Билет на ковер-вертолет - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Донцова cтр.№ 70

— Спрячьте их получше и бойтесь разбить хоть одну из кошек, в особенности тех, что легче по весу.

— Почему? — поинтересовался Блюм.

— Внутри держится беда, — пояснил маг, — вылетит наружу, не поймаете.

Хотите — верьте, хотите — нет, но с той поры в семье Блюм воцарилось относительное благополучие. Правда, кое-кому из членов фамилии не везло в браке, но ведь подобный казус повсеместно случается с людьми и без привлечения бесовских сил.

Роза примолкла.

— Ну и чушь, мамочка! — воскликнула воспитанная советской школой Теодора. — Лишь очень темные люди могут верить таким сказкам!

Роза тяжело вздохнула.

— Твоему папе и его брату Генриху историю рассказывала бабушка. Она говорила как-то странно… Сначала заметила, что фигурки давно утеряны. Но когда Генрих поинтересовался: «Зачем ты нам о них сообщила?» — замялась и пробормотала: «Их надо хранить как зеницу ока, иначе всем плохо будет». Теперь-то понятно, что дьявольские кошки лежали у бабушки. Уж как они пережили все войны и революции, уму непостижимо, только надо смотреть фактам в лицо: перед смертью бабушка вручила кошек старшему внуку Генриху, сделала, так сказать, его жрецом, стерегушим темные силы. Генрих оказался достойным, он молча исполнял свой долг перед семьей, но, когда ты отбила у Моники Валерия, разъярился и подарил нам горе. Ой, что теперь будет!

— Ничего! — сердито парировала Теодора. — Давай спать. Завтра переколочу остальных кошек и черепки вышвырну.

Не успела запальчивая фраза вылететь изо рта девушки, как Роза бросилась перед дочерью на колени.

— Умоляю, если со мной что-нибудь случится, береги оставшиеся фигурки и детям накажи их спрятать.

Тео попыталась успокоить маму, но та словно сошла с ума, пришлось дочке поклясться стеречь оставшихся трех кошек.

Через пару недель после тягостного происшествия Роза упала, сломала шейку бедра и быстро умерла.

— Скоро и меня смерть приберет, — безнадежно произнес папа, стоя у могилы любимой жены. — Беда выпущена из конюшни.

— Не смей так говорить! — взвилась Тео.

— Несчастье на воле, — кротко ответил папа.

Никогда ранее не болевший Вольф умер спустя полгода во сне — с ним случился инфаркт. Теодора, перепугавшись не на шутку, завернула мерзких кошек в старые полотенца и убрала с глаз долой. Но жизнь Блюмов не стала счастливее. Не успела земля на могиле Вольфа просесть, как Валерия арестовали — молодой муж Теодоры попался на воровстве.

Вот когда Тео хлебнула лиха. В советские годы быть женой уголовника считалось позорным, ни о каком устройстве на приличную работу речи не шло. Теодора нанялась сначала на почту, потом нянечкой в ясли. Ей хотелось быть при крохотном сыне, и она кочевала с Павликом по детским учреждениям.

Иногда, плача по ночам от безысходности, Теодора Блюм думала: «Может, семейная легенда правда? Из разбитой фигурки вылетело зло и поселилось в моем доме? Или я расплачиваюсь за то, что увела жениха у двоюродной сестры?»

Кстати говоря, Моника жила прекрасно. В отличие от Тео, которая, выбирая между образованием и замужеством, решила стать семейной дамой, Моника закончила институт, получила диплом, устроилась на работу в престижный НИИ, а потом вышла замуж за директора и теперь раскатывала на черной «Волге», абсолютно ни в чем по жизни не нуждалась. С Теодорой она никаких отношений не поддерживала. Просто вычеркнула некогда любимую двоюродную сестру из своей жизни и руку помощи ей не протягивала.

Несколько раз Теодора была готова вышвырнуть мерзких кошаков вон, ей на самом деле стало казаться: фигурки приносят беду. И в конце концов настал день, когда Тео, осторожно оглядываясь, сунула пакет, завернутый в газету, в мусорный бачок. Спустя час в дверь позвонили. Блюм распахнула створку — на лестничной клетке стоял мужчина в спецовке.

— Извиняйте, конечно… — кашлянул он. — Начал из бачков грязь вытряхивать, глядь, сверток, весь такой аккуратный, бечевкой перевязанный. Вот, решил вернуть, может, случайно вышвырнули…

Тео машинально взяла сверток.

— Как вы поняли, кто его хозяйка? — спросила она.

— А вот тут на полях написано, — словоохотливо пояснил честный дворник, — видите? Улица наша, и номер дома стоит, квартиры. Небось по подписке газетку получаете. Повезло вам, что в нее завернули.

Оставшись одна, Теодора спрятала кошек на антресоли. Ох, не зря покойная матушка предупреждала: нельзя просто так избавиться от напасти, она вернется. Подарить кому-то постороннему или продать статуэтки не получится, их можно лишь безвозмездно передать членам своей семьи. Причем только призвав на голову близкого родственника несчастье, можно избавить себя от проклятия. И что было делать Тео? Кому всучить кошек?

— И вы поверили в такую чушь? — не выдержала я.

Блюм развела руками.

— Я же сказала: возмутилась, не верила, вот как вы сейчас. Но потом жизнь заставила призадуматься: сначала смерть родителей, затем Валерий попал в тюрьму…

— Вы просто выбрали не того человека в супруги. Колдовство тут совершенно ни при чем! Впрочем, многие по молодости делают глупости, но потом берутся за ум и начинают жить заново.

Блюм горько вздохнула.

— Нет, у нас по-иному получилось. Валерий Павлович, отсидев тот срок, более не привлекался, но продолжал заниматься неблаговидными вещами. Мы отдалились друг от друга, жили соседями. Я ничего не требовала, впрочем, Валерий Павлович иногда проявлял заботу… Но это совсем неинтересно. В общем, о семейной своей жизни не могу ничего хорошего сказать. Павлик вырос, и стало ясно: он вылитый отец, полная копия, и внешне, и внутренне. Неутешительный итог. Вот у Моники жизнь сложилась иначе: она родила троих, все честные люди, обожают мать. А я после смерти Валерия Павловича осталась одна, и, если бы не святая Майечка, умереть бы старухе Блюм с голода. А так — живу в свое удовольствие. И знаете что…

— Нет, — быстро ответила я.

— Стоило фигуркам пропасть, как мне улыбнулось счастье.

— Куда же они подевались?

Теодора Вольфовна прижала пальцы к щекам.

— Ладно, если уж начала рассказывать, следует договаривать. Их Павлик украл. Да, можно сказать так.

— Ваш сын?

— Ну да!

— Но с какой целью?

Блюм нахмурилась.