Ксения попыталась поговорить с Романом, но тот
не шел на близкий контакт. Наверное, матери следовало отстать от молодого
человека, но она упорно докапывалась до истины, приставала с вопросами. Рома
иногда молчал, иногда злился. Ну а потом исчез! Не пришел домой, не позвонил
матери. Ксения испугалась и побежала в милицию. Не стоит рассказывать, каких
усилий ей стоило заставить ленивых сотрудников заняться поисками Романа. Дело
вел некий следователь, фамилию которого Ксения сейчас вспомнить не смогла.
– Извините, – сказала она, – память
подводит, очень приятный мужчина, старательный, вежливый.
Сначала никаких новостей не поступало, но
потом следователь, оказавшийся неожиданно толковым специалистом, сообщил:
«Ваш сын попал в руки бандитов, промышлявших
на шоссе. Его убили, автомобиль продали, тело сына вы не получите. Негодяи
сжигали трупы в шахте, остался один пепел».
– Разве Роман не работал в газете «Час
пик»? – тихо спросил я.
– Господь с вами, конечно, нет, – устало
улыбнулась Ксения, – Рома занимался бизнесом, а я ушла на пенсию и не имею
дела ни с учениками, ни с их родителями. Когда с Антоном случилось несчастье,
Ромочка сказал: «Мама, хватит тебе ломаться, я обеспечу нам достойный образ
жизни, заканчивай педагогическую деятельность!» Честно признаюсь, я с огромной
радостью послушалась сына, мне надоело работать педагогом.
– И Роман никогда не обманывал вас? Не сообщал
о службе в аналитическом журнале, не показывал статьи о банках, биржах и так
далее? – упорно вопрошал я.
– Ну и ну, – покачала головой Ксения
Антиповна, – похоже, кто-то разыграл вас.
– Ясно, – кивнул я, – скажите, можно
взглянуть на комнату Романа?
– Смысла нет, – ответила Ксения
Антиповна, – после внезапной кончины сына я сделала ремонт. Я бы,
естественно, не стала уничтожать память о мальчике, но соседи сверху начали
перепланировку квартиры, принялись крушить стены, у меня обвалилась часть потолка.
– Понятно… – протянул я. – Извините за
беспокойство, но еще раз уточню: вы не нанимали частного детектива Наталью
Капустину?
– Нет, конечно, – ответила Бурлеева.
Я расшаркался и покинул уютную квартиру Ксении
Антиповны. Я находился в полнейшей растерянности. Бурлеева полностью опровергла
все имеющиеся у меня сведения.
Сев в машину, я взял телефон, соединился со
справочной и попросил:
– Дайте номер детективного агентства
«Профиль».
– Адрес знаете? – спросил милый девичий
голос.
– Увы, нет.
– Подождите, пожалуйста, – сказала
служащая.
Я покорно стал слушать музыку, льющуюся из
трубки, в конце концов девушка все так же ласково прочирикала:
– Спасибо за ожидание, но детективного
агентства с подобным названием не зарегистрировано.
– Может, я не совсем точно произнес название,
вполне вероятно, что оно звучит, как «Профили», во множественном числе, или,
допустим, «Ваш профиль».
– Секундочку, сейчас проверю все возможные
сочетания, – пообещала служащая, и я вновь слушал мелодию, отдаленно
напоминавшую что-то из Моцарта.
– Спасибо за ожидание, но никаких агентств со
словом «профиль» в названии нет, – сообщила девушка, а потом, совершенно
не по-служебному, добавила: – Зарегистрированных сыщиков не так уж много, вы,
наверное, ошиблись.
– Да нет, я четко видел название, человек
демонстрировал рабочее удостоверение.
– Ой, – прошептала девушка, – да его
сделать проще простого, если заплатите, я вам «корочки» президента России
забабахаю, будут смотреться как настоящие!
– Спасибо, – растерянно ответил я и
отсоединился.
Вот вам второй сокрушительный удар. Частного
детективного агентства, которое якобы занимается расследованием обстоятельств
гибели Романа Бурлеева, на свете не существует. Так, уточним еще одну деталь. Я
снова взял трубку.
– Митяев, – рявкнул главный
редактор, – че надо?
– Беспокоит Подушкин, скажи…
– Почему трубку не берешь? – перебил меня
Сергей. – Обзвонился тебе!
– Забыл сотовый в машине.
– Немедленно приезжай в ресторан «Каторга»
[16]
.
– Зачем? – удивился я.
– Ой, давай, не тормози! Адрес знаешь?
– Нет.
– Ну ты даешь! В самом модном месте не бывал?
– Не довелось, – ответил я.
– Записывай координаты, – велел
Митяев, – стрелка через час, на Буйской.
– Стой! – закричал я.
– Ну чего еще?
– У тебя работал Роман Бурлеев?
Митяев издал чмокающий звук:
– А что?
– Запроси отдел кадров, пожалуйста, мне очень
надо. Роман Антонович Бурлеев, похоже, он был корреспондентом, погиб вследствие
несчастного случая.
– Давно к нам нанимался?
– Вроде в прошлом году.
– Нет, тогда такого не было.
– Все же уточни.
– Я своих хорошо знаю, если только он
внештатник.
– А им удостоверения дают?
– Сотрудника «Часа пик»? Конечно, нет.
– У Бурлеева вроде имелся документ.
– Сказал же, не помню такого парня.
– И все же проверь по отделу кадров, –
настаивал я, – эти сведения имеют важное значение для поимки крысы.
– Хорошо, – согласился Сергей, – а
ты не опаздывай. Время – деньги в прямом смысле слова, гример, фотограф, все
подкатят.
– Кто? – удивился я.
– Иван Палыч, бла-бла потом, – отрезал
Митяев и бросил трубку.
Я снова начал мучить телефон, на этот раз мне
была нужна Верочка.
– Ох, Ваня, – с легкой укоризной сказала
она, – похоже, ты меня используешь как справочную!
– Некрасиво признаваться, но ты права, мне
очень нужны сведения о следователе Милославе Юзефовиче.
– Больно знакомое сочетание, – бормотнула
Вера, – слышала на каком-то совещании, и фамилия у парня не наша, вроде
Новак? Еще когда тебе первую справку дала, обратила на это внимание, где-то
слышала про него.
– Он Новицкий, – поправил я.