. Шел двенадцатый час ночи, было холодно, сыро и темно – два фонаря по пути следования Лысцова не горели, выведенные из строя еще днем «бригадой электриков». У магазина «Продукты» сенбернар, тихонько трусивший впереди хозяина, свернул за угол, во двор соседнего дома и принялся обнюхивать мусорный контейнер. Лысцов остановился, доставая сигареты.

В это время давно целившийся снайпер группы, заменивший Твердохлеба, выстрелил, и охранник арьергарда сунулся носом в тротуар. Снайпер стрелял из «винтореза» с глушителем и инфракрасным прицелом с расстояния в сто метров, поэтому двое парней по бокам Лысцова, державшиеся в десяти-пятнадцати шагах от него, выстрела не услышали, но почувствовали неладное, синхронно включили рации, устраивая перекличку. И тотчас же молодая пара, медленно бредущая по другой стороне улицы, постоянно останавливаясь и целуясь, бросилась к правому охраннику, а старик с непокрытой седой головой, тщетно зовущий какого-то Фердинанда – он тоже «выгуливал собаку», – мгновенно оказался рядом с левым телохранителем, не ожидавшим такой прыти от пожилого человека.