Нежный супруг олигарха - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Донцова cтр.№ 35

Марина Семеновна была удивлена, когда узнала, что ее постоянная пациентка, дочь Виктора и Ксении, дружит с Алисой. Кстати, именно благодаря Наташе Марина и познакомилась с Олегом. Один раз девушка пришла в неурочный час и привела к стоматологу Алису – у той раздувался флюс.

– Помогите, пожалуйста, – попросила Ната, – это моя подруга.

Марина Семеновна провела нужные манипуляции, а потом выяснилось, что у нежданной клиентки нет с собой денег.

– Ой! – воскликнула Ната, когда Коваленко протянула Алисе квитанцию. – Черт! Чем платить будешь?

– Сейчас папе позвоню, – простонала Алиса.

Через полчаса примчался Олег и расчитался за дочь. Потом Туров сам пришел на прием… Дальнейшее понятно. По идее, Коваленко должна была испытывать благодарность к Фоминой и Алисе (не приди они к дантисту, не видать бы последней личного счастья), но Марина испытывала лишь глубочайшее недоумение. Наташа Фомина, девочка из хорошей семьи, умненькая, ухоженная, начитанная, что ее может связывать с оторвой Алисой?

– И что? – в нетерпении перебила я стоматолога.

Коваленко взяла со стола лист бумаги и начала складывать его.

– У вас есть дети? – вдруг спросила она.

– Двое, мальчик и девочка, – решив не вдаваться в подробности, ответила я.

Дантист отложила бумажку.

– Кое-кто из моих подруг, видя, как я балую сына Диму, предостерегал меня: «Вот привыкнет парень и охамеет». Только я до сих пор уверена: любовью испортить нельзя. Если вы, конечно, любите ребенка, а не откупаетесь от него. Закрученные гайки хуже открытого крана, рано или поздно давление возрастет и сорвет все преграды. Вот так получилось с Фоминой.

Виктор Сергеевич и Ксения Михайловна очень боялись, что их дочка вырастет никчемной личностью.

– У ребенка не должно быть свободного времени, – заявлял отец.

– В пустую голову лезут дурные мысли, – вторила ему мать.

Для Наташи с самых ранних лет составили жесткий график: подъем, обливание холодной водой, зарядка, завтрак, школа, бассейн, уроки, занятия английским, чтение книг, душ, сон. Даже у заключенных и солдат срочной службы в распорядке есть такое понятие, как «личное время», у Фоминой оно предусмотрено не было. Класса до седьмого Наташа бегала как заведенная по очерченному кругу, но потом вдруг начала чихать, кашлять. Врач велел слегка ослабить вожжи.

– У вашей дочери переутомление, – сказал он матери, – физическое и моральное. Она может сломаться в подростковом возрасте. У девочки есть друзья?

– Зачем они ей? – удивилась родительница. – Еще подадут дурной пример.

С огромным трудом терапевт убедил Ксению Михайловну в необходимости отправить Нату в оздоровительный лагерь. Мать выбрала учреждение почти тюремного типа. Фомина уехала на смену и вернулась домой счастливая. В одной комнате с Натой очутилась Алиса, девочки понравились друг другу и продолжали встречаться в городе. Фомина тщательно скрывала от родителей эту дружбу, понимала, что они не разрешат ей общаться с Туровой.

Ната филигранно водила предков за нос, лгала им, что посещает кружок мягкой игрушки, а сама бегала к Алисе домой. Виктор Сергеевич и Ксения Михайловна верили дочери, им и в голову не могло прийти, как ловко научилась врать их хорошо воспитанная девочка.

А еще Наташе не давали денег. Мама рассуждала просто: не дай бог курить начнет! Бекки же открыто держала в коробочке деньги на хозяйство, она никогда не проверяла, на что внучка потратила средства, не заставляла ее есть полезный геркулес и разрешала прогуливать школу. У Фоминой дома все было нельзя, у Туровой все можно. Угадайте, где больше нравилось Наташе?

Марина Семеновна вновь схватила бумагу, только теперь она принялась рвать листок в мелкие клочья.

– Если б родители знали, на что способны их чадушки… – наконец задумчиво проговорила она. – У Наты было два комплекта одежды. В одном она уходила из дома и возвращалась к родителям, в другом бегала по городу. Один раз Фомина вместе с Димой, Алисой и еще парочкой студентов зарулили в кафе, и Наташа увидела там отца…

Виктор Сергеевич скользнул по дочери взглядом и не узнал ее. Ничего удивительного: утром ректор проводил на занятия гладко причесанную первокурсницу в строгом, элегантном брючном костюме и белой блузке, никаких следов макияжа на юном личике не было (Ксения строго следила за тем, чтобы дочь не употребляла косметику), а в забегаловку вошла растрепанная девчонка в рваных джинсах и застиранной майке, руки обнажены, грудь наружу, на щеках румяна, на губах помада, ресницы слиплись от туши, в зубах сигарета. Впрочем, окажись строгий ректор внимательнее, он бы мог распознать в оторве-девчонке родную дочь. Но Виктор Сергеевич был очень занят – угощал симпатичную третьекурсницу молочным коктейлем, специально зашел в дешевое, не подобающее ни его возрасту, ни статусу заведение, чтобы не нарваться на знакомых. Зато столкнулся с Натой, которая, конечно, мигом узнала папу, но вида не подала.

Марина Семеновна собрала обрывки, швырнула их в корзинку и сложила руки на груди.

– У Димы, моего сына, начался роман с Натой. Он не сообщал мне подробностей, но было видно: мальчик влюблен. Я не чинила детям препятствий, наоборот, старалась почаще уезжать на дачу. Понимаете?

Я кивнула.

– Наташа мне нравилась, – продолжала Коваленко. – Вруньей ее сделали сами родители, буквально загнали в угол, заставили лгать. А вот Алиса, в отличие от подруги, родилась порочной, там были изменения на генетическом уровне. Мне совершенно не нравилось, что Дима общается еще и с Алисой. Но под каким предлогом можно разорвать эту дружбу? Я надеялась на прочные отношения с Олегом…

За несколько месяцев до начала трагедии Алиса вдруг пришла к Коваленко и попросила:

– Тетя Марина, пристройте меня на работу.

– Ты же в больнице трудишься. Или уволилась? – удивилась та.

Алиса закивала головой.

– Работаю, даже на хорошем счету у старшей, но только там очень геморройно.

– Медицина морально затратное занятие, – Марина не упустила возможности прочитать наглой девице нотацию. – Если ты хочешь спокойствия, тебе надо математикой заняться, формулы писать, теоремы доказывать, а не с больными людьми возиться.

Алиса не стала возражать.