– Сунс, – топнул Илья. – Ну, теперь,
когда кое у кого в мозгах просветлело, начнем! Ваня, переодевайся! Мамзель
права, в твоем костюме не канает!
– Пиджачная пара новая, – засопротивлялся
я, – я не желаю натягивать другую одежду. И вообще, мне никто не объяснил,
что тут затевается!
– Фу, как скучно, – заныла
Мамзель, – тухло! Дайте коньяку и конфеты!
– Ни в коем случае, – отрезал
Илья, – «первым делом самолеты, ну а девушки потом».
– Намекаешь на мои лесбийские
наклонности? – взвизгнула Мамзель.
– Что ты, – сверкая перстнями, замахал
руками Илья, – всем известно, что ты у нас спец по мужикам! Это я к тому,
что набухаешься после работы.
– Дайте сумочку, – попросила Мамзель.
Невесть откуда появившаяся девушка протянула
певичке кожаную торбочку. Мамзель схватила ее и стала рыться в ней, бубня себе
под нос:
– Ваще! Нашли жердь! Мне никогда такие
долговязые не нравились!
Мне стало некомфортно, в комнате было слишком
прохладно, администрация включила на всю мощь кондиционеры, и с потолка сильно
дуло.
– Значит, так, Ваня, – деловито потер
руки Илья, – излагаю задумку. Ты богатый олигарх!
– Мне неизвестны бедные олигархи, –
машинально поправил я Сунса, но его было трудно смутить.
Пропустив мое замечание мимо ушей, Илья завел:
– Ты приехал из какого-то Хрюкинска в Москву с
«Боингом» денег, открыл тут свое дело, но на светские мероприятия не ходишь!
Типа времени нет и желания. Ты холост и жениться не собирался, но вдруг
встретил певицу Мамзель и был сражен ее красотой и талантом. Ясный перец, ты
начал вкладывать в нее бабки, вы стали любовниками… Пока понятно?
– В принципе да, – ответил я, –
довольно стандартная ситуация.
– Супер! – обрадовался Илья. –
Теперь непосредственно о съемке. Ты приехал в «Каторгу» поужинать, тащишься от
этого места, вперся в зал и вдруг видишь Мамзель, она с другим! Ну и как
поступит настоящий мужчина? Отвечай, Ваня!
– Пару секунд понаблюдает за любовницей и
уйдет, а на следующий день, побеседовав с ней, выяснит, почему она проводила
время в компании другого мужчины, и сделает выводы: то ли бросит изменщицу, то
ли поймет, что никакого прелюбодеяния не было, – объяснил я.
– Че, ты баптист? – растерянно заморгал
Илья.
Я удивился:
– Нет, конечно. Я православный, но в церковь
практически не хожу. А почему ты интересуешься моим вероисповеданием?
– Да потому что обычный пацан схватит бабенку
за лохмы, опустит пару раз хлебалом в салат, наподдает по морде тому, кто на
чужую герлу губы раскатал, и полресторана расхреначит! – взвизгнул Илья.
– Ты полагаешь? – склонил я голову набок.
– С ним невозможно разговаривать, – взвыл
Илья, – он надо мной издевается!
– Ваня, – окликнул меня Сергей, –
это наш план поимки крысы! Эксклюзивный материал! Ты же согласился на участие в
съемке, а дал ходу назад.
– Вовсе нет, – возразил я, – просто
я не понимаю сути своей роли!
– Вау! – взвизгнула Мамзель. – Ща
объясню! Впираешься в зал, хапаешь меня за волосы, туда-сюда мотаешь в разные
стороны, затем моему любовнику: бац-бац-бац по роже, хрясь по затылку, бумс по
маковке. Мужик в ауте, я рыдаю, ну типа, милый, прости, больше никогда, а ты
орешь: «Все! Прошла любовь, завяли помидоры! Сука! Дрянь!» – и отваливаешь!
Делов на пять минут, а славы на целый год. Нас зафоткают, в «Часе пик»
напечатают, мне пиар, цена за концерт вырастет, а ты на тусовках желанный
гость, бабье клочьями на тебе повиснет! Усек? Доступно растолковала?
– Неужели женщины придут в восторг от грубияна
и хама? – поразился я. – Наоборот, они увидят репортаж о потасовке и
постараются избежать общения с грубым мужланом.
– Три ха-ха! – взвизгнула Мамзель. –
Давай, переодевайся.
– Мой костюм вполне хорош, – уперся я, не
желая менять одежду, и вообще придуманная история с каждой секундой нравилась
мне все меньше и меньше.
– Суперприкид, – одобрила Мамзель. –
Хочешь его испачкать? В драке всякое случиться может, а пятна от майонеза не
отхимчистят!
– Я не умею орудовать кулаками, –
выдвинул я последний аргумент.
– А тебе и не надо, – живо подхватил
Илья.
– Только что вы говорили о драке, –
напомнил я. – А вдруг третий участник окажется сильнее меня?
Сунс щелкнул пальцами, из глубины комнаты
показался мужчина чуть старше меня по виду, на незнакомце были безукоризненно
белая рубашка и темные брюки.
– Это Жорж, – пояснил Илья, –
замечательный, но пока малоизвестный актер!
– Я буду орать, просить пощады, но ты не
обращай внимания, – без улыбки вступил в беседу «любовник», – бей изо
всех сил, я увернусь, кидай меня в салат, вываливай на голову рыбу, чем
отвязнее будешь себя вести, тем лучше. Ничего не бойся, отрывайся по полной
программе.
– Супер, – хлопнул в ладоши Илья, –
начинаем! Мамзель с Жоржем идут занимать места в зале. Ваня, живо переодевайся.
Певичка подхватила актера и, прилипнув к нему,
промурлыкала:
– Котеночек, наш выход!
– Вперед, пупсенька, – не остался в долгу
Жорж, – нас ждут великие дела.
– Ваня, не спи, – одернул меня
Илья, – натягивай штаны, ну, шевелись! Вот еще часы, фальшивые, но
смотрятся круче настоящих. Так, шикарно! И ухо еще!
– Что? – не понял я.
– Ухо, – повторил Илья, – сунь
наушник в ухо. Ха-ха! Буду тебя направлять, подсказывать. Че, никогда не видел?
С такими на телике ведущие работают. Ну, давай, там, кстати, полно народа.
Самое подходящее время выбрали!
Я вздрогнул:.
– Что значит «много народа»?
– Ресторан забит публикой, – потер потные
ладони Илья, – слух по Москве на крыльях полетит.
Я похолодел, вот только благодарных зрителей
мне не хватало!
– Я думал, в зале никого не будет, кроме
нас, – признался я.
– Управляющий, сволочь, неимоверную цену за
аренду выставил, – вздохнул Сергей, – и пиар бесплатный у меня
получит, и денег нарубить хочет. Не волнуйся, Ваня, никто вмешиваться не
станет, да и мы неподалеку будем. В зал, конечно, не пойдем, но в случае чего
подсобим.