Великая Миссия - читать онлайн книгу. Автор: Милослав Князев cтр.№ 42

Дим. Попаданец

А Эль каждый вечер в палатке устраивает шорох орехов. То местами поменяться предлагает, то одеялами, то еще чего-нибудь удумает. Понятно, что это все для темной, которая в палатку не допускается (с чего Эль решила, что Лара сюда стремится?), чтоб, значит, слышала звуки возни и завидовала. Мне это дело быстро надоело. Взял и засунул ей в ее длинные уши наушники от МР3-плеера. Я, конечно, знаю, что люди с хорошим музыкальным слухом такие наушники недолюбливают, им непременно подавай те, что от десяти тысяч рублей и дороже (в чем тут дело, в снобизме или реальном качестве, не знаю, наверное, и то и другое присутствует), поэтому был риск, что эльфийка, с ее слухом, вообще через мои ничего кроме хрипов и шипов не расслышит. Но нет, оказалось, что все нормально, видимо, у эльфов настолько хороший слух, что позволяет им просто отсеивать ненужные звуки. Или правы те, кто говорит, что одни слушают музыку, а другие посторонние звуки, которые издает аппаратура? Светкины ролевые песни эльфийку не впечатлили, оно и понятно, в ролевых, менестрельских, авторских и бардовских песнях самое важное – смысл слов, а русского языка Эль не знает. А вот мои записи старых песен из советских мультиков и детских фильмов ей понравились. Сразу попросила некоторые перевести и тут же напела их на эльфийском. Красиво получилось, но вот трудно понять – это Эль такая хорошая поэтесса или просто сам язык позволяет спеть все, что угодно? Зато теперь каждый вечер требует у меня плеер и слушает, некоторые просит перевести, хитрая, при всех не хочет, это чтоб я темной не давал. А песен у меня на карточках много, несколько тысяч, надолго должно хватить. Теперь забавно бывает услышать, как идущая рядом эльфийка напевает «Крылатые качели» или «Прекрасное далеко». Хорошо, что я всю музыку на вражеских языках постирал, чтоб зря место на картах памяти не занимала. Как бы я это эльфийке переводил?

Если раньше Эль никогда не отказывалась фотографироваться, то теперь вообще не упускает случая попозировать перед фотоаппаратом. Готова сниматься буквально возле каждого дерева, камня или любой другой «достопримечательности», как это часто туристы делают. И когда Лара заинтересовалась «артефактом», сразу согласилась забыть о том, что они с темной как бы не разговаривают, и все объяснить и показать. Еще бы, она вся такая красивая, одета хоть и в походную одежду, но почти с иголочки, вооружена мифрилом, а темная одета не пойми во что и вооружена дешевым топором. А уж незнание темной того, что собой представляет фотоаппарат, объяснила целой научной теорией о том, что они, темные, боятся всего нового, прогрессивного, поэтому и не развивают науку. А уж темные эльфийки вообще никогда красотой не отличались, поэтому и фотографироваться не любят, а на самом деле боятся. Вот и приходилось Ларе доказывать, что она совсем не боится фотографироваться, а уж красива настолько, что может это себе позволить в любой одежде. За что Эль, в общем-то, спасибо. Подозреваю, что без ее подначек темная, наверное, вела бы себя примерно как Зара. Она против того, что я ее фотографирую, не возражает и даже готова принять мужественную позу с оружием в руках, если я ее попрошу, но не более, сама энтузиазма точно не проявляет.

А ночью Эль повела себя странно, потерлась об меня щекой, муркнула, ну как натуральная кошка, и хитро спросила:

– А темных эльфиек твой Дрейк тоже не любит, как и светлых?

– А с чего бы ему их любить? Или ты думаешь, что темные чем-то лучше светлых, но умело это скрываешь?

– Конечно, не лучше, даже хуже! Но я бы хотела на это посмотреть.

– И что мне за это будет?

– Моя благодарность. И потом, ты мне должен.

– Это когда я успел?

– А когда не дал мне убить эту темную. Так пусть от нее хоть какая-то польза будет.

А ведь я ей действительно должен, но не за это, а за то, что в тот раз ее так сильно напугал.

– Хорошо, – отвечаю я, – но только если будет серьезный повод, как в твоем случае.

Эль, довольная, улыбается. Чувствую, что повод она предоставит, а это очередной скандал. Но скандал ради повода убить соперницу и скандал ради того, чтоб сделать темной мелкую пакость, то есть натравить на нее Дрейка, – это совсем разные вещи. Пусть развлекается. Потом Лара отомстит ей тем же способом, потом опять Эль, так, глядишь, и забудут, что изначальной целью было убийство.

Эледриэль. Светлая эльфийка

Ва’Дим пообещал, что если будет повод, то он натравит свою собаку на эту темную. Это нетрудно устроить, все темные очень гордые, причем, в отличие от нас, светлых, часто на пустом месте.

– Мастер Нарин, – обращаюсь я к гному, – когда ты так красочно рассказывал, чем отличаются светлые эльфы от темных, ты забыл упомянуть одну очень важную вещь.

– Это какую же? – удивляется гном.

– Нас, светлых эльфов, ни один немагический зверь не тронет, а вот темных звери не любят.

– Никогда об этом не слышал, – отвечает гном (он просто у светлых эльфов не спрашивал).

А темная тем временем делает вид, что наш с гномом разговор ей неинтересен и она его совсем не слушает.

– Так они этим и не хвастают. А ведь их даже собаки не любят (умные животные), ты заметил, как эта темная старается держаться подальше от Дрейка?

– Не заметил, – честно говорит Нарин.

– Вот если мне не веришь, сам у нее спроси.

Гном пожимает плечами, но все же спрашивает:

– Это правда?

– Что именно? – неумело притворяется, как будто ничего не слышала, темная.

– То, что темные эльфы собак боятся? – безо всякой дипломатии спрашивает Нарин (а чего еще от гнома ожидать? Поэтому-то к Нарину и обратилась, а не к Заре).

– Нет, конечно, только в очень тупую светлую голову могла прийти такая глупая мысль. Но они, светлые, как всем известно, никогда умом и не отличались.

Она думает, что сможет меня таким ответом задеть. Наивная.

– Ты, мастер Нарин, спроси ее, так ли она уверена, что тот же Дрейк не станет на нее нападать.

– Мастер Нарин, ответь, пожалуйста, этой светлой, что никакая собака, в том числе Дрейк, никогда на меня не нападет.

Все! Попалась темная. Приятно осознавать, как легко мне удалось не только заманить ее в ловушку, но и хорошо разозлить, вон, она даже забыла подчеркнуть, что собака должна быть немагической. Смотрю на Ва’Дима.

– Так, ушастые, обе, прекратили балаган! – говорит он.

Я – само послушание, тут же прекращаю, даже на «ушастую» не обижаюсь. И вообще становлюсь, как говорит сам Ва’Дим, хорошей, белой и пушистой. Кстати, еще одно преимущество светлых над темными, мы все белые, а они такими не бывают.

– Но не могу же я молчать, когда меня пытаются так лживо оскорбить?!

Темная еще и оправдываться пытается, никакого достоинства.