Млава Красная - читать онлайн книгу. Автор: Вера Камша, Ник Перумов cтр.№ 78

– Вашескобродь! Вашеско!..

В лицо плеснуло ледяным.

– А? Что?

– Ваше высокоблагородие! – Петровский. В одной руке – тесак, в другой зимовичка зажата, словно птичка, из кулака глядит.

Испуганно глядит.

– Чего тебе, Егор? – совсем не по Уставу вырвалось у Сажнева. Оглянулся – нет никакого человека в шинели тёмной, и следов на свежем снегу тоже не видать.

– Благополучны ль, ваше высокоблагородие, Григорий Пантелеевич?

– Благополучен… Просто… привиделось тут, Петровский. Заснул у костра, да и приблазнилось…

– Человека тёмного видали, – уверенно заявил унтер.

– В-видал, – чуть ли не впервые в жизни заплёлся язык. – А ты-то откуда знаешь?!

Вместо ответа стрелок поднял кулак с зажатой в нём куколкой.

– Они подсказали.

– Это как же?

– Да вот так… Я уж спать наладился, молитву прочёл на сон грядущий, а тут мне, извиняюсь, в нос комком снежным ка-ак шибанёт! Я аж подскочил, шинель слетела, и чую враз – тот, что вокруг нас за Млавой крутился… снова он тут. Бродит, шастает, за собой увести хочет…

– Тьфу ты! – сплюнул Сажнев. – С тобой, Петровский, во что угодно поверишь, так складно баять у тебя выходит.

– Какие ж то байки? – удивился унтер. – Зимовички, они завсегда помогут. Надо только слушать их уметь…

Сажнев не сомкнул глаз до самого рассвета, но, само собой, ничего особенного уже не случилось.

* * *

На третий день подоспели и гонцы – во множестве.

Его высокопревосходительство командир корпуса генерал от инфантерии князь Шаховской, «контужен будучи», изволили продиктовать его превосходительству начальнику штаба генерал-лейтенанту Ломинадзеву категорический приказ полковнику Росскому остановиться и «ожидать подхода главных сил». «Ввиду растянутости линий сообщения Вашего и лёгкости, с коей неприятель может сии линии перенять, взяв таким образом наши части в полное и совершенное окружение».

Слали яростные депеши и командир ополовиненной Четвёртой дивизии Тяглов-Голубицин, и незадачливый командир разбитой Пятой Крёйц. Михаил Константинович Вяземский, брезгливо скривив породисто тонкие губы, сочинял длиннейшие и вежливейшие ответы, где в потоках витиеватых словес крылось главное: «Мы наступаем. И мы не остановимся. Догоняйте, и тогда никто не переймёт «линии сообщения нашего».

* * *

Назавтра фон Пламмет, похоже, решил, что дальше отступать нет смысла. Солдаты Росского и без того прошагали почти половину пути до Млавенбурга. Атаковать русских на марше фон Пламмет то ли не решил, то ли не решился. Здравый смысл в остережениях из штаба имелся, признавал Росский. Если командир наёмников соберёт все силы в кулак, русским придётся туго: три, самое меньшее, дивизии против полутора – не шутка. Больше всего Росский опасался флангового удара, для чего и держал в постоянном поиске всех казаков и добрую толику гусар. На долю улан полковника Страха выпало отгонять обнаглевших чёрных драгун и прусских гусар, вновь замаячивших в виду русских колонн.

Из придорожных кустов опять гремели выстрелы, и шемширцы «брали на пики» оставленные прусским командиром засады.

Впереди лежал древний городок Анксальт с острым шпилем готического собора, казавшимся сейчас настоящим штыком, нацеленным в низкое осеннее небо. Нагие рощи университетского парка упирались прямо в поля, над красночерепичными крышами поднимались уютные дымки. Городок помнил володимерских князей, на время вырвавших его из орденских рук; однако русская воля не удержалась на здешних берегах, отступив тогда перед неуклонным и беспощадным немецким напором.

– А и крепко же они встали, – проворчал Сажнев, вернувшись вместе с Фёдором Сигизмундовичем, начальником штаба Вяземским и другими офицерами с рекогносцировки.

Да, подумал Росский. Встали крепко – на крутой холмистой гряде, что подковой охватила городок. В центре виднеются замшелые стены, ещё орденской постройки, – их неудачно штурмовал, помнится, сам незабвенный Кронид Васильевич. Млавенбург – тогда ещё Млавенец не переименованный – обратно взял, а вот Анксальт не сумел.

И, похоже, городок решил вспомнить старое.

Среди вековых дубов – новоотсыпанные редуты, валы спускаются по склонам взбугрившимися, заросшими шрамами. Все проходы завалены, все промежутки закрыты. Постарались, нечего сказать.

Случилось то, чего Росский и опасался.

– Что скажешь, Миша?

– Что ж тут сказать? Ждали нас, – угрюмо буркнул Вяземский. – Не зря Пламмет от Млавы улепётывал, только пятки сверкали. Этакие верки за три дня не выкопаешь. Недели две рыли, самое меньшее. Кабы не три.

– То-то пруссаки такими молодцами-кочетами на нас наскакивали, – вступил в разговор Сажнев. – Знали, во что мы лбом упрёмся.

– Вот и нечего упираться, – заметил Княжевич. – Обойдём, и вся недолга.

Росский только покачал головой. Фон Пламмет не так прост, если копает рвы там, где их легко оставить за спиной.

– Если картам верить, тут с одной стороны речушка, – продолжал гусарский полковник, – с другой низина топкая. Но с нашими Заячьими Ушами не сравнить. Поля, потом перелески, леса всюду прореженные, проряженные. Мой полк да уланы с донцами обойдут, пехота в центре навалится – не устоять Пламмету.

Росский только молчал и хмурился, не отрываясь от окуляра.

– Слишком у тебя всё просто получается, Аввиан Красович, – оспорил гусара молчавший до того полковник Страх. – Твой да мой полки даже и вкупе с казаками не справятся, если только ими захождение делать. Пламмет небось все силы за верки спрятал, как раз и ожидая наших обходов да охватов. А пехтуры у нас раз, два и обчёлся.

– Два конных полка да казаки, стрелковый батальон, пехоты четыре полка, из них два свежих – разве мало? – с горячностью возразил Княжевич, уже, похоже, ворвавшийся в мечтах на улицы тихого Анксальта. – Зовёмся бригадой, а так-то посильнее дивизии будем. Пламмету под Заячьими Ушами показали, что не ботфортом консоме хлебаем, и теперь ему битому быть!

– Вот именно, – перебил ретивого гусара Росский. – Показать-то показали, а наш фон – не из тех, кто дважды на одни и те же грабли наступит. Я не я буду, если резервы прусские уже не здесь. Да и городские ополчения…

– Лавочники да пекари с колбасниками? – Княжевич скривился с истинно гусарским презрением. – Разбегутся после первых же выстрелов.

Страх и Вяземский дружно покачали головами, однако смолчали. Ответил только Сажнев.

– Был у нас в Капказском корпусе, – с чувством проговорил югорец, – такой полковник, Малинов. Посулился, что Ширван возьмёт с двумя батальонами. И тоже говорил, мол, от первых же выстрелов разбегутся. Да только и сам там остался, и оба батальона положил. В ущелье втянулся, без дозоров, без охранения, ну и угодил в засаду. Кого убили, кого пленили да персиянам продали, кого у себя по зинданам рассажали…